Андрей Буровский - Некрещеная Русь. Не верь учебникам истории!
В некоторых сказках по Мировому древу можно взобраться на любое из девяти небес, которые окружают Землю. При этом на каждом из небес живут свои обитатели: Солнце и звезды; Месяц; тучи и ветры; Заря; прародители птиц и зверей.
Согласно одному из таких сюжетов, особый «рай» — Ирий — находится на Седьмом небе. Там живут умершие предки.
Вспомним, что и Иггдрасиль связывал разные миры, в большинстве которых обитали вовсе не люди. Только первоначально эти миры вовсе не располагались один над другим, и по Мировому древу никак невозможно было попасть в эти миры… со временем же более древние и хаотичные представления начали упорядочивать.
В сказках всех народов, происходящих от древнеевропейцев, есть сюжет — герой забирается по дереву в другие миры. Часто к нему попадает бобовое зернышко или желудь, из которого за считанные дни вырастает дерево невероятных размеров, до самого неба. В разных сказках герой находит на небесах весьма различные вещи и разных существ.
У славян меньшее значение, чем у других групп ариев, имел такой центр Мироздания, как Космическая Гора. У индусов Мировая гора, с которой текут все реки, занимала в мифологии не меньше места, чем Вырий и Иггдрасиль у славян и германцев… Возможно, дело тут в особенностях среды обитания славян и германцев — обитая среди густых лесов, славяне и германцы знали мало скал и гор. Но к скандинавам это уже не имеет отношения, они-то очень хорошо знакомы со скалами и горами… Но ни они, ни обитавшие близ Пиреней и Альп кельты, горам не поклонялись, и культа Мировой горы не знали. А индусы все же видели Гималаи, с которых стекали все реки Северной Индии.
Но почему-то именно кельты — тоже равнинные жители, создали культ принесенных ледниками валунов, а германцы и славяне, ничуть не меньше знакомые с валунами, почти не обращали на них внимания… Тем более валунов не обожествляли. Приходится признать, что далеко не все сводится к природным особенностям. Одни арийские народы реагировали на одну и ту же природную среду иначе, чем их близкие родственники.
Огонь
Не менее интересно отношение к таким сущностям, как земля, огонь и вода… Интересно, что именно эти слова в славянских языках почти тождественны идусским… Многие ученые до сих пор спорят, как звали бога огня у славян. На мой взгляд, нет смысла угадывать это загадочное имя: индусы поклонялись богу Агни. Почти то же самое слово…
Слово же «земля» на современном языке хинди, самом распространенном языке Индии, звучит как «дзумля». Древнейшие арийские слова, звучавшие еще на родине всех ариев.
В представлении язычника огонь был живым существом. Мы до сих пор «кормим», «подкармливаем» огонь. Предки делали это вовсе не в переносном смысле. Они поклонялись огню, кормили его, разговаривали с ним. Потушить совсем огонь в доме, не оставляя ни углей в очаге, ни лампадок, означало убить огонь. Этого избегали и боялись. Ворвавшись во вражеский дом, огонь убивали именно как вражеского бога, прародителя и помощника врагов.
А хозяйка дома каждое утро не разжигала, а «вздувала» огон в своем очаге, разжигала его из тлеющих в очаге углей. Огонь ночью как бы спал вместе с людьми, а утром его начинали кормить, поклоняться ему, и он опять дарил тепло и вкусную еду.
У индусов, иранцев, армян и греков такого обычая не было, но потомки древнеевропейцев — германцы, кельты, италики — славяне раз в году добывали трением особый «живой огонь». В Риме этот обычай дожил до исторических времен: древняя богиня домашнего очага и огня, Веста, почиталась как покровительница семьи и государства. В ее храме не стояло статуи богини, но вечно пылало ее воплощение — огонь, добытый трением.
Никогда не гаснувший священный огонь берегли весталки. После смерти или ухода весталки верховный жрец, великий понтифик лично отбирал девочку от 6 до 10 лет из двадцати, выбранных по жребию. Все эти двадцать должны были происходить из хороших семей (до III в. до Р. Х. — из патрицианских), не иметь никаких физических недостатков. Оба родителя должны были жить в Риме, позже — в Италии. Девочка проходила обряд посвящения и поступала в обучение к старшим весталкам на десять лет. Следующие 10 лет она служила в храме, поддерживая огонь и совершая не известные никому ритуалы. 10 лет обучала новых весталок.
Любое оскорбление, нанесенное весталке, каралось смертью. Впереди весталки шел ликтор, как перед важным сановником. Приговоренный к смерти немедленно освобождался, если по дороге на казнь ему встречалась весталка. Позже весталка только имела право помиловать осужденного, накрывая его голову своей одеждой. Но в этом случае весталка должна была поклясться, что встреча эта произошла случайно и тем самым в этой встрече проявилась воля богов.
Задолго до христианства язычники установили культ девственности: весталки должны были строго хранить девственность, за потерю которой весталку закапывали живьем. Рим не мог брать на себя такой грех, как лишение пищи весталки, поэтому в могилу ей ставили пищу и воду на один день, после чего вход в могилу разравнивался. А соблазнителя весталки засекали до смерти.
По истечении 30 лет службы Весте весталка могла выйти замуж, но существовало поверье, что брак с весталкой всегда несчастлив. К тому же, выходя замуж, бывшая весталка теряла свой почетный статус и становилась обычной матроной. Большинство весталок и не выходили замуж, даже получая такое право.
Так вот: раз в году, 9 июня, римлянки гасили огонь в своих очагах, и приносили новый огонь из храма Весты. Домашний огонь в доме римлянина становился частичкой вечного священного огня.
У славян не было культа Весты, связанного с Венерой, но есть предположение, что и у славян на капищах горел священный огонь, который разносили по домам раз в году. Это только предположение, но точно известно — раз в году огонь в очаге гасили, и разжигали новый самым древнейшим способом — трением. Не высекая искры ударами друг о друга кремней, или кремня о железо, а методом «огненного плуга», стремительным трением друг о друга сухих палочек. Помогал в этом нелегком деле порох — сухая-пресухая пыль, сделанная из березового гриба — чаги.
Вошедший в избу клал руки на камни печи — жилища огня. Тем самым он здоровался не только с хозяевами, но и с охранявшими дом мелкими богами, и с самым важным из них — огнем. После этого жеста невозможно было нанести вред хозяину дома. Клятва на прокаленных камнях считалась почти такой же сильной, как клятва землей.
Клянешься, охватывая камни очага — огонь становится свидетелем.
Во время «божьего суда» обвиняемый брал в руки кусок раскаленного в костре железа или клал руку в костер. По силе ожогов определяли — виновен ли человек, или его оговорили. Виноватого, нарушителя божественных законов, огонь не брал, — не хотел есть его тела. Чем сильнее ожог — тем ты угоднее Огню. Значит, тем менее виновен.
Огонь кормили и жертвами: жертвенными животными, растениями, рыбой. Случалось, приносили в жертву и людей. Первоначально жертвами становились вовсе не преступники и не пленные, а как раз самые лучшие, самые достойные люди рода и племени… Те, чью плоть священный огонь пожирал с особенным удовольствием. Стать жертвой было в высшей степени почетно.
Земля и вода
Славяне знали о существовании моря, но и Балтика, и Черное море находились на самой дальней периферии их мира. Южные славяне плавали по морям, новгородцы освоили мореходство не хуже скандинавов… Но в целом море оставалось для восточных славян практически незнакомым ландшафтом.
Тем удивительнее, что у них, как и у всех потомков древнеевропейцев, было представление о морском царе. Облик этого громадного человекоподобного существа, Морского Царя, очень напоминает и образ греческого Посейдона, и скандинавского бога Ньёрда — бога ветра и морской стихии. Ньёрд жил на небе, в Асгарде, но вместе с тем — у моря. Его жена, богиня-охотница (чем-то напоминавшая охотницу Артемиду у греков), не смогла жить с ним у моря, потому что ее будили крики чаек. Она любила горы и волков, охотилась вместе с волками. Поэтому супруги девять суток живут в жилище Ньёрда — Ноатуне («корабельном дворе»), а потом столько же и столько же в Трюмхейме, в горах.
Скандинавы не знали таких подробностей о личной жизни Ньёрда, но Морской Царь славян имел 12 дочерей. Обитал он не где-нибудь, а в океане у острова, на котором шумел Вырий. В целом образ морского бога у славян не такой детализированный, как у скандинавов и тем более у древних греков. Но прообраз явно тот же самый.
Божества рек у славян в основном женские. Реки и ручьи имел своих покровительниц, которые очень напоминали нимф и наяд. Поздние романтики сделали божества рек очень милыми и приятными созданиями, но предки думали иначе. Женские божества рек требовали жертв — причем именно мальчиков и мужчин. Они умели заманивать их своим прекрасным пением, — в этом отношении они больше походили на греческих сирен и на некоторых кельтских фей, а также на русалок.
