Газета Завтра Газета - Газета Завтра 406 (37 2001)
Собачья братва сама собой взяла на себя функции охраны стройки. Что-нибудь спереть со стройки было немыслимо. Троица охраняла свою территорию очень бдительно. Если ночью кто-то чужой пытался проникнуть на стройку, его ждали три пары челюстей. Их зубы, лай и внимательность черных глаз сделали стройку самой охраняемой в городе. Нереально было украсть даже пару кирпичей или горстку цемента. Строители почти ничем не платили собачьей артели за работу, Лолита и ее братья охраняли стройку бесплатно.
Почему-то даже больше кошек и крыс группировка Лолиты ненавидела мужиков в черных кожаных куртках. Вопрос для зоологов, какова была природа этой ненависти. Собаки лаяли на всех, кто шел по их району в черной кожанке, но кусали только пьяных за руки и за ноги.
Основной статьей доходов Лолиты и братьев стал откровенный разбой. Троица отслеживала домохозяек, возвращавшихся из магазинов с сумками, нагруженными сардельками, сосисками, колбасой и ветчиной. Лолита давала браткам сигнал коротким лаем, и ее братья принимались облаивать домохозяйку, лязгая зубами. Напуганная женщина обычно теряла контроль над ситуацией и, как завороженная, смотрела на злых кобелей. В это время Лолита делала классический воровской рывок. Выныривала сзади и рвала сумку, опрокидывая авоську на землю. Сардельки и ветчина выкатывались на асфальт. Мясо хватали белые псы и уносили к стройке, где назначалась точка встречи "братвы". Там всю добычу делили на троих поровну.
Собачья мафия, атакуя взрослых, жаловала только детей. Вот уж кому собаки спускали все. Малыши даже ездили на белых дворнягах верхом, таскали за уши. Взрослые терялись, не зная, как относиться к этой собачьей семейке. Для Лолиты и ее братьев дети навсегда стали и матерью, и отцом, и покровителем, и хозяином. Если родители выходили с детьми на шашлыки в лес, псовая братва их неизменно сопровождала. Черно-белая троица вела человечью семью до леса. Белоснежные кобели подносили людям палки и сухую ветошь для костра, охраняли место тусовки и сам шашлык. Нередко людям приходилось решать и собачьи проблемы. Дворняги-лайки облаивали и травили домашних псов. Троица вечно нападала на соседские костры, где были привязаны ротвейлеры и пит-бультерьеры новых русских. Банда лаек нервировала и собак, и их хозяев, отнимала шашлык, "опускала" глупых домашних псов. Поймать и наказать дворняг было невозможно. Хитрые твари отлично чуяли агрессивные намерения поверженных соперников из числа породистых собак. Вовремя убегали в чащу леса, неизменно возвращаясь к своим друзьям — детям и их родителям.
Все трое веселили народ цирковыми представлениями, делали сальто, приносили топливо для костра. Бывало, Лолита сама устраивала шоу для людей, заставляла братьев прыгать и барахтаться по земле, изображала мышей, катая лапой камушки, тявкала на мячики и цветастые одежды малышей. Собаки были к тому времени уже откормленные, рослые и сильные. Только Лолита, до конца верная собачьему долгу размножения, оставалась небольшой из-за вечных родов. Ее щенки, черные и белые, расползались по русской общине быстро. Никто из ее детей не пропал даром — генетическая сила Лолиты была бронебойна, и ее щенят использовали где и как угодно. Всякий местный житель знал, что Лолитины щенки — отличные сторожа, верные своей собачьей присяге лучше любого военного. Когда явно было видно, что Лолита скоро опять разродится, создавалась целая очередь за щенками. Забрать щенка у Лолиты могли только дети, им она бесконечно доверяла. Стоило подойти к ее детенышам чужаку, как мать преображалась на глазах. Шерсть на шее вставала дыбом, из пасти выглядывали довольно значительные клыки, сама собака становилась похожей на волчицу — умела пугать, когда хотела.
Раз уж так вышло, что собаки растворились в человеческом мире, то все изменения, реформы и перестройки, которые происходят у людей, неизменно касаются и собак. Последние десять лет перевернули собачью жизнь в России в корне. Изменились территории расселения, породы, внешний вид и функции. Основная и самая древняя функция собак, заключавшаяся в охране человеческого имущества, постепенно сошла на нет. Закрывались заводы, стройки, распускались армии. Тысячи собак оказались в опустелых заводских кварталах городов, в пустых гарнизонах. Загибалось сельское хозяйство, уезжала из деревень молодежь. В ветхих избах оставались одни немощные старики. Собаки, которым стало некого сторожить, потянулись вслед за людьми в города. Собачье чутье, далеко чувствующее запахи еды и человека, приводит все новые толпы мохнатых псов ближе к МКАДу — туда, где раскинулись десятки рынков, где прилавки и лотки ломятся от снеди. Здесь есть что сторожить и есть что украсть, ловко вцепившись зубами в мясистую кость на лотке зазевавшегося торговца. Здесь в городах собаки идут кто куда. Кто-то идет в охранники какой-нибудь мелкой коммерческой фирмы. За кусок хлеба и мясо по праздникам стоит у забора стройки или склада, страхуя сон отставного военного, так же, как этот пес, приехавшего в столицу из дальнего гарнизона на заработки и прокорм семьи. Кто-то попрошайничает, выуживая у прохожих что-нибудь съестное. Основная часть не занимается ни тем ни другим, а просто бродяжничает. Бомжует вместе с нищими людьми по вокзалам, по подмосковным станциям, собирает свою собачью милостыню. Когда-то все они были верными слугами человека. Честно и преданно служили человечьему миру. Но преданность вышла из моды, заменились предательством, а в этом деле наивные четвероногие твари не сильны. Бездомными и ненужными становились преданно служившие стране люди. Офицеры, ученые, учителя и врачи превращались в нищих и бродяг. Тут уж было не до собак.
Взлохмаченные, неопрятные, угрюмые и иногда пугающие псы вызывают раздражение, лениво шатаясь по улицам и дворам, напоминая о себе хриплым лаем. Как нищие, как спившиеся рабочие напоминают своим видом о язвах, о болезнях, о катастрофах. Как отражение нашего человеческого мира, собачий мир приобрел мрачный и уродливый характер. Как будто верные животные и тут решили подражать своим хозяевам, выделив из своей среды собственных нищих и богатых, добропорядочных и вороватых, грязных и чистоплотных.
Уродливость нового уклада коснулась и собачьего мира. Неприкаянность и нищета для простого собачьего населения, приспособленного к службе и труду, контрастирует с роскошью жизни совершенно бесполезных декоративных псов. Кастрированные пуделя, тупые и прожорливые гиганты ротвейлеры. Пес какого-нибудь "нового русского" или поп-звезды проедает в день полковничью зарплату. Живет для красоты, для мягкого блеска причесанной шерсти, для престижа хозяина. И чем бесполезнее собака, чем дороже ее содержание, тем "круче" считается ее хозяин. В собачьем мире даже сформировалась своя собственная элита. К сожалению, в нее почти не вошли традиционно русские породы собак. Но что делать, русского вообще очень мало в новой российской элите. "Золотой собачий миллиард" сформировался из "быков" — безмозглых, но очень крупных и злых собак, и из изнеженных пушистых тварей, которых и собакой-то назвать трудно — какая-то мягкая тряпка. К высотам собачьей социальной лестницы почти не пробились советские овчарки, дворняги, таксы.
БЕСЧИСЛЕННЫЕ ЗАЯВЛЕНИЯ жильцов про бандитские нападения Лолиты возымели свое действие. Найти достойное применение гениальным собакам люди так и не смогли. Проще было устранить слишком умных и способных тварей. Лолиту и ее братьев стали ловить. Все трое не давались в ловушки, что расставляли для них люди. Прикормить или приманить собак было невозможно, банда Лолиты всегда была сыта своей охотой. Ума у собак всегда хватало, чтобы вовремя бежать из любой засады. Дети уже почти уверовали в неуязвимость своих питомцев. Однако власть нашла свои методы борьбы с шибко умным псовым кланом. Нашли алкаша, жившего в одном из домов по улице Молодежной. Тот, пользуясь, что его сын был одним из кормильцев Лолиты, взялся за убийство всего за червонец, которого тогда как раз хватало на бутылку водки. Доверчивая к детям, Лолита поверила манящим жестам папаши одного из своих друзей. Тот внезапно накинул на патлатую шею Лолиты веревочную петлю и затянул. Труп Лолиты закинули в мусорный контейнер. Потом дети увидели торчащие из контейнера черные лапы Лолиты, вытянули ее тело наружу и зарыли его под стеной "хрущевки", возле новостройки, где выросла собака.
Ее братья долго, несколько недель будоражили местные власти, их все не удавалось уничтожить. Когда оба кобеля, ожидая детей из школы, торчали у крыльца школы во время обеда, живодеры подкрались из-за угла. Два негромких выстрела. Пятнышко и Чапа завалились набок, обливаясь кровью. Любовь к детям их погубила. Радостные живодеры разъехались по домам, даже не забрав трупы собак. Когда мальчишки и девчонки выбежали на школьное крыльцо, то увидели трупы их любимых собак, пятна крови. Дети дотащили мохнатые тела Пятнышка и Чапы к дому номер 12, возле коммерческой новостройки. Копали совками и лопатами могилы. Рыдали, проклиная убийц, вспоминали, как несколько лет назад лелеяли и спасали, по крохам сохраняли собачьи жизни от холодной зимы и голода. Теперь, среди теплого осеннего дня, эта жизнь пресеклась в два счета. Дети, сидя за партой во время последнего урока, слышали два хлопка, раздавшихся со стороны школьного крыльца. Никто и подумать не мог, что так закончилась жизнь их самых близких и дорогих друзей.
