Газета Завтра Газета - Газета Завтра 496 (21 2003)
— Вы знаете, молодой человек, пока не устроилась сюда два года назад, была к нему абсолютно равнодушна. А сейчас я влюблена во Владимира Владимировича и его творчество.
Заметьте! В человека и его творчество. В человека не потому, что он такой усатый, импозантный, как Никита Михалков, или такой душка, как Леонардо Ди Каприо. Его биография — это жизнетворчество, он свою судьбу творил и прожил он свою жизнь так, что "не больно за бесцельно прожитые годы", пусть и немногие.
Будучи беспартийным революционером с двенадцати лет, вступив в партию с тринадцати (за особые заслуги), он остался до конца непримиримым большевиком.
Наверное, никто другой в Советской России так яростно не боролся с нарождавшейся, новой бюрократией, с уже советским обывателем, которые через семьдесят лет продали революцию.
Никто, как он, не понимал важность создания абсолютно новой революционной по сути, а не по атрибутике, культуры. И как же он был прав!
Я верю, он и дальше гнул бы свою
линию, не испугавшись ни чисток, ни репрессий, возможно, сам бы чистил и репрессировал или погиб бы в войне с врагами его революции.
Я верю, что мечты Маяковского о новом обществе, а главное о новом человеке с новым сознанием, сбудутся. Потому, что не увидел в музее лиц старше тридцати-сорока лет.
Маяковский и его стихи — живы, и это не банальная фраза!
Мой знакомый сахалинский поэт изменил в стихотворении Владимира Владимировича несколько слов. И сказал: "Не надо подписывать: переделал такой-то, подпишите просто: В.В. Маяковский". Читайте!
Вам, проживающим оргий ради,
имеющим ванную и теплый клозет!
Как вам не стыдно о представленных к награде
вычитывать из столбцов газет?!
Знаете ли вы, бездарные, многие,
думающие, нажраться лучше как, —
может быть, в Чечне бомбой ноги
выдрало у Петрова прапорщика?..
Если б он, приведенный на убой,
сказал бы: "здорово",
видя, как вы измазанной в котлете губой
похотливо напеваете Киркорова!
Вам ли, любящим баб да блюда,
жизнь отдавать в угоду?!
Я лучше в баре блядям буду
подавать анасную воду!
Жив поэт; и знает и про Чечню,
и про тех, кто любит Киркорова, и про Филю лично.
И музей у него самый живой, живой, как он сам. Такой же бы, наверное, он сделал какому-нибудь своему другу футуристу. Такой же, но совершенно другой.
Искать музей просто: м. "Лубянка", а там — по указателям.
