Николай Лесков - Статьи, предположительно написанные Лесковым
Но кроме вышеприведенного вопроса некоторые лица задают себе и другой вопрос, а именно: «Созрело ли общество наше для правильного обсуждения финансовых вопросов, и сумеет ли литература наша достойным образом разобрать государственный бюджет?»
Этот вопрос стόит предыдущего и, подобно ему, отзывается прежним порядком вещей.
Нет никакого сомнения, что не только у нас, но и во всех передовых по просвещению странах не все граждане способны делать правильную оценку бюджетам, точно так же, как далеко не все способны делать правильную оценку художественным, ученым, литературным и промышленным произведениям. Вот почему не удивительно будет встретить и у нас самые превратные толкования бюджета. Скажем более: и те из публицистов наших, которые более других занимаются изучением и частью печатным обсуждением финансовых и других общественных вопросов, не избегнут, по всей вероятности, некоторых ошибок и не преминут сделать несколько промахов при печатном обсуждении бюджета. Но разве это большая и неисправимая беда? Разве от этого пострадают наши финансы? Разве это ляжет пятном на нашу литературу? Не ошибаются только те, которые ни о чем не рассуждают и ничего не делают; да и то еще вопрос: не ошибаются ли такие люди более других уже потому, что ни о чем не рассуждают и ничего не делают? Не вся ли жизнь их — страшная ошибка и бесполезный, бессильный протест против жизни? Если одни превратно истолкуют одну цифру бюджета, другие — другую, третьи — третью и т. д., то найдутся и такие, которые своим ясным пониманием дела поправят ошибки других. Если же большинство более или менее образованной части нашего общества может поверить подчас на слово тем, которые сами не поймут, в чем дело, то подобное увлечение будет только мгновенным, скоропреходящим, безвредным, будет только толчком и послужит поводом к более серьезному обсуждению вопроса, ибо в противодействие ложному толкованию непременно и скоро явится, как это бывает везде и всегда, более правильная оценка того или другого явления, той или другой цифры бюджета и т. п. Стоит только проявиться правильному мнению, большинство непременно и тотчас же перестанет увлекаться ложным толкованием и станет разделять мнение, наиболее подходящее к истине. Мы смело утверждаем это, потому что везде и всегда общественным мнением управляют правые и сильные правотой, правдивостью своей, а не просто сильные физически. Если же и бывает иногда не так, то это только там, где правые не имеют физической возможности достаточным образом высказаться и проявить свои истинные убеждения, где грубая физическая сила сковывает силы нравственные и где преобладает не закон и право, а произвол и насилие. Недаром каждый человек наделен совестью. Как бы ни была она подавлена в нем, но она покидает его только с жизнью. Совесть же человека, как известно, всегда говорит и стоит за истинное и правое и допускает человека увлекаться ложным и неправым только тогда, когда уму его недоступно почему-либо в надлежащей степени истинное и правое. Вот почему, между прочим, неосновательно мнение тех, которые думают, что человечество вырождается физически и нравственно. Это могло бы быть только в таком случае, если б совесть не была присуща каждому человеку. Вот почему неосновательно и опасение, что превратное толкование бюджета теми или другими лицами только повредит нашему финансовому положению, а не улучшит его. Подобное опасение могло бы быть серьезным только в таком случае, если б у нас ни между публицистами, ни между членами министерства финансов и другими лицами не было ни одного человека, который бы, посредством печатной речи, мог разъяснить нашему обществу, как должно смотреть на ту или другую бюджетную цифру, как поставить и разрешить тот или другой финансовый вопрос, и т. п. Но, слава Богу! у нас найдется не один такой человек, лучшим доказательством чему служит приведенное в исполнение намерение правительства опубликовать бюджет!
Эта мудрая правительственная мера окажет не одно благодеяние нашему обществу. Она послужит, между прочим, к тому, что мы лучше прежнего будем сознавать как наши средства, так и наши слабые стороны в деле обсуждения общественных вопросов, а такое сознание поведет, между прочим, к тому, что мы станем менее говорить и более рассуждать, менее мечтать и более учиться.
Она принесет и ту пользу, что увеличит число основательных и уменьшит число неосновательных надежд о нашем будущем. Она будет содействовать распространению в нашем обществе сознания, что общественными вопросами шутить нельзя, что следует приступать к ним осторожно, разрешать не слишком скоро и нетерпеливо, уважать права всех и каждого, не пренебрегать исторически необходимыми явлениями и т. п.
Что же касается опасения, будто литература наша может не проявить себя достойным образом при обсуждении бюджета, то и это опасение неосновательно. До сих пор и наша литература, подобно остальным литературам в мире, содействовала, а не противодействовала правильному разрешению общественных вопросов, и если содействие ее не всегда оказывалось достаточным, то это не по ее вине, а по причинам всем известным. Каждая литература тем достойнее представляет собой, в значительной степени, общество, чем образованнее само общество, ибо и литература нуждается в средствах к существованию, а такие средства даются ей обществом. Притом каждая литература тем лучше и тем более служит общественным целям, чем более она имеет возможности заниматься общественными интересами и обсуждать общественные вопросы. Опубликование бюджета расширит сферу деятельности нашей литературы, увеличит количество ее положительных прав и нравственных обязанностей, а потому и внесет в нее новый и благотворный элемент, отчего и сама она выиграет в достоинстве, и обществу нашему принесет не одну, и притом более или менее значительную, пользу своим усиленным участием в разрешении общественных вопросов. Говорят, что в нашей литературе много пустячков, много фейерверков, не всегда даже и мищурно блестящих, и т. п. Правда! Но в какой литературе нет всего этого? Мало того: в какой литературе их не более, чем в нашей? А разве оттого, что и в них много пустячков и т. п., литературы английская, германская и некоторые другие подвергаются серьезным осуждениям и опасностям за разные более или менее ничтожные и безрезультатные выходки, фейерверки, каковы все литературные выходки и фейерверки? Подвергать их за это осуждению не значило ли бы то же, что считать театры явлением вредным для общества потому только, что на них вместе с гениальными операми, комедиями и драмами представляются и ничтожные водевильчики и иногда крайне нелепые фарсы? К чему такая нетерпимость, и не вреднее ли она всего того, что могли бы причинить вредного человечеству все литературы, вместе взятые, если б прямым назначением их было творить только зло и противодействовать всему благому и полезному?
Как человека нравственно облагораживает и возвышает только каждое приобретение нового, законного права, так и литературу нравственно возвышает и облагораживает только каждое расширение сферы ее серьезной деятельности. Литература наша доказывает собой, своей историей это правило. Она докажет это и разбором бюджета. Она поняла значение крестьянского вопроса и если не вполне высказалась о нем, то это зависело не от нее; но зато, если некоторые стороны этого вопроса не разрешены еще окончательно и продолжают разрешаться только путем практическим, без помощи предварительного теоретического разрешения их в литературе, то это происходит частию оттого, что всестороннее разрешение подобных вопросов требует всегда немало времени, а частию и оттого, что участие нашей литературы в этом вопросе было недостаточное, неполное, хотя она и питала к нему самое полное, самое живое сочувствие. Поймет и оценит наша литература и дело о бюджете, и нет никакого сомнения, что не одну более или менее важную услугу окажет она нашей финансовой администрации своим обсуждением финансовых вопросов и своим разъяснением общеполезных мер, которые почтет нужным принять эта администрация по опубликовании бюджета.
Итак, только к устранению недоразумений и превратных голословных толкований о наших государственно-финансовых делах поведет опубликование бюджета и серьезное обсуждение его в литературе, а там, где менее недоразумений и превратных голословных толкований, там более ясности в понимании сил и средств к выходу из затруднительного положения, там более и светлых упований, и чистых надежд, а где более таких надежд и упований, там менее жалоб и стонов, там общество рассудительнее и основательнее в обсуждении своих интересов; там менее неразумной ломки и более разумной, мирной и правомерной перестройки, требуемой опытом и сознанием общественной пользы; там общество способнее содействовать правительству в достижении общественных целей; там и люди лучше, если не по природе, то по взгляду на вещи и образу действий; там жизнь и разумнее, и теплее, и легче; там более честного труда, основательных сведений, искренних благословений…
