Арсен Мартиросян - СТАЛИН и репрессии 1920-х – 1930-х гг.
Кроме того, объективность требует вычесть из этого количества и тех, о ком однозначно сожалеть не приходится. Речь идет о нарушителях границы, агентах иностранных разведок, диверсантах, террористах, членах вооруженных банд. Эти прекрасно знали, на что идут. Дело в том, что только за период с 1921 г. (тогда еще РСФСР) по 22 июня 1941 г. одних только нарушителей было задержано свыше 932 тыс. человек (практически 10 армий!), то есть по 46 600 чел. в год, или примерно по 128 чел. в день, или в час — 5,5 нарушителя! Кроме того, за этот же период задержано свыше 30 тыс. шпионов, диверсантов и террористов, свыше 40 тыс. вооруженных бандитов, составлявших 1319 ликвидированных вооруженных банд. То есть в указанный период за год только этой «публики» задерживалось в среднем по 3500 чел. (10 чел. в день), ликвидировалось по 66 вооруженных банд в год или по 5,5 — в месяц! Везде шла необъявленная, тайная, ожесточенная война против СССР!
И то же самое продолжалось и после войны. В первые послевоенные годы очень сурово разбирались с предателями, изменниками, власовцами, различного рода иными пособниками фашистских оккупантов, агентами гестапо и т. п. Естественно, что продолжалась и активная борьба с вооруженными бандитскими формированиями, в том числе и оставленными гитлеровцами, но перешедшими на службу американской и английской разведок. Последние банды различных «лесных братьев» в Прибалтике и на Западной Украине были ликвидированы уже в конце 1950-х гг. Так что если быть до конца объективным, то из 3 319 516 человек осужденных за контрреволюционные преступления по ст. 58 УК в период пребывания Сталина у власти необходимо вычесть как минимум еще один миллион человек. С указанными категориями нарушителей уголовного законодательства ни в одной стране мира не миндальничают, иначе нет ни суверенитета, ни территориальной целостности, ни неприкосновенности границ государства.
В итоге получится более или менее объективная цифра осужденных при Сталине за контрреволюционные преступления — 2 319 516 человек. Именно их трагическая участь и имеет право на особое внимание. Потому как среди них были как справедливо осужденные, так и несправедливо. И это, к глубокому сожалению, непреложный факт. Много это или мало? Во всяком случае, явно не десятки миллионов, коими непрерывно стращают записные «демократы».
Для сведения читателей: за весь постсталинский период и вплоть до насильственного развала СССР в стране было репрессировано примерно 48 млн человек! Без малого почти каждый шестой гражданин СССР. И это называлось возвращение к «ленинским нормам жизни», к «социализму с "человечьим лицом"»!?
Правда, в соответствии с заведенной еще негодяем Хрущевым дурацкой «модой» у нас все равно все сводится к известной формуле: «триумф вождя оборачивался страшной трагедией народа». Однако «изобретателя» этой формулы — генерала от истории Д.А. Волкогонова — мудрый народ метко прозвал Туфтогоновым. Между тем репрессии того периода настолько сложное и запутанное явление, что нужен хотя бы самый простой минимум ясности в таком особо важном вопросе. А эмоции и всякие «формулы» в таком деле — лишнее. Именно поэтому-то хотелось бы внести определенную ясность, почему так произошло в 1937–1938 гг.
Прежде всего, Сталин вовсе и не собирался устраивать «страшную трагедию народа». Сколь ни парадоксально это показалось бы, но фактом является то, что из всего тогдашнего руководства именно Сталин отличался наиболее умеренным подходом и отсутствием кровожадности. Именно он чаще всех настаивал на неприменении суровых приговоров. Именно он чаще других настаивал на неиспользовании внесудебных полномочий, особенно при вынесении суровых приговоров. Документально точно известны многие случаи, но один из них, имеющий прямое отношение к лицу, лично спровоцировавшему репрессии 1937–1938 гг., приведем специально. В сентябре 1934 г., воспользовавшись им же лично спровоцированными — в виду полной некомпетентности и неумения организовывать хозяйственную работу — трудностями при хлебозаготовках, а также пребыванием в его крае председателя Совнаркома СССР В.М. Молотова, 1 — й секретарь Западно-Сибирской краевой парторганизации Роберт Индрикович Эйхе уговорил его предоставить сформированной в крае «тройке» незаконное даже по тем чрезвычайным условиям право вынесения приговоров о высшей мере наказания. Молотов направил соответствующую телеграмму в Москву. Там она была согласована с Кагановичем и Ждановым. Однако, понимая всю неправомерность такого решения, эта отнюдь не святая троица решила свалить ответственность за него на Сталина. Соответственно направили ему в Сочи, где он отдыхал, телеграмму с просьбой утвердить такое решение. 10 октября 1934 г. Сталин ответил: «Не пойму, в чем дело. Если можете, лучше обойтись без тройки, а утверждать приговоры можно в обычном порядке»[16]. То есть в судебном порядке! Если суд сочтет такой приговор целесообразным.
Именно Сталин был инициатором очень многих помилований, в том числе и с заменой высшей меры наказания — расстрела — на более мягкие приговоры. На этот счет существует также немало убедительных доказательств. И одним из наиболее ярких примеров является факт замены расстрельных приговоров пяти основным фигурантам громкого тогда дела «Промпартии» десятью годами тюремного срока. Причем один из самых главных фигурантов этого дела — выдающийся российский инженер-теплотехник Л.К. Рамзин — в 1943 году получил самую престижную в те времена Сталинскую премию. Подчеркиваю, что таких примеров немало, и остается лишь искренне сожалеть, что объем книги не позволяет привести их все.
Что же до сути тех трагических событий, то настоящая объективность и справедливость требуют не воспринимать всякого рода эмоциональные вопли насчет того, что-де «революция пожирает собственных детей». Тем более всякие разговоры насчет термидора — по аналогии с великой французской революцией. И особенно всевозможную болтовню насчет невесть откуда взявшихся жестокости, злобности и злопамятности Сталина, в силу которых он, видите ли, встав как-то по утру с левой ноги, взял да и порешил вырезать всех своих соратников. Все это бездумно «красивые» и, подчеркиваю, эмоциональные всплески эпистолярного жанра. В реальности же это полная чушь и глупость. Потому как неизбежность беспощадной борьбы с оппозицией автоматически была запрограммирована самой сутью России. А ее суть, как отмечалось еще во введении к пятитомнику, заключается в БЕЗОПАСНОСТИ. Суть же самой запрограммированности еще лет за семьдесят до 1937 г. сформулировал один из самых выдающихся светочей русской политической мысли, фактический основоположник русской школы геополитики — НЛ. Данилевский, который прямо указал на одну принципиальную особенность реакции России на любые социальные эксперименты с ней.
«Но как ни внешне наше русское просвещение, как ни оторвана наша интеллигенция (в большинстве своем) от на родной жизни, она не встречает, однако же, в русском наро де и в России "TABULAM RASAM"[17] для своих цивилизаторских опытов, а должна, волею или неволею, сообразовывать ся с веками установившимся и окрепшим народным бытом и порядком вещей. Для самого изменения этого порядка интеллигенция принуждена опираться, часто сама того не замечая, на народные же начала, когда же забывает об этом (что нередко случается), то народ, составивший долгим историче ским опытом общественный организм, извергает из себя чуж дое, хотя бы то было посредством гнойных ран, или как бы облегает его хрящеватою оболочкою и обособляет его от всякого живого общения с народным организмом. И чуждое на саждение, в своей мертвенной формальности, хотя и мешает, конечно, правильному ходу народной жизни, но не преграж дает его, и она обтекает и обходит его мимо».
Все получилось точно по Данилевскому. Принужденные, сами того не замечая, опираться на народные же начала для изменения самого порядка вещей, Ленин и K°, пускай и случайно, но еще в самом начале революции осуществили мощные геополитические прививки всей России. После таких при вивок победить Россию и ее народ невозможно. Тем более было невозможно навязать, особенно в абсолюте, волю к геополитическому разрушению. И иного не могло быть по определению. Белое движение, к слову сказать, поскользнулось именно на вопросе о земле и, конечно же, на сотрудничестве с Антантой, откровенно не желавшей восстановления единой и неделимой России.
Если обобщенно, то инспирированная Западом «русская революция», особенно же октябрьский переворот, с самого начала пошли не тем путем, который был изначально согласован, с одной стороны, между Лениным и K° и тевтонами, Лениным и K° и англосаксонским Западом, с другой — между Троцким и K° и Западом (в первую очередь англосаксонским), и, наконец, между Лениным и K° и Троцким и К°. Неосознанно произведенные Лениным мощнейшие геополитические прививки всей России против его же разрушительных планов в результате инициировали процесс зарождения и быстрой выкристаллизации в ближайшем же тогда будущем острейшего, абсолютно непримиримого, глобального противоречия между коммунистами и большевиками. А уже в горниле самой «революции» и спровоцированной при прямом соучастии Запада братоубийственной Гражданской войны, как исторически само собой разумеющееся, это противоречие перековалось в фатально неизбежные две мощнейшие одноименные политические силы, предрешив тем самым и их мощнейшее столкновение «стенка на стенку» в будущем! Потому как с помощью именно большевиков, если по Данилевскому, народ и стал постепенно извергать из себя чуждое, хотя бы то и посредством различных «гнойных ран». А если оно еще не было возможным в полной мере, то как бы облегал хрящеватой оболочкой и обособлял чуждое от всякого живого общения с народным организмом. И чуждое насаждение, в своей мертвенной формальности, хотя и мешало, конечно, правильному ходу народной жизни, но не преграждало его, и она обтекала и обходила его мимо.
