Евгений Додолев - Дело Галины Брежневой. Бриллианты для принцессы
Бывший заместитель начальника УВД Бухарского облисполкома Рахимов получил приличный срок за взяточничество. Оказавшись в колонии вместе со своими соучастниками, которых сам, между прочим, ранее активно разоблачал (такому сообщнику сподручно кричать «держи вора», на него не подумают.), он стал не менее активно склонять их к подаче коллективных жалоб на «незаконные методы» ведения следствия. Некоторые из них сообщили в Прокуратуру СССР о готовящейся провокации. Нашелся лишь один бывший подчиненный Рахимова, некто Иззатов, который вошел с ним в «кооперацию». Кстати, один штрих в его поведении может показать истинное лицо этого человека. Его вызвали на допрос, где выяснились факты получения им взяток от своих подчиненных. Иззатов не только отверг выдвинутые против него обвинения, но даже разыграл бурное возмущение: как, его, работника милиции, могут подозревать в совершении преступления?!! Однако, не успев удалиться от места допроса на расстояние нескольких сотен метров, спустя считанные минуты после нелицеприятного разговора со следователем, беззастенчиво получил очередную взятку.
Но все это, так сказать, цветочки. Есть и ягодки — иная группа провокаторов. Из верхнего эшелона. Эти действуют более методично. И, используя свое влияние, полномочия и разветвленные преступные связи, наносят более ощутимые удары. Цель противоборства со следствием одна: путем клеветы, шантажа, дезинформации попытаться не только избежать ответственности за преступления, но и сохранить свои позиции и привилегии. Однако, повторюсь, исполнительные функции шельмования борцов с коррупцией зачастую возложены на коррумпированных (само собой, я не имею в виду всех) работников МВД. Быть может, такая практика и сложилась подспудно в недрах недоброй славы НКВД, но «застойную окраску» приобрела в те годы, когда руководство милицией осуществлял Ю. Чурбанов, зять Брежнева. После того как тридцатипятилетняя Галина Брежнева вышла замуж за подполковника милиции Юрия Чурбанова, который на девять лет моложе ее, бывший незаметный офицер становится начальником Политуправления МВД, через семь лет — заместителем министра, а в 1980 году — первым замом Щелокова, ближайшего друга Брежнева со студенческих лет. После смерти самодержавного тестя Чурбанова перевели на должность заместителя начальника внутренних войск МВД.
Из обвинительного заключения по делу бывшего первого секретаря Бухарского обкома партии Абдувахида Каримова: «Во время обеда на даче облисполкома Каримов, опасаясь, что выявленные упущения в его работе будут доведены до сведения руководства, вручил Ю. М. Чурбанову в качестве взятки 10 000 рублей. Об этом Каримов сообщил в заявлении на имя Генерального прокурора СССР от 17 августа 1985 года».
Но вот что меня смущает. Последнее время мы много и все более раскованно говорим о своем горьком прошлом. О сталинском геноциде. О маршалах, уничтоженных только за то, что были талантливы. О других маршалах, клавших десятки тысяч жизней на алтарь «великого и мудрого вождя», заигрывавшего, в свою очередь, с западными союзниками. Об организованном голоде. О неоправданных жестокостях коллективизации. Об ошибочной и субъективной стратегии индустриализации. О кровавой тактике северных лагерей. Наконец, о кукурузной эпидемии и поминании «кузькиной матери» в стенах ООН. О ставших притчей во языцех застойных годах. Однако, как только приближаемся к совсем недавнему прошлому, бурчание неразборчивее, а пафос неконкретнее. И почему столь мучительно нам дается разговор о болях сегодняшних, пусть и возникших вчера? Да потому, что мы знаем и «интуичим»: люди, в этом виновные, по-прежнему занимают высокие посты и без боя их не сдадут. И главное направление их контрударов — гласность. Здесь применяются два основных приема: мимикрия «под перестройку» и атака под испытанными лозунгами времен «охоты на ведьм». И в данном случае — я имею в виду деятельность следственной группы — бьют с этих же двух точек. По одной мишени. Которую повесил себе на грудь руководитель особого подразделения прокуратуры, старший следователь по особо важным делам Тельман Хоренович Гдлян.
Все бойцы (а иначе и не скажешь) возглавляемой им группы, с которыми я беседовал, единодушны не только в стремлении довести начатое разоблачение коррупции до логического конца, ноив том, что именно Гдлян цементирует усилия десятков таких разных людей. Своей несгибаемой волей, бескорыстной отрешенностью, пугающей дерзостью и убежденностью в том, что группа дойдет до финиша. Короче, Тельман Гдлян, если придерживаться терминологии следователя из Краснодарского края Василия Лашхии, «капитальный», аздесь, считаю, смело можно ставить на выбор: мужик, юрист, коммунист.
Группа Гдляна вот уже пять лет занимается разоблачением взяточничества. При Брежневе о подобном деле (кем-то окрещенном узбекским, хотя оно рамками своими выходит далеко за пределы одной республики) не могло быть и речи. Леонид Ильич, видимо, памятуя об афоризме Козьмы Пруткова «Человеку даны две руки на тот конец, дабы, беря правой, он раздавал левой», запросто брал разномастные подношения и, не скупясь, расплачивался дарами — привилегиями и сокровищами, ему не принадлежавшими. Причем делал это порой публично, не стесняясь телекамер. Принимал роскошный перстень от Алиева, а потом. Впрочем, чего там. Зато «он был за мир». Сегодня очаги коррупции обнаружены в Средней Азии, Москве, Закавказье, Молдавии, на Украине. Ниточки тянутся. Беседую, например, со следователем из Кемерово Виктором Идоленко и узнаю: оттуда гнали (за взятки, разумеется) лес сюда, в Узбекистан. Завожу разговор с другим членом группы, из другого города, — что-нибудь в этом же роде слышу. Но все равно многим хочется локализовать вскрытую коррупцию, обозвав дело узбекским. Как образно заметил во время выступления в передаче «Взгляд» Тельман Хоренович, кое-кому выгодно напялить на обнаженную систему взяточничества стеганый халат и цветастую тюбетейку — местные, мол, реалии. Кстати, на Среднюю Азию этот сюжет «не поспел». Полностью интереснейший фрагмент того «Взгляда» увидели лишь дальневосточные зрители. Потом кто-то спохватился и затеял привычную хирургию, пустив в ход редакторские ножницы.
Еще бы, это беспрецедентное расследование, которое рано или поздно войдет не только в хрестоматии для юристов, ноив учебники истории, ныне многим кажется неудобным. Поэтому-то и приклеили, повторяю, к нему ярлык «узбекского» (не без расчета, думаю). Ведь титулованным мздоимцам нежелательно, чтобы оно превратилось в «московское». Как когда-то стало «узбекским» из «бухарского». А «бухарским» из «музаффаровского».
Велико «наследство», оставленное преступниками республике. Сколько слез было пролито, сколько горя причинено людям. Губительны последствия «социального катаклизма» в одной из ведущих республик, где проживает 19 миллионов человек. Корысть, не знающая границ, потогонная система «ударного труда» в сочетании с вседозволенностью и безнаказанностью привели к тому, что преступные элементы завладели миллионами.
Из обвинительного заключения по делу Музаффарова: «В процессе обысков по месту жительства и работы Музаффарова и его родственников были изъяты принадлежащие ему ценности на общую сумму 1 627 542 руб., из которых деньги 1 131 183 руб., ювелирные изделия и золотые монеты на 246 760 руб., облигации 3-процентного займа на 46 225 руб., промышленные товары на 203 674 руб.».
Из обвинительного заключения в отношении Кудратова: «При обыске в служебном кабинете Кудратова обнаружено 8516 руб. В жилых и подсобных помещениях дома обнаружено 565 781 руб. В оборудованных тайниках изъято золотых монет и ювелирных изделий на общую сумму 3 759 978 руб. Помимо этого, у Кудратова было обнаружено и изъято. 1550 метров различной ткани, 26 ковров. 81 пара обуви. В ходе следствия наложен арест на три жилых дома и находящееся в них имущество. В общей сложности у Кудратова обнаружено и изъято ценностей на сумму 4 541 682 рубля».
Установлено, что Кудратов скупил 6586 золотых монет (каждая стоимостью около тысячи рублей) и еще большее количество золотых ювелирных изделий, часть из которых передал своим покровителям.
Что касается ценностей, изъятых следствием у первого секретаря Бухарского обкома партии Каримова, то они превышали «капитал» Кудратова и Музаффарова.
Вся «бухарская троица» приговорена судом к смертной казни с конфискацией имущества и валютных ценностей. Эта мера позднее заменена, в порядке исключения, двадцатилетними сроками заключения, хотя никто из них не возместил добровольно ни одного рубля из многомиллионных состояний. Все изъято следствием без их желания. В соответствии со ст. 38 УК РСФСР и УК Уз. ССР добровольное возмещение материального ущерба является смягчающим вину обстоятельством. Целый ряд обвиняемых воспользовались компромиссным «прихватом» и сами выдали государству ценности. Такое поведение учитывается при определении им меры наказания.
