Антон Кротков - Карикатура. Непридуманная история
Проживи Сталин чуть дольше, и он бы без сомнения истребил этот опасный для его военизированной империи вольный дух вместе с его носителями. Но благодаря скоропостижной смерти тирана прозападная субкультура, проповедующая не коллективистские ценности, а независимый индивидуализм, продолжала развиваться на протяжении 50-х и 60-х годов. Конечно, власти постоянно вели борьбу с «идеологическими диверсантами», как тогда часто называли любителей всего иностранного. Но времена настали вегетарианские и прежние радикально-кровавые меры к инакомыслящим применяться уже не могли. А потому именно сатире – фельетонистам и карикатуристам была отведена роль главных борцов со стиляжничеством.
«Плесень из подворотни»
Так назывался один из знаменитых газетных фельетонов, в котором зло высмеивались представители неправильной, с точки зрения властей, молодёжи. А началась атака на стиляг с сатирического очерка Д. Беляева под названием «Типы, уходящие в прошлое» (в данной статье впервые был применён термин «стиляга»), опубликованного в 1949 году в журнале «Крокодил». В этом же номере, кстати, была напечатана и злобная статейка о безродных космополитах. Вскоре после этого органы госбезопасности начали арестовывать видных генетиков, кибернетиков и прочих представителей «лженаук» и деятелей прозападного искусств.
Д. Беляев. «Типы, уходящие в прошлое»
* * *Вот как один из фельетонистов изображал типичного стилягу на мой взгляд, это очень талантливая литературная карикатура. Итак: «В дверях зала показался юноша. Он имел изумительно нелепый вид: спина куртки ярко-оранжевая, а рукава и полы зеленые; таких широченных штанов канареечно-горохового цвета я не видел даже в годы знаменитого клеша; ботинки на нем представляли собой хитроумную комбинацию из черного лака и красной замши. Юноша оперся о косяк двери и каким-то на редкость развязным движением закинул правую ногу на левую. Обнаружились носки, которые слепили глаза, до того они были ярки…»
В этом описании интересна не только передача внешности эпатирующего публику модника, но и его пластики. Стиляги специально тренировали «фирменные» позы и жесты: запрокинутая назад голова, особая «развинченная» походка представителя богемы. По воспоминаниям музыканта Алексея Козлова – бывшего участника этого андеграундного движения: «У стиляг было такое отработанное бессмысленное выражение глаз. Не потому, что мы придурки. Просто если бы мы обнажили свой взгляд, если бы смотрели, как мы чувствуем, – все бы увидели, как мы их ненавидим. За этот взгляд можно было поплатиться. Вот мы и придуривались».
Невольно напрашиваются ассоциации с английскими денди XIX века, у которых тоже существовал свой кодекс поведения. Так, денди воспрещалось восторгаться тем, что нравилось большинству, он не должен был откровенно высказывать своих истинных мнений и пристрастий, ибо это считалось слишком легковесным. Денди же обязан был всегда носить маску загадочной значительности. Каждое его слово должно было производить совершенно особенный эффект на слушателей. Обычно о денди говорили: «Он не произносит речь, а роняет слова». Под это описание вполне подходили «продвинутые» стиляги эпохи расцвета этого движения.
Да и отношение к внешнему виду у представителей «золотой молодёжи» эпохи Французской революции 1789 года, британских денди и советских стиляг было во многом схожим. Дендизм это ведь не только модное веяние, но и особая философия. Как писал Максимилиан Волошин: «Можно быть одетым в лохмотья и оставаться денди». Безупречность костюма служила для денди всего лишь средством выделиться из толпы, подняться над ней и не зависеть от её усреднённых духовных стереотипов.
Иной раз для того чтобы посмеяться над недалёкими подражателями и продемонстрировать обществу своё презрение его благопристойных канонов поведения, денди мог нарядиться в ярко-красные восточные шаровары, надеть на голову турецкую феску, облачиться в жёлтый фрак, а в петлицу вместо нежной романтичной фиалки вставить обычный простонародный подсолнух. Чем не стиляга XIX века?!
При этом яркие и свободные личности всегда были чрезвычайно уязвимы для критики. Карикатуристам ничего не надо было придумывать и серьёзно творчески искажать. Достаточно было переложить на бумагу свои свежие впечатления после посещения «Бродвея»[36]. Так на сленге московских стиляг называлась улица Горького, где они фланировали по вечерам, демонстрировали друг другу новинки своего гардероба; обменивались новыми грампластинками, знакомились с девушками своего круга.
Типичный такой персонаж изображён на рисунке художника Е. Горохова. Карикатура называется «Гарри» (журнал «Крокодил», 1953 г.). Стих к ней написал Е. Тимофеев. Вот эти строки:
Был он Гришей, но сейчас
Носит имя Гарри…
Каждый день в обычный час
Гарри на бульваре.
Вон, собой любуясь, встал,
На девиц глазея,
Книг давно он не читал,
Не бывал в музеях.
По стилягам «работали» такие признанные мастера советской карикатуры, как Борис Ефимов, Кукрыниксы, Юлий Ганф и другие. Они создали в массовом сознании устойчивый образ безвкусно одетого молодца с пустой головой и вызывающими отвращение у нормальных людей манерами. Этот портрет помогали шлифовать представители других видов искусства. Например, стоило известному клоуну Борису Вяткину со своей знаменитой партнёршей – собакой Манюней выйти ленивой развязной походкой на арену, как зрители сразу начинали дружно хохотать. Своим безразмерным заграничным пиджаком, пижонской шляпкой, ботинками на толстой подошве – «манной каше» артист сразу же «брал» публику. Сам по себе образ стиляги считался клоунским и не мог оставить зрителей равнодушным.
И не важно, что со временем безвкусные галстуки а-ля «пожар в джунглях», зауженные короткие брюки-дудочки, немыслимых расцветок носки, чудовищных фасонов пиджаки, набриолиненные волосы и знаменитые попугайские коки сменили элегантные костюмы из стопроцентной шерсти и вполне стильные причёски. Всё равно, благодаря таланту газетных сатириков в сознании миллионов людей городские модники оставались этакими недалёкими дикарями, нацепившими на себя привезённые западными миссионерами «стеклянные бусы». Один из бывших стиляг впоследствии с обидой вспоминал: «Я и мои друзья по «Бродвею» носили костюмы очень хорошего качества. Не было диких цветов, как писали некоторые фельетонисты. Ещё имелись у меня очень качественные плащи, шуба, английское ратиновое пальто… А эти писали – «попугайский наряд!» Да разве в Англии и в Штатах шьют попугайские вещи? Я всегда предпочитал строгую моду, и галстуков с петухами и драконами у меня никогда не было…»
Тем не менее пресса целенаправленно создавала заказанный ей образ современных городских юродивых. Например, на карикатуре Михаила Битного из журнала «Крокодил» две колхозницы изумлённо обсуждают диковинного вида дамочку в пёстрых, невиданного фасона одеждах с ручной свинкой на поводке: «Странного какого-то зоотехника к нам прислали…»
* * *Кинематограф 1950-60-х годов тоже создавал негативный образ молодых прожигателей жизни, думающих только о внешнем блеске. Таков Эдик в исполнении актёра Олега Онуфриева из фильма «Секрет красоты». Этого недалёкого франта знакомая девушка с характерной фамилией Кукушкина просит помочь ей сдать экзамен в школе парикмахеров – выступить в роли модели. Но Кукушкина, как и полагается подружке стиляги, совершенно неспособна к учёбе и не может выполнить даже простейшую мужскую стрижку. Она заваливает экзамен, а несчастный Эдик надолго теряет свой великолепный кок.
В детективе «Дело “пестрых”» стиляга Арнольд показан настоящим мерзавцем, которого презрение к окружающим людям и любовь к «красивой жизни» доводят до преступления.
И действительно, большинство советских людей были уверены, что стиляги недалеко ушли от уголовников, что благодаря своему заискиванию перед заезжими иностранцами они являются потенциальной «пятой колонной» западных противников СССР.
В короткометражной кинокомедии «Иностранцы» (одна из частей киноальманаха «Совершенно серьёзно») молодой журналист в исполнении актёра Александра Белявского решает высмеять двоих стиляг и их подружку. Эти парни постоянно крутятся в ожидании иностранцев в вестибюле гостиницы «Интурист», надеясь купить у них импортные шмотки. Газетчик притворяется богатым американцем и ловко дурачит фарцовщиков.
Человек с карикатуры
В фельетонах и на карикатурах стиляг обычно представляли детьми богатых родителей – «золотой молодёжью». Подразумевалось, что в массе своей эта публика состоит из студентов, у которых, тем не менее, остаётся достаточно свободного времени и имеются финансовые средства для «светской» жизни – ресторанных загулов и вечеринок на квартирах, или как было принято говорить в этой среде – на «хатах». Там «чуваки» со своими «чувихами» лихо отплясывали в «атомном» стиле фокстрот, буги-вуги, а позднее твист и шейк под звучание самодельных пластинок, изготовленных из рентгеновских снимков («музыка на рёбрах»).
