Евгений Глущенко - Час мужества
" - Ты слышишь, о чем я тебя спрашиваю? - сказал немец.
- Конечно, слышу! Что я, глухой, что ли?
- Тогда отвечай!
- Зачем буду отвечать? Мое дело: хочу - говорю, хочу - нет, - ответил Сулухия".
Ответ, исполненный героического достоинства. Сулухия, солдат 26-ти лет, погибает страшной гибелью - его, еще живого, фашисты бросают на догорающий костер и заваливают сверху соломой. Он сгорает, но сохраняет свое право говорить или молчать по собственному желанию, а не по приказу, да еще презираемого им врага.
Истоки мужества младшего лейтенанта Малафеева (П. Павленко. "Путь отваги") обнаружить нелегко. "Это был в самом деле загадочный характер, говорит писатель, - в котором бесстрашие мирно уживалось с подлою нерешительностью, да притом так, что никогда нельзя было сказать, чего в следующий раз будет больше". Он ведет себя чересчур осторожно, даже трусливо в составе группы, но очень отважно, когда действует один, или отвечает за других. Ему, человеку от природы застенчивому и слабохарактерному, нужна ответственность, и тогда он начинает думать, искать выход из трудного положения, так как переложить ответственность не на кого и остается лишь с честью выполнить задачу.
В то военное время писатели прежде всего решали прикладные задачи. Нужно было поддержать морально фронтовиков, терпевших поражения, отступавших, оставлявших противнику свои родные села и города, необходимо было передавать и пропагандировать опыт лучших, надо было прочно внедрить в солдатские головы убежденность в необходимости воевать смело и умело, уверенность, что у храброго бойца больше шансов остаться живым, чем у труса. Храбрый, даже будучи тяжело, казалось бы, смертельно раненным, может вернуться в строй живых, как молоденький офицер из рассказа К. Симонова "Третий адъютант", но трус, дезертирством спасший себе жизнь, выбывает из этого строя.
От солдата Кирилла Журбы (Б. Горбатов. "Дезертир") отказываются мать и невеста - открывают дверь в избу, где он прячется, и говорят: "Берите его!" Его, приговоренного к расстрелу, не жалеет никто - ни у кого нет для него слез, однако он получает шанс оправдаться, искупить вину в бою. Если дезертир сумеет преодолеть свою трусливую натуру, к нему вернутся любовь невесты и матери, уважение односельчан, самоуважение.
Вторая мировая война отличалась от всех предыдущих не только невиданной масштабностью - боевые действия велись на всех океанах, на трех континентах, на многочисленных островах, но и технической оснащенностью. Это была война моторов на земле, на воде и в воздухе, широкое применение получили различные средства связи, в боевую практику вошли многие открытия физики, химии, других наук. Судьбы сражений зависели не только от полководческого умения, численного превосходства войск, но и от вооружения, наконец, от степени профессиональной подготовки персонала, в руках которого оказалась современная техника. В войнах прошлого исход боя зависел от решительных действий пехоты и конницы, во второй мировой решающими факторами стали также поддержка или отсутствие таковой со стороны артиллерии, танков и авиации. В тех войнах успех приносили слаженные действия массы войск, человек тогда был прежде всего составным элементом шеренги, идущей в атаку. Вторая мировая не отменила это правило, но добавила новое: от человека требовалось сплошь и рядом вести свою индивидуальную войну, действовать в одиночку, либо в составе малой группы, нанося при этом противнику значительный урон, что позволило новое мощное оружие. Такое поведение оказалось характерным для разведчика, для летчика-истребителя, для малых экипажей самолетов и танков. И здесь требовалось особое мастерство, которое было не столь уж обязательным для, скажем, солдата с винтовкой, сидящего в окопе.
Писатели военных лет очень хорошо поняли важность боевого мастерства и прославляли его снова и снова. Профессиональной виртуозности посвящены многие произведения сборника, среди них следует выделить очень короткий рассказ Н. Чуковского "Паша Пасынков". Его герой вызывал восхищение тогда, в 43-м, восхищаемся его высочайшим профессионализмом мы и сегодня. После успешного бомбометания пилот одного из бомбардировщиков Паша Пасынков возвращается в Ленинград на сильно поврежденном, практически не управляемом пылающем самолете. Он не может выброситься с парашютом, поскольку в этом случае самолет упадет на дома - необходимо посадить его на Неву. Однако сделать это очень сложно: ведь Нева в черте города протекает под несколькими мостами, а самолет неудержимо снижается, не слушаясь летчика. Но Пасынков оказался пилотом-виртуозом. Он протащил горящий самолет над тремя мостами, с трудом перескакивая каждый, и вонзился в невскую воду как раз перед четвертым, Литейным мостом. Мастерство высокого класса спасло людей, самого летчика, дома, замечательные ленинградские мосты и на минуту, а то и больше, приблизило Победу.
Шла война, но люди не забывали о своих повседневных заботах, тосковали о мирной жизни, и чем дольше продолжалась страда взаимного уничтожения, тем сильнее мечталось о мире, тем деятельнее к нему готовились, нетерпеливо начиная восстановление разрушенного быта порою прямо на передовой, под аккомпанемент уходившей на запад военной грозы. Война прорастала ростками обыденного существования, как это было на хуторе Южном, через который в феврале 1943 года проходил стабилизировавшийся фронт (В. Овечкин. "Упрямый хутор"). Несколько месяцев подряд немцы обстреливали хутор из орудий, бомбили с воздуха и вконец разрушили его люди перебрались жить в погреба. "Днем прятались, - пишет Овечкин, - а с наступлением темноты вылезали, копали огороды, сажали, сеяли у кого что было - картошку, свеклу, кукурузу, просо... Не единожды жителей хутора Южного выселяли в тыл... А спустя некоторое время хуторяне по одному, кучками, с узлами и налегке, возвращались опять домой". Эти упорные люди, пренебрегая опасностью под артобстрелом, вытащили из реки затопленный трактор, готовясь обрабатывать им поля, как только фронт сдвинется с места, потому что устали от войны и не желали терять времени.
Жизнь подтвердила их правоту, ибо если хочешь мира, готовься к нему.
Советские писатели - участники боев создали картину двух великих войн. С течением времени к ней добавляются новые и новые штрихи и детали, и мы все пристальнее вглядываемся в нее, в свое трудное прошлое, и не можем отвести глаз.
Е. Г л у щ е н к о
