Юрий Шалыганов - Проект Россия. Полное собрание
Часть седьмая СССР
«Пока есть государство, нет свободы.
Когда будет свобода,
не будет государства».
Владимир Ленин
Глава 1
Времянка
Любая форма государства, равно как и более мелких конструкций (партия, союз и т. д.), не способна защитить «голову» от проникновения в нее нежелательного, мягко говоря, элемента. Максимум через два поколения «голова» наполнится говном, а мозговые клетки растекутся по самым неожиданным участкам тела.
Это мировая тенденция, которая приведет к атомизации человечества в целом и общества в частности. Мир будет единой гниющей кашей, которая неминуемо попадет во власть превосходящей силы, о которой мы подробно расскажем в других книгах.
Возникает вопрос: если все так, то как объяснить наши разговоры в предыдущей части о том, что если наша цель – создать защитника на момент переходного периода (а на эту роль никакая модель государства и вообще любой светской структуры не подходит), нужно искать новую модель социальной конструкции. Мы увидели оптимальной моделью принцип построения церкви – в идеале сетевой и по принципу «корзинки». Но поскольку с нуля такую систему создать нельзя, ибо изначально будет сектантский запашок, что на уровне эмоций отвратит людей, нужно базироваться на модели уже существующей церкви.
Не собираясь выяснять, какая церковь более правильная, какая менее (или совсем неправильная), ибо это бесполезно, мы взяли за основу нашу православную церковь. Но тут одна серьезная заковыка. Подлинная система «церковь» должна быть независимой. Мы же наблюдаем полную зависимость, начиная с самого первого дня ее основания (имеется в виду русская православная церковь). По факту эта конструкция ближе к министерству, чем к церкви, о чем мы говорили в предыдущей части.
Чтобы стать независимой, нужно выйти на надгосударственный уровень. В рамках любого государства независимость невозможна по причине природы власти. Власть не может не контролировать все, что находится на ее территории (иначе это не власть). Но вместе с тем она не может контролировать то, что больше ее территории.
Например, никакая власть не может контролировать Интернет. Здесь мы делаем поправку на то, что любая транснациональная корпорация, при всей своей независимости, имеет поддержку и защиту определенной страны. Если эта страна захочет подчинить себе ту или иную корпорацию, которой владеет ее гражданин, она сделает это (если даже ее активы находятся за пределами страны или распылены по всему миру, как интернет, например).
Чтобы защититься от атаки, нужно найти равносильного защитника. Если такого нет, шанса на защиту тоже нет. Теоретически США могут уничтожить интернет. На их территории все коды, программы, протоколы и прочие вещи, образующие фундамент интернета. Но принцип интернета убить нельзя.
Если Соединенные Штаты (допустим такую фантастическую вещь) озадачатся убиением интернета, они просто уйдут с рынка. Эту нишу тут же заполнят другие. Так что если ваша система глобальная, уничтожить ее невозможно, даже если вы контролируете ключевые узлы. Точно так же нельзя уничтожить принцип круга. Можно убрать все круглое, но принцип круга останется.
Мы говорим о предельно широком явлении – религии. Если христианство поднимется выше государства, его нельзя уничтожить не только на уровне принципа, но даже на уровне носителей. Это и есть сила, на которую можно опереться. Но чтобы стать такой силой, христианство должно обрести независимость.
Чтобы получить независимость, нужно открыто, честно и ясно зафиксировать все, скопившиеся за более чем полторы тысячи лет, вопросы и проблемы. Все назвать своими именами и попытаться найти способ преодолеть ситуацию.
Единственный институт, способный решить эту проблему, – Вселенский Собор. Но так как его проведение требует огромных усилий, прежде нужно создать силу, способную взяться за решение подобной задачи.
Таким образом, решение глобальной задачи оказалось завязано на наличии материальной силы. До тех пор, пока ее нет, браться за решение задачи – это то же самое, что строить метро одним-единственным экскаватором.
Мы многократно говорили: нельзя создать устойчивую государственную или политическую конструкцию. Любая развалится. Но мы не говорили, что нельзя создать временную устойчивую конструкцию. И если нет другого выхода, нужно искать, как создать временную государственную модель. Для нас главное, чтобы она простояла, сохраняя «голову» в здоровом виде, ровно столько, сколько нужно для создания надгосударственной структуры. А когда «голова» станет опасно наполняться непотребным веществом, конструкцию можно ликвидировать.
Исходя из этого, мы ставим цель создать максимально устойчивую, насколько это возможно в современной ситуации, государственную модель. Заранее понимая невозможность вечного двигателя, мы ставим задачу создать механизм/организм, который проработал бы как можно дольше.
Глава 2
Возвращение
Самой оптимальной моделью для власти является теократия. Все остальные плохие или очень плохие. Значит, снова акцентируем внимание на вопросе, как в современных условиях создать теократию.
Ранее мы вывели: традиционная теократия невозможна по техническим причинам. Новая теократия невозможна по причинам морального и нравственного характера. В первом варианте запрет относительный, ибо техническая проблема так или иначе всегда решается. Во втором варианте запрет абсолютный: аморальное нельзя сделать моральным. Единственный выход: поиск технического решения построения традиционной теократии.
Главная проблема при создании традиционной теократии невозможность дать людям веру должного уровня. На полувере уровня суеверия никакой теократии не создашь. Нельзя опавшими листьями топить атомный реактор. Ему уран нужен, атомная энергия.
Глубокая вера – аналог атомной энергии. Ее появлению мешают знания. Уровень знаний нашего современника таков, что не позволяет принимать на веру то, что принимал его предок. В священных текстах зашифрованы глубокие знания в формате, ориентированном на восприятие человека, жившего минимум два тысячелетия назад.
Если бы вам сейчас понадобилось объяснить такому человеку, что такое компьютер или фондовая биржа, вы могли это сделать только через использование аллегорий. Неизбежно появились бы драконы и змеи, под которыми вы разумели бы непостижимые для ума того человека явления.
Сегодня мы готовы воспринимать очень сложную информацию не аллегорически, а так как она есть (до определенного уровня, конечно, но этот уровень однозначно выше, чем у нашего предка). И вот с высоты нашей информации мы отнесли все аллегорические образы к категории мифов (сказок). В представлении людей XXI века – это фантазии человека, наевшегося галлюциногенных грибов. Отношение к ней соответствующее. Но если бы кто удосужился посмотреть на эту информацию под другим углом, скептицизма бы поубавилось. Для появления веры этого, конечно, недостаточно, но есть повод призадуматься.
Если вера в религиозную истину уровня первых христиан сегодня невозможна, можно ли вызвать аналогичную по накалу веру во что-то иное? Отвечая на свой вопрос, мы говорим: помимо веры в религиозную идею возможна вера в идею, имеющую нерелигиозное происхождение. Следовательно, конструкция, именуемая нами теократия, может быть не только религиозной, но и иного характера. Вот в этом ином характере, как нам кажется, и есть выход.
Глава 3
Идеократия
У теократии (идеократия – ее разновидность) два ключевых узла: жрецы (носители идеи) и вера в истину, представленную жрецами. Источником идеи может быть или метафизика, или человек. Иных источников помыслить нельзя.
Если источник идеи – откровение, идея называется религиозной. Если источник идеи – знание человека, идея называется философской. Носитель той и другой идеи есть жрец. Например, носители коммунистической идеи (настоящие носители, а не начетники) в той же степени жрецы, что и носители любой религиозной идеи. Те и другие считают свое знание истинным и полным и строят свою жизнь сообразно своему мировоззрению.
Если высшая власть принадлежит религиозным жрецам – это теократия. Если высшая власть принадлежит философским жрецам – это идеократия. По ключевым параметрам это родственные системы. Различия столь несущественны, что их можно игнорировать.
СССР, особенно ранний, был в чистом виде традиционной теократией, а РКП(б) – самым настоящим синедрионом, собранием жрецов. Потом их сменили завхозы, но на первом этапе власть имели носители идеи – жрецы. У них была высшая цель – коммунизм. Все остальное, в том числе государство и народ, понимались средством достижения цели, дровами для пожара мировой революции.
Никто из жрецов не собирался спрашивать «дрова», хотят они быть брошенными в печку или не хотят. Это был расходный материал, предназначенный для достижения цели. Партия/синедрион позиционировала себя независимой от мнения народа.
