Алексей Кунгуров - Заговор против Путина. Предают только свои
Все остальное — разговоры ни о чем. Распиаренный в пух и прах «Суперджет» сдох тихо и незаметно: за весь год собрано целых 18 штук! Лучше бы не собирали, потому что производство глубоко убыточно. Разговоры о высокоскоростных железнодорожных магистралях я слышу уже более пяти лет. Сначала обещали построить ВСМ Москва — Екатеринбург, потом решили строить дорогу лишь до Казани. Теперь и о ней не вспоминают. В Китае тем временем построено уже 18 тыс. км ВСМ, по которым поезда летают со скоростью 200–350 км.
А что там с Керченским мостом? Опять же, приведу пример Китая. Там возвели шестиполосный автомобильный мост через залив Ханчжоувань протяженностью более 35 км всего за $1,4 млрд, а у нас стоимость Керченского моста определили в 4, 5 млрд. Для сравнения: морской участок Керченского моста— 13 км, основной пролет — 227 м против 448 м у китайцев. Так вот, в Китае строительство самого крупного трансокеанского моста в мире было всего лишь проектом регионального значения — о нем не крутили непрерывно духоподъемные ролики по телеканалам, а государство проявило участие разве что тем, что предоставило кредиты частникам, которые финансировали стройку. Как говорится, почувствуйте разницу!
Теперь от дел внутренних перейдем к внешним. Минувший год стал годом усиления международной изоляции России, усугубленной маниакальным стремлением к самоизоляции. В 2014 г. формально Россия еще не проиграла войну в Донбассе, хотя по сути поражением было то, что она ее допустила (или разожгла — это кому как нравится). В августе нахлынувшие «отпускники» вытрахали украинскую недоармию, Путин в Минске чуть ли не диктовал Европе условия разрула украинской проблемы. Европа вежливо кивала и улыбалась (или злокозненно ухмылялась — это кому как нравится). В феврале случился Минск-2, где Путин, хоть его бурятские танкисты и «победили» под Дебальцево, выглядел уже, мягко говоря, растерянно. Он-то думал, что сам определит условия своей капитуляции без потери лица, а Европа и Украина отказались принимать ее, цинично сделав вид, что Донбасс без Крыма им особо не нужен.
И вот недавно ЕС продлил санкции против РФ «за срыв минских договоренностей». Украине за срыв минских договоренностей дают кредиты, а над Путиным творят анальное насилие. Воевать на Донбассе нацлидер боится, иначе его совсем зачморят «партнеры», а капитулировать не может, потому что от него ждут только безусловную капитуляцию с возвратом Крыма, признанием вины за сбитый «Боинг» и самосдачей в Гаагу. Короче, в Кремле применили свою излюбленную тактику — сунули голову в песок и стали ждать, пока само рассосется. Не рассосалось.
Тогда наши «гениальные геополитики» в Москве решили разменять Сирию на Украину. Большей тупости и придумать невозможно! Кремлевские «пацаны» реально думают, что мировая политика — это что-то типа дележки криминальных сфер: типа, вы держите рынок и казино, мы — вокзал и проституток, и вместе дружим против приезжих мафиози с Кавказа. Однако на Западе такая постановка вопроса вызвала лишь недоумение. Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини прямым текстом заявила: «Евросоюз не станет пересматривать санкции, введенные против России в связи с ее политикой на Украине, только в обмен на сотрудничество с Москвой в урегулировании сирийского конфликта».
В итоге Путин, не завершив одну проигранную войну, встрял в другую, еще более бесперспективную, да еще за тридевять земель. Не исключено, что Асада Кремлю вскоре придется слить в угоду «партнерам».
Ну вот, я уже и так сказал достаточно, чтобы вы сами поняли, что вам не светит ничего приятного. Подведу некоторые итоги. Системный кризис (внешнеполитический, военный, экономический, социальный) — это факт. Это даже более чем системный кризис, это кризис парадигмы развития. Внезапно выяснилось, что тот путь, которым мы бодро скакали четверть века, завел в жопу. Надо либо менять парадигму (и илитку вместе с нею), либо делать вид, что жопа — это и есть то самое, к чему мы стремились. Мол, так и задумано.
Россия — уникальная страна: чем хуже жизнь, тем выше уровень лояльности власти населения. В 2014 г, когда экономика ухнула в пропасть, никаких протестов не последовало. Ухудшение среды обитания привело к биологизации поведения масс, утрате социальных навыков взаимодействия, повышению агрессивности, деградации самосознания. Большинство сконцентрировалось на личном выживании, произошла утрата интереса к общественной жизни, в массовом сознании доминирует апатия. Именно из этого и проистекает феноменально высокий рейтинг нацлиде-ра, который я не ставлю под сомнение. Однако поддержка Путина носит почти исключительно пассивный характер, крымнашная эйфория улетучилась довольно быстро.
Однако такое состояние общества хоть и является естественным в условиях резкого ухудшения социальных условий, не может длиться так же долго, как «сытая» пассивность. В 2014 г., повторюсь, протестная активность была равна почти абсолютному нулю. Исключение— марш мира столичных либералов против политики РФ на Украине, не получивший массовой общественной поддержки, а вызвавший, пожалуй, всеобщее раздражение. Забастовок практически не было. Разве что в конце года в Москве обозначились вялые протесты медиков против собянинской реформы здравоохранения, да и те не носили никакой политической окраски.
В 2015 г. забастовочное движение заметно активизировалось, забастовали рабочие на строительстве космодрома «Восточный», который является знаковым проектом для правящего режима. В августе на всю страну громыхнул скандал в связи с назначением попа директором музея-заповедника «Херсонес Таврический» в Севастополе. Сотрудники учреждения пошли на открытый конфликт с губернатором — ситуация для РФ непривычна. Конец года ознаменовался масштабными протестами дальнобойщиков, выступлениями против платных парковок в Москве.
2016 г. пройдет под знаком постепенного социального обострения. Протесты будут шириться, радикализоваться и политизироваться. В значительной степени это будет зависеть от состояния экономики. В 2015 г. не произошло обвала на рынке труда, хотя осенью обозначился заметный рост безработицы. В следующем году безработица станет уже значимым фактором напряженности.
А безработица будет— начинается обвал в строительной сфере, сыпется сфера рекламы и туризма, рынок недвижимости, лопаются один за другим банки, спад потребительского рынка по самым приблизительным оценкам достиг 20 %. Пустующие торговые и офисные центры — это реальность. Реальность, о которой не принято говорить, — свертывание инвестиций в нефтегазовой сфере, которая являлась основным локомотивом экономики РФ.
Собственно, в России проблемы не в каком-то отдельном сегменте национального хозяйства и даже не общий спад вследствие мирового кризиса, как это было в 2008–2009 гг. В РФ произошло самое страшное, что могло произойти — полностью обанкротилась концепция сырьевой экономики. В 2009 г. наблюдались схожие процессы, вызванные резким, но непродолжительным падением нефтяных цен. Однако принципиальным отличием нынешней ситуации является то, что тогдашний кризис происходил на фоне спада мировой экономики и был спровоцирован в значительной степени внешними факторами.
Сегодня же мировая экономика растет, пусть и замедляющимися темпами, почти повсеместно— рост в США, Европе, Японии, Китае, Индии, Африке. Проблемы наблюдались лишь у отдельных стран третьего мира, чьи экономики зависимы от экспорта нефти — у Венесуэлы, Нигерии, Азербайджана, Казахстана. А вот Норвегия, несмотря на свою нефтезависимость и санкции со стороны РФ, показала в этом году рост экономики, причем больший, чем в среднем по ЕС, — по итогам года показатель будет, вероятно, не ниже 2,5 %.
Так вот, если экономика России падает тогда, когда в мире наблюдается рост, в случае изменения глобальных тенденций нас ждет катастрофа. По дуроскопу власть целый год занималась тупой психотерапией — кремлядь раз 10 радостно заявляла, что дно кризиса достигнуто и начался рост. На будущий год эти дебилы обещают нам рост экономики в 0,7 % (этот показатель заложен в бюджет-2016). Вот только почему-то скрывают причины, по которым он будто бы произойдет, и старательно избегают хоть какой-то конкретики.
Реальность же такова, что предпосылок для роста нет ни малейших, зато причин для углубления кризиса хоть отбавляй — это, в первую очередь, падение мировых цен на нефть. Сегодня цены ощутимо падают всего лишь от заявлений Ирана о том, что он намерен в будущем году выйти на рынок с дешевой нефтью. Что же произойдет, когда в январе он начнет реальные поставки своей нефти по демпинговым ценам? Баррель по 30 долларов и доллар по 85 руб. — это вполне прогнозируемые результаты. Дорогой доллар означает усыхание импортных потоков и дальнейший спад на потребительском рынке, усугубленный разгоняющейся инфляцией и падением доходов населения.
