Владимир Белинский - Страна Моксель или открытие Великороссии
Мы же всего лишь пытаемся показать читателю сохранившееся величие Киева к началу 1240 года, после многих потрясений и несчастий. Показать словами человека, утверждающего через десяток страниц своей книги противоположное.
Не суть важно, что Даниил Галицкий, Великий князь, кому в те годы принадлежал Киев, сидел в Галиче. Как видим, говорить о запустении и упадке Киева до середины XIII века, по крайней мере, преждевременно. Киев всегда был славен не столько своими князьями, но главное — своим гордым славянским народом, высоким, европейского уровня, образовательным цензом, культурой, торговлей и, наконец, богатством.
Да, Киев пал под ударами татаро-монголов, был частично разрушен и разграблен. Но великороссам не стоит забывать, что абсолютно такая же участь постигла и селения Ростово-Суздальской земли, или земли Моксель.
А для сравнения послушай, уважаемый читатель, что представляли собой города-села Ростово-Суздальской земли в те же годы.
«Нельзя не заметить… относительно городов важной по своим последствиям односторонности: в западной половине (Киевская Русь), где была главная историческая сцена в древности, мы видим ряд значительных городов, процветавших именно потому, что они были на дороге из варяг в греки, т. е. из Северной Европы в Южную; в северо-восточной части (Ростово-Суздальская земля)… значительных городов нет, и потому не обнаруживают они влияние на последующий ход событий, которые совершаются мимо их. Города являются здесь преимущественно большими огороженными (частоколом. — В.Б.) селами…».[113]
Говорить о потере Киевом своего величия и своей ведущей роли среди настоящей Руси до нашествия татаро-монголов, по крайней мере, несерьезно. В то время Ростово-Суздальская земля, не будучи славянской, представляла собой дикое и глухое Европейское захолустье, полностью оторванное от цивилизации. Великий путешественник XIII века Рубрук, посетив ставку Сартака в 1253 году, ясно и недвусмысленно указал, какой народ в «стране Сартаха» обитал в лесах от Дона до Волги. В те далекие времена на той земле проживали только два народа: Моксель и Мердинис. Первые, по тем временам, — ели свинину; вторые, — уже в те годы исповедовали мусульманскую религию.
Именно из племен Моксель, говоривших на породненных финно-угорских наречиях, и берет свое начало Ростово-Суздальская земля, а позже Московия.
Однако сотни лет московская господствующая элита пыталась всем внушить мифические сказания «Екатерининской Комиссии», сочинившей «Историю, преимущественно касающуюся России».
Не все, как видим, у них получилось гладко.
511 декабря 1241 года умер Великий Хан Угедей, третий сын Чингисхана, правивший Монгольской Империей с 1229 года, то есть после смерти отца.
Хан Батый, внук Чингисхана, руководивший татаро-монгольскими войсками, терзавшими в те годы Европу, вынужден был вернуть войска в Поволжье, дабы весь род Чингисидов и знать Империи имели возможность принять участие в избрании нового Великого Хана.
Появившись к концу 1242 года в низовьях Волги, Батый сразу же вызвал для отчета всех своих удельных улусных правителей.
Вот как об этом поведал нам Н.М.Карамзин, великий мастер «примеса лжи».
«Никто не дерзал ему (Батыю. — В.Б.) противиться, народы, Государи старались смягчить его смиренными Посольствами и дарами. Батый звал к себе Великого Князя. Ослушание казалось Ярославу неблагоразумием в тогдашних обстоятельствах России (это Моксель уже стала Россией. — В.Б.), изнуренной, безлюдной, полной развалин и гробов… Великий Князь отправился со многими Боярами в стан Батыев, а сына своего, юного Константина, послал в Татарию к Великому Хану Октаю».[114]
Как видим, очень много «примеса лжи» подбрасывал «сказатель истории» в свое повествование. Ложь состоит в том, что сын князя Ярослава находился не в Каракоруме у Великого Хана, а у Батыя. Данный факт подтвердил лично Плано Карпини. Его слова приводились ранее. А во-вторых, Константин не был старшим сыном Ярослава, то есть он не мог быть заложником — аманатом.
Сказано мимоходом, мол, взял да послал ребенка в Каракорум, куда можно было направиться, только имея письмо Хана Батыя, дабы на промежуточных пунктах — «ямах», получить еду и лошадей. Даже направлявшиеся с такими письмами гибли в дороге сотнями. Послушайте свидетеля того времени Плано Карпини.
«После этого мы въехали в землю Кангитов, в которой, в очень многих местах, ощущается сильная скудость в воде, даже и населенiе ея немногочисленно из-за недостатка в воде. Поэтому люди князя… Ярослава, ехавшiе к нему в Татарскую землю, в большом количестве умерли в этой пустыне»..[115]
В «писаниях» Н.М.Карамзина постоянно возникает масса великих «недоразумений». Но вскоре мы убедимся, что в этой первоначальной родословной будущей Московии ложь сидит на лжи, притом откровенная. Послушаем «великого сказателя» далее.
«Батый принял Ярослава с уважением и назвал Главою всех Князей Российских, отдав ему Киев… (Вот она, вечная мечта великороссов! — В.Б.). Так государи наши торжественно (в ярме и на коленях, но торжественно! — В.Б.) отреклись от прав народа независимого и склонили выю под иго варваров. Поступок Ярослава служил примером для Удельных Князей Суздальских…(которые) били челом надменному Батыю, чтобы мирно господствовать в областях своих».[116]
Я надеюсь, читатель понимает смысл «исторического словоблудия», ведь князь Ярослав, получая ярлык на «стол» и, ползая в ярме, вдруг помимо земли Моксель получил в придачу еще и Киев, то есть всю Киевскую Русь.
О Владимирском ярлыке Н.М.Карамзин даже позабыл упомянуть, до такой степени вошел в экстаз: все отдал «великий отец» Батый великороссам, — и Киев, и «Главенство всех князей Российских». Глядите, какими великими были будущие великороссы уже в 1243 году! Горько и стыдно читать эту глупость мастера «примеса лжи».
Однако случилось великое недоразумение. Очередное. За князем Ярославом последовали одни лишь удельные суздальские князья, остальные то ли не уважили Батыя, то ли — самого Ярослава. Довольно странно! Но весь фокус состоял в том, что сам Ярослав Всеволодович, получив, по Карамзину, — Киев, не выполнил повеления Хана «воссесть в Киеве», а отчего-то оказался во Владимире Суздальском.
Вот они, «примеси лжи» великороссов. Но, как читатель понимает, сии перлы не самые худшие. Встречаются похлеще. Ложь о получении Ярославом Всеволодовичем ярлыка на Киевский стол опровергается на следующей странице самим Н.М.Карамзиным.
Послушаем:
«Ярослав простился навеки с любезным отечеством, сквозь степи и пустыни достигнув до Ханского стана, он в числе многих иных данников смирялся пред троном Октаева наследника (Гуюком. — В.Б.)… и, получив милостивое дозволение ехать обратно, кончил жизнь на пути… Верные Бояре привезли его тело в столицу Владимирскую. Говорили, что он был отравлен… Но Моголы, сильные мечом, не имели нужды действовать ядом, орудием злодеев слабых. (И вот ниже следует признание ранее запущенной лжи! — В.Б.). Мог ли Князь Владимирской области казаться страшным Монарху (Гуюку. — В.Б.), повелевавшему народами от Амура до устья Дунайского?».
[117]
Великие князья Киевские, Черниговские, Галицкие, Волынские и т. д. получат свои ярлыки самостоятельно.
С этого времени великороссы потеряли даже возможность запускать «примес лжи» о принадлежности земель Киевской Руси Суздальскому князю.
Н.М.Карамзин, правда, еще один раз попытался запустить эту лживую мыслишку, передав от имени Хана «ярлык» на Киев князю Александру, так называемому Невскому. Но и там ложь была видна невооруженным взглядом.
Несколько столетий великороссы перестали посягать на владения Киевской Руси, превратившись в рядовой Улус Золотой Орды.
Пока же, по хронологии давних исторических событий, мы находимся в преддверии появления Московии, и великорусские «сочинители истории» вылезали из кожи, дабы «подвязать» Великий Киев к Залешанской земле. Даже на татаро-монголов пытались ссылаться, мол, глядите, — монгольские Монархи нам отдавали Киев.
Ложь, как видим, очевидная. Но что попишешь, ложь запущена, и великороссам от нее трудно отказаться.
Вернемся все же в 1246 год. Ярослав Всеволодович и бояре по велению Батыя, и по законам Империи, направились в Каракорум, чтобы «преклонить выю» перед новым Великим Ханом.
В это время все управители Улусов съезжались в столицу Империи Каракорум, так как прямым потомкам Чингисидов и полководцам предстояло избрать Великого Хана.
К концу лета 1246 года Великим Ханом был избран Гуюк, внук Чингисхана.
