Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6495 ( № 14 2015)
Много претерпел наш народ за XX век. Гораздо лучшей жизни заслужил он в XXI. Не ради же миллиардеров, скупающих недвижимость в Лондоне, погибали наши деды и отцы, так тяжко трудились бабушки и матери!
Сберегли ли мы завоевания Победы? Наверное, нет, если даже не сохранили наше советское социалистическое государство. Такие мысли приходят, когда размышляешь о войне. Вот почему мне всегда не только радостно в День Победы, а и горько.
Великую трагедию нашего народа надо отмечать в глубоком скорбном поклоне перед погибшими. И высоко поднимая на пьедестал тех, кто завоевал Победу. Которая, конечно же, заслуживает Великой Радости! И счастливых песен и плясок, как пели и плясали в мае 45-го.
Россия должна праздновать свою Великую Победу ВЕЧНО. И гордиться ею ВСЕГДА.
г. КОВРОВ Владимирской области
Теги: Великая Отечественная война
Неруси духовные
Патриотизм - категория не только духовная, но ещё и экономическая. Один из примеров – валенки. Я ещё лет десять назад говорил друзьям, которые планировали строить бизнес на обуви: валенки – гениальное изобретение русских мужиков. Их просто нужно подкрасить в зависимости от потенциальных клиентов (дети, женщины), пустить узор по верху, подошву сделать пластиковую или резиновую, и всё – завоёвывай отечественный рынок (безразмерный), а там, глядишь, и за рубеж товар пойдёт[?] Пальцем о палец никто не ударил.
Теперь мы имеем облагороженные валенки, но только китайского или европейского производителя. Деньги текут в чужой карман. А главное – тренд не ассоциируется с Россией. Такое впечатление, что это немцы, итальянцы и китайцы тысячу лет в валенках ходили, а не мы. А вспомните дублёнки. Французы и итальянцы ввели их в моду и заработали целые состояния. Сотни лет назад мы их придумали, затем веками делали и носили, а в наше время закомплексованные собственной якобы неполноценностью не только загубили, но хуже – чужому дяде отдали и даже память о себе не сохранили. Это не широта натуры – это самоубийственная дурость.
Национальная гордость скукожилась до микроскопических размеров. Мы идём по планете, ссутулившись, стесняясь огромного роста былых достижений. Привыкли быть изгоями и потеряли стыд. Вернее, потеряли ориентиры, систему отличия поводов для гордости или стыда.
Нет в мире ничего (особенно в так называемом цивилизованном мире), чему бы не стал подражать россиянин. Вместо русского Дня святых Петра и Февронии, посвящённого любви, семье и верности, стали праздновать День святого Валентина. Вместо маскарада на Святки стали долбить тыквы ради американского Хэллоуина. Перила мостов увешали замками, потому что по телику увидели, что на Западе так делают.
Лет пять назад был я в паломнической поездке в Почаевской лавре. Рядом с лаврой – гора, где случилось явление Богоматери. Паломников – море, и все на ветки деревьев разноцветные ленточки вяжут, как буддисты. По всему склону. Монахи и священники просят: "Не цепляйте ленты, это не православная традиция!" Никто и слышать не хочет. Превратили гору в новогоднюю ёлку. Неруси духовные! От своего добра откажутся, чужую гадость скопируют.
На всё русский человек кидался и копировал: «лунную» походку Майкла Джексона, латинскую ламбаду, восточный танец живота, брейк-данс, аргентинское танго, бразильскую самбу, индийские выкрутасы, американскую аэробику, негритянский рэп. Объявления о наборе в студии всего вышеперечисленного и сейчас можно увидеть на всех домах офицеров и дворцах культуры необъятной России. Одного вы там не увидите: объявления о записи в студию русской песни и русского танца. Рэп наши прыщавые тинейджеры уже освоили. Зато понятия не имеют о частушке – потрясающем жанре народного творчества, ёмком, в четыре строчки, солёном и перчёном, где каждое слово несёт нагрузку. Рэп – детский лепет по сравнению с русскими частушками.
Увы, мы никого не можем увлечь своими достижениями (вернее, достижениями наших предков), потому что сами их высмеяли и обгадили перед всем миром. Лучший пример тому – почти уже прокажённая балалайка. Много вы видели пап и мам, ведущих за ручку своих сыночков в музыкальную школу – записать в класс балалайки? Если бы все народы и культуры планеты вели себя так по-обезьяньи, как мы, то никто бы не узнал про фламенко, японский театр, про змееруких индусок, самбу, румбу и т.д.
Около сотни ресторанов японской кухни сейчас, например, в Ростове-на-Дону, подчёркиваю: не в Южно-Сахалинске, не во Владивостоке, а в столице казачьего края! Не любят русские свою кухню, презирают. Поехал я как-то на левый берег Дона (кто не знает, это такой у нас Лас-Вегас местного масштаба). Смотрю – огромный казачий дом в три этажа. Внешне всё сделано безукоризненно. Захожу – а там сплошь итальянская мебель с обивкой в полоску, точь-в-точь гарнитур генеральши Поповой из фильма «Двенадцать стульев». В общем, от такого казачьего интерьера я сразу потускнел. Но когда увидел ещё и гламурную посуду, понял: Ростов безнадёжен.
Ни одного кафе с местной тематикой. В Ростове в своё время работал Альфред Нобель, чьи премии прославили его на весь мир. Здесь же трудился и изобретатель радио Александр Попов. Именно на одном из островов Дона состоялся первый сеанс радиосвязи. Кто об этом знает? Никто! Стыдоба! Такую историю профукали!
Нет кабачка «Цыган» (с мотивами знаменитого романа, на Дону написанного Анатолием Калининым). Нет ресторанчиков «Аксинья», «Гришка Мелехов» или «Дед Щукарь». Зато Макдоналдсов полно. Ростовчане не знают своих изюминок, не любят свою подлинную культуру. Пожалуй, половина российского народного песенного багажа – казачьи песни. Дон в русском фольклоре распиарен как никакая другая река и упоминается в десятки раз (!) чаще, чем огромная, исполинская Волга. Множество раз я бывал на различных праздниках: свадьбах, корпоративах, юбилеях. Что танцуют? Еврейский 7-40, армянский балез, летку-енку… ну и всякие современные дрыгалки.
Помню, был круглый стол по вопросам патриотизма. Сидели и чиновники, и ветераны недавних войн, и группа студентов.
– Народных песен вы не знаете, – говорю студентам, – о русских танцах понятия не имеете, любовь к суши – это для вас пропуск в «элитное» общество, отечественные машины высмеиваете, родной язык загадили англо-олбанскими словами…
– При чём здесь суши? – возмутилась одна девочка. – Я езжу на иномарке, потому что она лучше нашей, хожу в японский ресторан, потому что там некалорийно, предпочитаю зарубежную эстраду, потому что она круче нашей попсы… Но это не мешает мне любить Родину.
– Хорошо, – говорю. – У тебя парень (жених) есть? Ну вот представь: ты узнаешь, что он с другой девушкой поехал отдыхать, скажем, в Испанию. «Как ты мог? Предатель, изменщик!» – возмущаешься ты. А он в ответ: «Понимаешь, с ней выгодно – она половину расходов берёт на себя. Во-вторых, проще – знает испанский язык, в-третьих, девка весёлая. Но ты не переживай, люблю-то я только тебя».
Сидит студентка, ресницами хлопает. Поняла, не поняла? Бог её ведает…
Любовь к Родине – это, по-моему, очень конкретная вещь. И включает в себя множество мелочей. Помотавшись по свету (как бывший военный человек сменил девять мест службы – Латвия, Туркмения, Узбекистан, Афганистан, Германия и т.п.), мечтаю, что когда-нибудь какой-нибудь телеканал начнёт цикл программ «Кулинарные пристрастия России» (или «Региональные особенности русской кухни»). В общем, название неважно. Главное, что я хочу там увидеть – как, например, варят уху поморы в Архангельской губернии, а как – рыбаки на Байкале, или на Камчатке, на Дону, в Астрахани… Или в чём особенность серых щей, которыми меня однажды угощали в Коврове Владимирской области. В медиапространстве страны масса телеканалов, которые делают кухонно-поваренные передачи и развлекают нас войнами поваров. Но в этом совершенно нет особенностей многонациональной кухни большой страны. И не потому, что теледеятели – засланные враги из ЦРУ. Просто страну свою не любят и знать не хотят.
Кинулись все на японские палочки, как дикари на стеклянные бусы. Кто пробовал ушицу с костра – из деревянной миски да деревянной ложкой? Ничтожное меньшинство. Да и эта доля знатоков тает, как снег в апреле.
Однажды я наткнулся на программу «Культурная революция», где спор шёл о взаимодействии культур. Кто-то утверждал, что взаимопроникновение, а значит, взаимообогащение – это хорошо. Второй спорил: мол, есть только подавление одной культуры (слабой) другой культурой (сильной). Ведь равенства в мире нет. И вот поднимается профессор, японец (что-то в России преподаёт) и говорит:
– Взаимообогащение культур – это хорошо. Когда ко мне сюда, в Москву, приехали родственники и друзья, то приятно удивились: здесь 500 ресторанов японской кухни!
