И. Окстон - Всемирный следопыт, 1926 № 10
Рассказы Под'ячева читаются охотно, и издание их отдельными книжечками очень целесообразно.
Следует отметить, что «Земля и Фабрика» добросовестно относится к выполнению задачи этой библиотечки — дать хорошую и дешевую (10–12 коп.) книгу широким массам.
Не только содержание книг, но и внешность их производит прекрасное впечатление.
Е. Б.
КНИЖНЫЕ НОВИНКИ.
В редакцию «Всемирного Следопыта» доставлены для отзыва следующие книги издательства «Земля и Фабрика».
Барсуков М. Коммунист-бунтарь (Григорий Иванович Котовский), 64 атр. 50 коп. — Соболь Андрей. Человек за бортом. Повести и рассказы. 120 стр. 1 р. 20 к. — Шишков Вяч. Спектакль в селе Огрызове. Шутейные рассказы. 160 стр. 1 руб. 55 коп. — Юшкевич Семен. Эпизоды. 224 стр. 1 руб. 55 коп. — Гладков Ф. Цемент. Роман (2 изд.). 320 стр. 2 руб. — Голсуорси Джон. Белая обезьяна. Роман. 256 стр. 1 руб. 45 коп. — Лондон Джек. Смок и малыш. Повесть. 160 стр. 1 р. 10 коп. — Ибнер Вера. Уравнение с одним неизвестным. 96 стр. 72 коп. — Шолом Алейхем. Ножик. 103 стр. 70 коп. — Беляев А. Голова профессора Доуэля. Расказы. 200 стр. 1 руб. 20 коп. — Грин, А. С. История одного убийства. Рассказы. 112 стр. 90 коп. — Неверов, А. Гуси-лебеди (том VII). Роман. 224 стр. 2 р. 35 к.
* * *
Редакцией «Всемирного Следопыта» получен № 9 общественно-литературного, художественного и научно-популярного ежемесячника «30 Дней». Издательство «Земля и Фабрика». 96 стр. Ц. 60 коп.
Содержание № 9: Всеволод Иванов. Евсей. Рассказ. — А. Безыменский. Ветер. Стихотворение — Чармиан Лондон. О моем муже. Из воспоминаний. — Д. Горбов. Джек Лондон. Статья. — А. Дроздов. Преступление мистера Джо. Рассказ. — Фын-Юй-Сян. Четверостишие и рисунок. — С. Бурдянский. Там, где жил Владимир Ильич. Очерк. — В. Лазарев. Поселок. Рассказ. — С. Кирсанов. Игрок. Новелла. — С. Розанов. Подземка. Статья. — Г. Рыклин. Портфель журналиста. Провинциальные заметки. — В. Павлов. Театр Германии. Статья. — Л. Страппадо. Под сенью креста и закона. Статья. — Веселый архив. — Витрина изобретений. — Конкурс журнала «30 Дней». — Свое и чужое. — Юмор и сатира и др.
Индейцы-спортсмены.
Наша фотография изображает интересную группу индейцев племени навахо, принявших участие в беге «кросс-каунтри». Они сняты на спортивном стадионе, в момент молитвы к богу Солнца о том, чтобы он даровал им победу в предстоящем спортивном состязании. В этом состязании участвовали только индейские спортивные команды, и победителями оказались представители племени навахо.
Из великой книги природы.
ВОЙНЫ МУРАВЬЕВ.
Весьма замечательное явление представляют «войны» муравьев с другими видами их семейства. Войны эти ведутся с целью захвата добычи, которая состоит или из пищевых веществ или из куколок чужой породы, уносимых в гнезда победителей, чтобы вывести их там и превратить в «рабов». Войны ведутся разными породами различно: например, обыкновенный рыжий муравей (Formika rufa) нападает сплошными, сжатыми массами; кровавый муравей (Formika sanguinea) нападает отдельными отрядами, в случае надобности посылая за подкреплениями, и ведет правильную осаду атакуемого муравейника, при чем все выходы последнего по возможности бывают заняты нападающими. Мелкие виды рода Lasuis сражаются, нападая по несколько на одного врага. Муравьи-амазонки, вооруженные огромными челюстями, нападают иногда, пользуясь своим могучим вооружением, на целые армия «врагов» и, сражаясь, прокусывают им головы.
Если целью войн и набегов бывает приобретение рабов, то, как сказано уже выше, унесенные куколки чужой породы выводятся в гнезде победителей. Вылупившиеся из этих куколок муравьи принимают запах данного гнезда, исполняют в чужом муравейнике разные работы и, повидимому, чувствуют себя вполне принадлежащими к этому муравейнику.
У некоторых видов (F. sanguinea) рабы остаются всегда внутри муравейника, так как «господа» не выпускают их и сами исполняют все работы вне гнезда, например, поиски пищи, добывание строительных материалов и проч. Если вскрыть их гнездо, то рабов можно легко отличить от господ по величине и окраске; рабы мельче и черного цвета, а господа крупнее и ярко-красного цвета.
Другие муравьи — «рабовладельцы» — поручают своим рабам все работы, за исключением воинских обязанностей, которые они несут сами. Так, муравьи-амазонки не только не работают, но не умеют и не могут даже есть сами: их кормят рабы, без помощи которых они погибли бы от голода при полном обилии пищи. У некоторых видов рабы сражаются вместе с господами, но последние имеют слабые челюсти и бывают обязаны победою рабам.
ПЕСКИ РАЗРУШЕНИЯ.
Почти никому в Европе не известно о той жуткой трагедии, которая совершается в северо-западной части Ирландии.
Нагоняемые свирепыми ветрами, дующими с Атлантического океана, пески морских берегов мало-по-малу стирают с лица земли эту когда-то цветущую, чарующую по своей красоте страну.
Песками засыпаются плодородные земли фермеров, их сады и леса и даже высокие стены, которыми, спасаясь от этой «движущейся смерти», они окружили свои дома. А низенькие крестьянские домики песок заносит в первую очередь.
Около ста лет тому назад в провинции Донегал на берегах красовались скромные белые домики фермеров, окруженные удобренными землями и живописными лесами.
Каждую зиму грозные северо-западные ветры разбивались о стены домов, каждую зиму высокие морские волны непрестанно бились о берег, дробя и растирая песок в тончайшую пыль.
Высыхая, песок разносился ветрами и постепенно завоевывал берег, погребая под собой богатые луга и поля, запруживая реки, превращая их в узкие каналы или стоячие озера.
Пески надвигались с одного поля на другое, и плодороднейшие земли обращались в обширные пустыни.
Никакие человеческие усилия не были в состоянии остановить движение все вновь и вновь притекающих волн песка, и чем дальше, тем с большей быстротой и силой распространялись они по стране.
В 1918 году громадные стада еще паслись на обширных лугах Донегала, а в 1924 году о лугах остается жалкое воспоминание в виде клочков земли, поросших шпажной травой. Это была единственная пища, которой довольствовались уцелевшие еще кое-где стада в пять-шесть коров. В 1925 году были погребены и эти последние пастбища.
Вслед за полями гибли сады и леса, а затем и дома. Сверкающие на солнце песчаные валы неуклонно ползли в одном и том же направлении от берега в глубь страны.
Люди строили высокие стены и копали глубокие канавы, но все было безуспешно. Канавы засыпались песками, которые затем все выше и выше поднимались по стенам. Наконец, песчаные холмы поднялись выше стен, и тут уже люди поняли, что и их жилища обречены на гибель.
Некоторое время еще можно было жить в домах, через отверстия в крышах спускаясь в комнаты, но, наконец, все комнаты были засыпаны, и хозяевам пришлось покинуть свои жилища.
Недалеко от Донегала находится живописная маленькая деревушка Дунфанаги, в которой раньше занимались разведением овец. Теперь все луга занесены песками, и на протяжении миль нельзя встретить ни единого зеленого кустика травы.
Деревья и кустарники, наполовину засыпанные песком, обнаженные и полузасохшие, представляют печальное зрелище.
Крестьяне рубят их и употребляют на топливо.
Жители Дунфанаги до сих пор не могут примириться с мыслью, что им придется оставить насиженные гнезда и отправиться в чужие места.
Со стороны моря строится грандиозная каменная стена. Пока песок лежит у ее подножья, но, кто знает, может быть, пройдут годы и она будет погребена под ним.
Крестьяне наивно обвиняют в этих всеразрушающих наносах не бури и не ветры, дующие с океана, а бесчисленное количество кроликов, которые при рытье нор очень разрыхляют почву, из-за чего высохший песок разлетается при малейшем дуновения ветра.
Кролики давали доход своими шкурками с пушистым мехом, но они так изрешетили берег норами, что теперь их стараются совсем истребить, а это при быстром размножении кроликов составляет немалый труд.
В борьбе с кроликами местные жители мостят камнями не только дороги, но и громадные пространства своих земель, уже засыпанные песками.
Однако все это, конечно, только полумеры, так как песок наносится ветром из самых отдаленных местностей.
К западу от Донегала находится Рутлэнд, население которого с давних пор занималось сельдяным промыслом. Но пески постепенно надвигались и засыпали устроенные склады, платформы, рыбные рынки, постройки для рабочих. И там, где когда-то ключом била шумная трудовая жизнь, теперь лежит мрачная безлюдная пустыня
