Станислав Славин - Космическая битва империй. От Пенемюнде до Плесецка
Согласитесь, от такой статистики волосы встают дыбом. Откуда она взялась? Есть ли в ней хоть доля правды?.. Давайте попробуем разобраться.
Начнём с того, что сам Оберг, работавший некоторое время в НАСА и занимавшийся военными ракетными разработками, считает подобные сведения совершенно неправдоподобными. Его поддерживает и уже упоминавшийся Пацнер. За четверть века тесного общения с советскими космонавтами ему пришлось слышать немало историй «не для печати», в том числе и до сих пор не опубликованные подробности о гибели экипажей «Союза-1» и «Союза-11», о многих авариях на космодромах, имевших дело в действительности, о трудностях лунной программы СССР… Однако ни при каких обстоятельствах, подчёркивает он, в том числе и во время застолий далеко за полночь, вокруг белой скатерти, на которой стояли бутылки не только с минеральной водой, никто и словом не обмолвился о подобных трагедиях.
Но ведь дыма-то без огня не бывает?.. Верно, не бывает. И некоторые источники этого «дыма» я вам сейчас раскрою.
КАКОЙ «ВОСТОК» ПО СЧЁТУ? По чисто техническим причинам до 1960 года катастрофы с космическими кораблями были попросту невозможны — как уже говорилось, ни у нас, ни у американцев, ни у немцев в то время не было ракет, способных поднять человека на орбиту. Были лишь разработки, проекты подобных полётов.
Специалисты по обе стороны океана пристально следили за успехами и провалами друг друга. После того как американцы были ошеломлены запуском первого советского спутника, за нами было организовано столь пристальное наблюдение, что о многих наших запусках президент США Джон Кеннеди узнавал раньше, чем о том сообщало ТАСС. При этом довольно скоро выяснилось, что Телеграфное агентство Советского Союза выдавало «на-гора» далеко не всё и порой стремилось выдать желаемое за действительное.
В самом деле, гагаринский «Восток» был не первым, а третьим в серии. Во всяком случае, на заводе он так и значился — объект «3КА» № 3. Этой серии предшествовали беспилотные корабли, имевшие индекс «1К», как сообщил в печати бывший работник ОКБ С.П. Королёва Леонард Никишин.
Подготовка к старту в космос человека завершилась успешными полётами первого и второго номеров из серии «3КА». Но и тут был ряд моментов, которые стали известны относительно недавно.
Например, в музее Байконура мне довелось услышать такую историю. Корабли «3КА» № 1 и № 2 были настоящие, но место космонавта в них занимали манекены. В ногах у каждого кресла помещалось также по собачке — в первом Чернушка, во втором — Звёздочка.
Во время пробных запусков проверялась, помимо прочего, двухсторонняя связь, телеметрия. Для этого по команде с Земли на борту запускались магнитофонные записи хора имени Пятницкого, давались шумы работающего человеческого сердца. Последняя запись, возможно, и послужила затем основой слуха о том, что русские, дескать, запустили космонавта ещё до Гагарина, но, поскольку с ним было далеко не всё благополучно, сохранили запуск в тайне.
КТО СКАЗАЛ: «ПОЕХАЛИ?» Готовность советского правительства принять любой вариант развития событий подтверждает хотя бы и недавно рассекреченный документ — докладная записка, направленная в ЦК КПСС 30 марта 1961 года от имени ответственных лиц, занятых в космической программе. Вот некоторые выдержки из неё:
«Всего было проведено семь пусков кораблей-спутников „Восток“: пять пусков объектов „Восток-1“ и два пуска объектов „Восток-3А“. […] Результаты проведённых работ по отработке конструкции корабля-спутника, средств спуска на Землю, тренировки космонавтов позволяют в настоящее время осуществить первый полёт человека в космическое пространство.
Для этого подготовлены два корабля-спутника „Восток-3А“. Первый корабль находится на полигоне, а второй подготавливается к отправке. К полёту подготовлены шесть космонавтов. Запуск корабля-спутника с человеком будет произведён на один оборот вокруг Земли и посадкой на территории Советского Союза на линии Ростов—Куйбышев—Пермь. […]
Считаем целесообразным публикацию первого сообщения ТАСС сразу после выхода корабля-спутника на орбиту по следующим соображениям:
а) в случае необходимости это облегчит быструю организацию спасения;
б) это исключит объявление каким-либо иностранным государством космонавта разведчиком в военных целях…»
Казалось бы, всё логично. И на основании этого документа был принят другой — ЦК КПСС принял постановление «О запуске космического корабля-спутника» от 3 апреля 1961 года:
«1. Одобрить предложение […] о запуске космического корабля-спутника „Восток-3“ с космонавтом на борту.
2. Одобрить проект сообщения ТАСС о запуске космического корабля с космонавтом на борту спутника Земли и предоставить право Комиссии по запуску в случае необходимости вносить уточнения по результатам запуска, а Комиссии Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам опубликовать его».
Казалось бы, застраховались и перестраховались. Тем не менее я, например, помню, что первое сообщение о запуске прошло по радио уже после того, как Гагарин фактически закончил свой полёт.
Многие при этом ссылаются на технические причины задержки. А может, всё-таки ещё раз перестраховывались?
Вот вам ещё маленькая деталь. В случае отказа системы автоматической посадки Гагарин должен был переходить на ручное управление. Опять-таки на всякий случай оно было заблокировано. Шифр этот Гагарин знал наизусть. Более того, сам Королёв тайком сунул ему в карман скафандра бумажку с обозначением этого шифра.
Но ручное управление всё-таки заблокировали. А вдруг Гагарин сойдёт с ума? Кому нужен такой герой?..
Думать так заставляет хотя бы такой факт из истории космонавтики. Ведь не сообщили же нам всей правды о катастрофе на Байконуре, в которой погибло множество народа, в том числе и маршал Неделин. ТАСС тогда ограничилось скупой информацией о смерти военачальника при исполнении служебных обязанностей.
КАК ПОГИБ МАРШАЛ? Возможно, об этой трагедии не говорили долгое время не только потому, что все происшествия, связанные с отрядом космонавтов, у нас старательно засекречивали. Но и из-за того, что тогда пришлось бы рассказывать подробности о том нарушении техники безопасности, в результате которого погибли сам главнокомандующий Ракетными войсками маршал М.И. Неделин и ещё несколько сотен человек. Первые подробности об этом происшествии появились в открытой печати лишь десятилетия спустя.
А дело было так. 24 октября 1960 года на десятой стартовой площадке Байконура проводилась подготовка к пуску очередной тяжёлой баллистической ракеты. Однако после её заправки была обнаружена неисправность в автоматике двигателя. Техника безопасности требовала в таком случае слить топливо и лишь после этого устранять неполадки. Однако тогда наверняка сорвался бы график, с запуском бы не поспели к очередной годовщине Октября, пришлось бы отсчитываться за это перед правительством…
В общем, будучи старшим по званию, маршал принял решение — устранить неполадку на заправленной ракете. Ракету облепили десятки специалистов, поднимаясь на нужный уровень по фермам обслуживания.
Сам Неделин лично наблюдал за ходом работ, сидя на табурете в 20 м от ракеты. Его, как это обычно бывает, окружала свита, состоявшая из руководителей министерств, главных конструкторов различных систем, чьи изделия использовались в ракете.
Что именно случилось, теперь уж, конечно, точно не скажет никто. Наиболее же вероятна версия, полученная специалистами, которые расследовали потом причины катастрофы. Она такова. Когда была объявлена 30-минутная готовность, подали питание на программное устройство. При этом произошёл его сбой и прошла незапланированная команда на включение двигателей второй ступени.
С высоты нескольких десятков метров по людям ударили мощные струи раскалённых газов. Многие, в том числе и маршал, погибли сразу, даже не успев понять, что именно произошло. Другие пытались бежать, срывая на бегу горящую одежду. Но их удержал забор из колючей проволоки, ограждавший со всех сторон стартовую установку. Люди попросту испарялись в адском пламени, оставляя после себя лишь очертания фигур на выжженной земле, связки ключей, монеты, пряжки ремней…
Оставшиеся в живых долгие годы страдали от отравления парами топлива и газами.
ПЕРВЫЕ ПОЛЁТЫ
Такая политика: у нас всегда и всё в порядке, а неприятности могут быть только у американцев — привела и к тому, что и вокруг самого полёта Гагарина было наверчено немало вранья. А сам доклад Юрия Алексеевича был засекречен и пролежал в ведомственных сейфах около 30 лет. А всё потому, что первый космонавт Земли вместо бодряческого и, в общем-то, нужного лишь политикам доклада поступил «как учили» — под магнитофонную запись подробно рассказал, что и как было на самом деле.
