Александр Хинштейн - Охота на оборотней
— Что случилось? — Он вышел из салона. — Разве я что-то нарушил?
Но гаишник смотрел не на него, а куда-то вбок. Пет-росян повернул вслед за ним голову и обомлел. Из подъехавших мгновение назад машин — микроавтобусов, иномарок — выбегали люди. Они бежали в его сторону, и тогда понял Петросян, что происходит здесь что-то неладное.
— Мы из МУРа, — высокий парень с лошадиным, деревенским лицом развернул краснокожую книжечку. И обратившись к гаишникам: — Спасибо, мужики, дальше мы сами.
И едва только слилась с горизонтом машина ДПС, на голову Петросяна разом натянули куртку, завели руки за спину, надели наручники. Он и не пытался сопротивляться, но его все равно били — по голове, по спине.
Петросян не видел лиц своих мучителей. Он не видел, кто именно засунул ему за пояс брюк пистолет, только почувствовал непривычный металлический холод. А когда догадался, что это такое, начал дергать ногой. Пистолет скользнул вниз, выпал из штанины на землю. Но один из муровцев — как потом выяснится, это был Николай Демин, — демонстративно поднял его и прямо на глазах понятых засунул обратно за пояс.
Понятые сделали вид, что ничего не заметили. Это были надежные, проверенные люди: бывший тренер братьев Деминых по тяжелой атлетике, а ныне охранник домашнего ЧОПа бригады «Булат-Балко» Пеньковский и будущий опер 5-го отдела МУРа Евгений Фаустов (о нем я упоминал уже не раз).
В карман пиджака «оборотни» — а в операции участвовала добрая половина бригады (Лысаков, Тараторин, Н. Демин, Козар, Евстегнеев, Владимиров, Брещанов, Островский) — подложили 0, 38 грамма героина. Этого было достаточно, чтобы прямо в наручниках доставить Петросяна в ближайшую «контору»: то самое 58-е отделение, где находился штаб по раскрытию теракта на «Пушкинской» Разговор вел с ним зам. начальника 2-й ОРЧ МУРа Евгений Тараторин (потом Петросян вспомнит, что во время задержания этот человек сидел в машине и контролировал весь процесс). Он пытался объяснить Тарато-рину — интуитивно увидев в нем старшего, — что ни в чем не виноват, наркотики и пистолет ему подкинули, — но тот лишь улыбался в ответ:
— Не боись, про ствол и наркоту мы забудем. Только признайся, что это ты организовал взрыв на Пушкинской. Мы же знаем, что один из владельцев палаток задолжал тебе. Вот ты и отомстил.
Стоящие вокруг сыщики одобрительно загудели: брось, мол, запираться, нам и так все известно; покайся, сними грех с души.
— А вот и новые доказательства! — Тараторин выслушал в трубку чей-то доклад, еще сильнее расплылся в улыбке. — Только что у тебя дома наши сотрудники нашли оружие и гранату. Так что сознавайся быстрее, пока мы не отыскали что-то новенькое…
Уже после Петросян узнал, что, пока «кололи» его в «конторе», муровцы во главе с Островским, Козаром и Николаем Деминым ворвались к нему домой. Жену изолировали с ходу. Разбрелись по квартире.
И когда все было «готово», Нону Петросян подвели к окну в гостиной, жестом фокусника отдернули штору. На подоконнике лежал черный полиэтиленовый пакет.
«Возьмите пакет!» — приказывают муровцы, но женщина отказывается. Ей силой втискивают пакет в руки, разворачивают. Внутри — автомат АКС-74, глушитель, патроны, боевая граната, пакетик с кокаином.
И вновь требуют, чтобы Нона Петросян взяла оружие в руки — для будущего следствия очень важны отпечатки пальцев. И вновь, после отказа, ей всовывают в руку боевую гранату
Штатные понятые делают вид, будто ничего не происходит. Как обычно, люди это проверенные: директор того самого ЧОПа «Булат-Балко» Еремин и его заместитель Кириллов…
…Вообще-то по паспорту он был Барегамом, но уже двадцать лет, с тех пор как, демобилизовавшись, приехал в Москву, все звали его Борисом. Он и сам привык к этому новому, русскому имени, ибо, будучи армянином по рождению, за годы жизни в Москве стал более русским, нежели многие природные русаки.
Петросян занимался бизнесом. Его фирма «Старград» владела сетью магазинов, расположенных у станций метро. Кроме того, специализировалась она на реконструкции домов в центре города.
Но Петросян был не типичным коммерсантом — таким, как представляет их людская молва. Все павильоны Петросяна были сконструированы по его же собственным проектам. Он являлся автором множества патентов. В 1999 году Международный конкурс изобретений в Париже присудил Петросяну золотую медаль за самое оригинальное изобретение.
Еще Петросян увлекался наукой. За свой счет организовал эпохальную экспедицию: восхождение на вершину Арарата в поисках Ноева ковчега, о которой писала вся мировая пресса. В составе экспедиции поднялся на гору и сам.
На его деньги было закуплено и доставлено на дно Баренцева моря уникальное оборудование, с помощью которого люди смогли увидеть затонувший «Курск».
Но все эти детали в МУРе никакой роли уже не играли. Есть «ствол», есть патроны, есть «наркота». Значит, есть и статья. Из 68-го отделения его доставили в ИВС на Петровку. Отобрали ремень, шнурки, галстук.
На допросы почти не вызывали. Будто бы забыли про него. Ачерез месяц, когда от тоски и отчаяния, готов был он уже лезть на «шубу» тюремной камеры, вывели его из ИВС.
В 68-м отделении — средоточении его бед и несчастий — Петросяна ждет уже Евгений Тараторин.
— Твоя судьба зависит теперь только от тебя самого, — говорит орденоносный полковник Тараторин.
Чего-то подобного Петросян ждал уже давно. Неплохой бизнесмен, он понимал, что рано или поздно ему должны предложить сделку.
Накануне ареста его фирма «Старград» заключила выгодный инвестконтракт с московским правительством на реконструкцию домов вдоль Никольской улицы. Кусок весьма и весьма аппетитный. Не из-за него ли и попал он сейчас за решетку?
И точно.
— Отдай нам свою долю в бизнесе, — говорит Тараторин, а сидящий рядом с ним «оборотень» Евстегнеев добавляет:
— Нас интересует ваш инвестконтракт с правительством Москвы. Если согласитесь на наши условия — пятьдесят процентов, — то вскоре выйдете на свободу.
Но Петросян заведомо знает: стоит пойти хотя бы на одну уступку, из этого замкнутого круга не вырваться уже никогда; выдоят, опустошат, как дойную корову. Коготок увязнет — всей птичке пропасть.
— Нет, — говорит он. — Я могу отдать вам только двадцать процентов в месяц.
Тараторин и его спутник явно разочарованы. Они обещают подумать, но по лицам видно, что такая мелочь их не устраивает.
Через месяц Петросяна привозят на Петровку. В коридоре он видит Тараторина. Его заводят в кабинет, и один из «оборотней» вновь предлагает отдать им пятьдесят процентов бизнеса. Петросян отказывается.
— Что ж, ты сам выбрал свою дорогу, — цедит на прощание муровец. — Смотри, не пожалей потом.
В сентябре 2001-го Борис Петросян был приговорен к полутора годам лишения свободы. Но о сделанном выборе он не жалел. Он знал, что остался честен: перед собой, перед своей семьей. А это — не так уж и мало…
Потому-то и написал заявление в ГУСБ МВД. Во многом его обращение сыграло роковую роль в судьбе «оборотней». В разработке, которую вела уже собственная безопасность, оно пришлось весьма кстати…
А через несколько лет Мосгорсуд вновь вернулся к делу Петросяна. Конечно, не по своей инициативе: по требованию Генпрокуратуры. Весной 2005-го он полностью был оправдан…
Из личных дел:
Евстегнеев Александр Александрович. Майор милиции. Старший оперуполномоченный 5 отдела УУР ГУВД г. Москвы.
Родился в 1960 г. В 1981 — 1994 гг. милиционер ОМОН ГУВД г. Москвы. В 1994 г. в звании лейтенанта милиции пришел в МУР. Работал оперуполномоченным отдела «А». С 1997 г. оперуполномоченный, старший оперуполномоченный 13 (5) отдела.
Награжден орденом Мужества, медалью «За отвагу».
Скрылся от следствия в июне 2003 г. Был объявлен в международный розыск. Задержан на Украине в апреле 2005 г.
ГРАНАТА В ШКАФУ
А вот еще одна, не менее драматическая история.
Февраль 1999-го. «Оборотни» под водительством Самолкина с Лысаковым врываются в квартиру некоего Артура Якупова на улице Милашенкова. (В операции участвуют Евстегнеев, Островский, Н. Демин, Брещанов, Козар.)
В официальных документах будет написано потом, что Якупов будто бы находился в федеральном розыске по подозрению в убийстве. Но, забегая вперед, скажу сразу, что уже через несколько дней после этапирования его в Петербург — именно питерская прокуратура была инициатором подачи Якупова в розыск — все обвинения с него сняли.
Но это будет лишь после. А пока отважные муровцы идут на задержание «особо опасного преступника».
Прямо у подъезда они хватают его гражданскую жену В. Иодаеву силой усаживают в джип.
— Ты поднимешься с нами, откроешь дверь и впустишь нас в квартиру!
Женщина пытается отказаться, но полковник Лыса-ков пристально смотрит ей в глаза.
— Не хочешь — не надо, — ласково говорит он. — Только пеняй потом на себя. Мужа твоего придется при задержания пристрелить. А тебя — пустим по кругу. На всех… Как, мужики? Сгодится нам эта бабенка?
