Рой Медведев - Дмитрий Медведев: двойная прочность власти
Официальные лица в американской администрации хранили все эти дни молчание, хотя ни для Госдепартамента США, ни для Пентагона не было секретом все то, что происходило на осетинско-грузинской линии «перемирия». Только 5 августа представитель госдепартамента США Гонсало Гальегос сделал официальное заявление и выразил беспокойство событиями в «грузинском регионе Южной Осетии». «Мы призываем к немедленному прекращению насилия и прямым переговорам между сторонами». Это заявление успокоило некоторых наблюдателей. «Тбилиси разрешили прекратить насилие», «Вашингтон сделал нужные для себя выводы», «Война между Грузией и Южной Осетией откладывается», – это заголовки российских газет, вышедших в свет 6 и 7 августа.
«Во вторник из США грузинскому руководству был отдан “приказ” – успокоиться и начать прямые переговоры, – писал Владимир Воробьев из «Российской газеты». – Не вызывает сомнений, что призыв Гальегоса к немедленному прекращению насилия обязательно будет услышан в руководстве Грузии» [84] .
«Когда требования о немедленном прекращении огня звучат из Вашингтона. Тбилиси их обычно быстро выполняет. Можно считать, что самая тяжелая фаза нынешнего конфликта миновала», – такой вывод делали эксперты из еженедельника «Независимое военное обозрение» [85] .
Между тем обстрел Цхинвала и осетинских сел с грузинских позиций по-прежнему продолжался как 6 августа, так и в ночь на 7 августа. По некоторым из осетинских сел вели огонь танки и крупнокалиберные орудия. Полным ходом шла и эвакуация из Южной в Северную Осетию.
Российский миротворческий батальон находился постоянно в состоянии боевой готовности и пытался остановить это противоборство. Что касается грузинского миротворческого батальона, то он уже давно вышел из подчинения командующему миротворческими силами генералу Марату Кулахметову. Грузинские миротворцы стали фактически подразделением вооруженных сил Грузии. Их командующий генерал Мамука Курашвили получал приказы непосредственно из министерства обороны Грузии.
Все наблюдатели с некоторым удивлением отмечали, что с 1 по 6 августа ни президент Грузии Михаил Саакашвили, ни министры обороны и МВД, вообще никто из первых лиц государства никак не комментировали происходящие в Южной Осетии все более ожесточенные перестрелки. В Тбилиси проходили какие-то светские мероприятия, вручались ордена, и поводов для того, чтобы высказаться, имелось немало. Кое-кто из наблюдателей мог подумать, что главные лица государства уже не контролируют собственную армию, и что все перестрелки происходят по инициативе местных начальников. Неожиданно вечером 7 августа с телеобращением к нации выступил президент Грузии Михаил Саакашвили. Он заявил, что он, президент, отдал приказ подразделениям грузинской полиции и миротворческого батальона «не отвечать на стрельбу, которую ведут в зоне конфликта югоосетинские вооруженные формирования». Кроме того, Саакашвили объявил, что в Тбилиси «готовы предоставить Южной Осетии неограниченную автономию в составе Грузии», такую автономию, «которая должна соответствовать европейским стандартам». Это заявление М. Саакашвили было последней новостью, которую мировые информационные агентства сообщили 7 августа из Грузии. В ночь с 7 на 8 августа мировой эфир переключился на другие темы и на другие регионы. Не было никаких сообщений мировых информационных агентств из Грузии и Южной Осетии и утром 8 августа. А между тем всего через два часа после своего вполне «мирного» телеобращения Михаил Саакашвили по мобильному телефону отдал приказ о начале массированного огневого наступления на Цхинвал и на Южную Осетию.
Шквал огня обрушился на сравнительно небольшой город Цхинвал, в котором оставалось еще не менее 25 тысяч мирных жителей, в 22 часа 30 минут вечера 7 августа. Огонь вели 27 грузинских установок «Град» и это был не прицельный огонь, а огонь по площадям. По городу стреляли прямой наводкой из танков, огонь вели минометные батареи, в небе над городом появились штурмовики СУ-25, которые наносили ракетно-бомбовые удары главным образом по правительственным зданиям. С некоторого отдаления по городу вели огонь и бригады длинноствольной артиллерии, как самоходной, так и буксируемой. Эта военная операция, которая имела кодовое название «Чистое поле», явно имела своей целью полностью разрушить город, находясь на удалении от него. Грузинская армия намеревалась использовать американскую тактику «бесконтактной войны». Только в 23 часа 10 минут грузинский генерал Мамука Курашвили официально заявил командованию российских миротворцев о том, что он получил приказ президента Саакашвили о «восстановлении в Южной Осетии конституционного порядка силовыми методами». Генерал говорил как-то вяло, неохотно, не глядя на своих собеседников и операторов. В России это заявление показали уже утром 8 августа, но мировой эфир проигнорировал заявление грузинского генерала. Всего через полчаса после заявления Maмуки Курашвили артиллерийский огонь oбpушилcя на здания, где находились российские миротворцы. Отдельные выстрелы сменились вскоре на шквальный огонь. 18 миротворцев погибли, несколько десятков были ранены. За несколько минут до полуночи в город Цхинвал вступили грузинские танки и подразделения спецназа. Они передвигались по улицам города, стреляя во все стороны.
Город Цхинвал был почти полностью разрушен уже в ночь с 7 на 8 августа. Погибло много мирных жителей. Однако большая часть жителей города спаслась от огня в подвалах. Дома на Кавказе строят, как правило, с просторными и прочными подвалами. Здесь же в подвалах укрывались и бойцы осетинских военных подразделений, а также народного ополчения. Огонь по Цхинвалу продолжался до утра. Но утром после небольшого перерыва он снова был открыт со всех окружающих город небольших высот, опоясывающих весь Цхинвал. Эту первую ночь и первый день войны в Цхинвале описывали многие оказавшиеся здесь журналисты. Я приведу отрывки из репортажа украинского журналиста, который был направлен в Цхинвал, чтобы он снимал сюжеты для канала «Интер». Он находился вечером 7 июля на территории объединенной миротворческой части и смог укрыться в бункере вместе с миротворцами. Этот журналист, Руслан Ярмолюк, позднее вспоминал: «В 11 часов вечера в четверг по городу ударили системы залпового огня “Град” и артиллерия. Первые ракеты упали на территорию объединенной миротворческой части. «Грады» били до 4 часов утра. Бои завязались и в городе: передовые части грузинское го спецназа вошли в Цхинвали. В 10 часов утра пятницы наступает затишье. Выбираемся на поверхность, чтобы немного подышать. Включаем камеру и снимаем то, что осталось от казармы миротворцев. Но тут и началось самое страшное. Всего через пять минут по городу снова ударили “Грады”. В Цхинвали ворвались грузинские танки. Все высоты вокруг города заняли грузинские войска. Под прикрытием артиллерии они завязали бои. Т-64 с грузинскими танкистами обрушили свою огневую мощь на улицы и дома. Без бронежилетов и касок лежим на полу. Головы поднять не можем – свистят пули и осколки. Рев гусениц приближается. Грузинский танк заехал на территорию миротворцев. Прямой наводкой бьет по уцелевшим зданиям. Рядом лежат еще три журналиста и оператор. Все, не сговариваясь, включили телефоны и отправили по одному SMS. Я написал жене: воспитай хорошо дочь. И – на пол. Спасли осетинские ополченцы, принявшие бой на улице и подбившие из РПГ два танка» [86] . Весь день в пятницу грузинские войска вели огонь в Цхинвали, пытаясь уничтожить очаги сопротивления, бросая гранаты в подвалы. Грузинские серого цвета штурмовики пытались уничтожить пункт радио– и телесвязи, через который журналисты передавали видео в свои редакции.
Президент и правительство Южной Осетии перебрались из Цхинвала в районный центр Джава или Дзау, который был окружен одними лишь осетинскими селами. Грузинские войска выбросили сюда десант, пытаясь перекрыть идущую от Рокского туннеля к Цхинвалу Транскавказскую магистраль (Транскам). Они пытались взять под свой контроль и объездные дороги и максимально приблизиться к стратегически важному Рокскому туннелю, соединяющему Северную и Южную Осетии.
К моменту вторжения в Южную Осетию Грузия сосредоточила на этом направлении отборные войска численностью в 12 тысяч человек. Они располагали более чем сотней единиц тяжелой бронетехники, всеми видами артиллерии. Здесь действовали несколько эскадрилий боевых вертолетов и штурмовиков. Им противостояли в первые сутки боев около 550 российских миротворцев, не имевших тяжелого вооружения. В бой вступила также армия Южной Осетии численностью в 2,5 тысячи человек. Оборону Цхинвала и Южной Осетии держали также отряды народного ополчения и несколько сот добровольцев, уже прибывших из Северной Осетии. Силы были неравными, и правительство Южной Осетии обратилось к Российской Федерации за помощью.
