Андрей Буровский - Россия будущего
В мире капитализма «отцы родные» и гуру не предусмотрены, и эти ребята начинают искать альтернативу — какой-нибудь другой, более подходящий для них мир. В рациональном, продуманном мире науки этим ребятам также тяжко и неуютно. Легче всего их альтернативой становятся разного рода секты. Действительно — самому думать необязательно, гуру и «отцов родных» в секте немерено; новичку в два счета расскажут, как жить, избавив от ужасов самостоятельности.
■ Заодно и от собственности избавят.
При советской власти тоталитарных сект не было — в том числе и потому, что их деятели в два счета загремели бы в тюрягу. Но и особой потребности в них не было — по крайней мере, массового спроса: «отцом родным» было само советское государство.
Но едва-едва оно исчезло, как появилось «Белое братство», и в него устремилось довольно много людей обоего пола и всех возрастов. Живым богом этой секты, «Мэри Дэви Христом» была некая комсомольская работница Марина Цвигун.
А там пошло больше! Появились «анастасиевцы» — после книги В. Мэгре «Звенящие кедры Сибири». Несметные полчища «анастасиевцев» собираются на побережье Черного моря к югу от Анапы и Геленджика, строят там свои «священные места» и разоряют раскопанные дольмены — думают, что их построили атланты и пришельцы с Луны.
В Сибири беглый мент Виссарион объявил себя новым воплощением Христа и начал основывать в Саянах «город Солнца» или храм, посвященный самому себе. Для строительства нужны были немалые денежки, но тут к Виссариону поехали толпы людей из Москвы и Петербурга. Они продавали квартиры, а деньги отдавали «Христу».
Недавно мне показывали фотографию: некая владелица кафе в селе Каратузское кормит на дармовщинку виссарионовцев. С владелицей, сельской женщиной лет 36–38, ее друг, чуть постарше; тоже местный предприниматель. У обоих хорошие, добрые лица, значительные лица сильных взрослых людей.
Вокруг виссарионовцы... Лица людей, может быть, душевно неплохих, но слабых, вялых, неуверенных в себе. Какие-то инфантильные лица. Такие и правда «не вписываются» в жизнь, требующую отвечать за себя, проявлять активность, что-то делать...
Людям такого типа при капитализме стало хуже.
Те, кому стало лучше
«Зато» выиграли люди самостоятельные. Те, кому как раз «отцы родные» не нужны. Кто и со своим собственным отцом при самых лучезарных отношениях старается держаться на дистанции и решать свои проблемы сам.
Чем сильнее в человеке эта самостоятельность, уверенность в себе, нежелание иметь над собой никаких командиров и начальников, тем ему стало лучше.
Стало лучше людям интеллектуальным, нестандартным, обучаемым; обладателям высокой квалификации.
Особенно же хорошо стало людям с коммерческой жилкой. Тем, кто умеет хорошо «продать» свою квалификацию и свой талант, заработать на них какие-то денежки.
В целом при всех недостатках, ужасах и потерях капитализма можно сказать: тех, кому стало лучше, намного больше тех, кому стало хуже.
■ Те, кому стало лучше, во много раз многочисленнее тех, кому стало хуже.
Но это еще не все... Качество тех, кому стало лучше, — выше. Лучше стало лучшим, а хуже — худшим. Лучше стало сильным, самостоятельным, умным, энергичным. Хуже стало слабым, неуверенным, трусливым, зависимым.
■ Те, кому стало лучше, как правило, лучше тех, кому стало хуже.
ЧАСТЬ IV. РОССИЯ, КОТОРАЯ МОЖЕТ БЫТЬ
Мы русские — какой восторг!
А. В. Суворов
Глава 1. КАКАЯ У НАС МЕНТАЛЬНОСТЬ
Горе тому, кто совратит кого из малых сих.
Священное Писание
Большой Московский Миф
Как «известно» господам патриотам, русский народ — это очень особый народ. Это другие народы плохие, особенно европейские, а он-то как раз хороший. Это у западных народов — индивидуализм и жажда наживы, а вот у русского народа — сплошная соборность, коллективизм в больших количествах и так далее. В общем, антибуржуазный он, русский народ.
■ Ожившая мечта Баркашова, Жириновского и Зюганова.
«Россич всегда хотел невозможного. Вечно голодный душой, он жил стремлением. Не жил еще на свете счастливый россич, ибо для себя самого он всегда оставался ниже своей мечты. Потому-то и добивался он многого.
Отстав от своих, затерявшись в толпе себялюбцев, россич казался жалким и глупым. В нем нет умения состязаться в уловках с людьми, убежденными в праве попирать других, жить чужим соком. Взявшись не за свое дело мелкой, личной наживы, россич всегда бывал и обманут, и предан. Таков уж россич, на самого себя он работает плохо, ему скучна такая работа.
Но как только, поняв ошибку, россич сбрасывает чужое обличье, откуда только брались у него и умение, и сила! Он забылся, его не терзают сомнения. Тут все сторонились, как бы случаем не задела ступня исполина.
Таков уж россич от рождения, совершившегося на берегу малой реки, которая течет с запада на восток и впадает в Днепр с правой руки»[25].
Усвоил, читатель? Не вздумай отбиваться от своих, не занимайся делом мелкой личной наживы — не твое. Все равно обманут и предадут, и вообще дело это презренное и гнусное. Вот если тебя не будут терзать сомнения и будешь бежать в общем стаде — тут-то все и шарахнутся в разные стороны, чтоб не задела ступня коллективного исполина.
А ведь как хорошо это сказано! Какое благородство интонации, какой превосходный слог.
■ Какой сильный писатель пропагандирует всю эту вредную и опасную чепуху.
Отмечу опять же высокое искусство автора. Самыми простыми словами, очень легко и просто он умеет вызвать у читателя горделивое чувство причастности и отрешенности от скверны земной. Словно поднимаешься в некие надмирные выси, отрешаясь от мелочи и суеты, в эмпиреи вершения истории... Создать такое ощущение у читателя — несомненно, большое искусство, и автор им владеет в полной мере. Что ж! Тем сильнее воздействие текста, и тем он становится опаснее.
Во множестве литературных произведений, от Гоголя до самых последних времен, весьма многие русские писатели просто изощрялись в этом противопоставлении России и Европы.
И по страницам сочинений философов и ученых, и по страницам художественной литературы все время расхаживают хорошие славяне, гадкие, противные иностранцы. Если автор художественного произведения талантлив, гадкие иностранцы получаются особенно омерзительными: к примеру, как те гнусные поляки, один из которых пожирает целого гуся под наведенным пистолетом Милославского[26].
«Не заражайтесь бессмыслием Запада — это гадкая помойная яма, от которой кроме смрада ничего не услышите. Не верьте западным мудрствованиям, они ни вас и никого к добру не приведут... Не лучше ли красивая молодость России дряхлой гнилой старости Европы? Она 50 лет ищет совершенства и нашла ли его? Тогда как мы спокойны и счастливы под управлением наших государей»[27].
Так поучает своих детей шеф корпуса жандармов барон Дубельт. А вот мнение Энгельса о Герцене: «... Герцен, который был социалистом в лучшем случае на словах, увидел в общине новый предлог для того, чтобы в еще более ярком свете выставить перед гнилым Западом свою «святую» Русь и ее миссию — омолодить и возродить в случае необходимости даже силой оружия этот прогнивший, отживший свой век Запад. То, чего не могут осуществить, несмотря на все свои усилия, одряхлевшие французы и англичане, русские имеют в готовом виде у себя дома»[28].
Как видно, у каждого находится своя причина считать Россию «родиной слонов». У монархиста Дубельта — благоденствие под сенью царствующего дома. У «социалиста» Герцена — восхитительная крестьянская община. У Суворова — мощь русского оружия.
■ Было бы интересно поискать — существует ли хоть одна сторона русской народной жизни (реальная или вымышленная), которая никогда не становилась бы основанием для «какого восторга!» и причиной полагать Россию выше всех остальных стран. Сильно подозреваю, что найти таковой не удастся.
Даже нищета становится причиной для «какого восторга»:
Эти бедные селенья!
Эта скудная природа!
Край ты мой долготерпенья!
Край ты русского народа![29]
И при советской власти Большой Московский Миф очень мало изменяется. Разве что проводится еще идея «народности» — то есть носителем идеальных качеств становится, так сказать, «простой народ», а не всякие там графья и буржуи. Вот и все.
Из исторических романов советской эпохи можно привести необъятное количество очень смачных примеров, один другого красочнее. То иноземцы истребляют всех китов в русских морях, а нам самим этого делать не дают. Мало этого, следуют страшные сцены истребления местных жителей, природы Дальнего Востока англосаксами[30]
