Александр Дугин - Русская война
Антиамериканизм в современной России состоит из многих частей. Все они укрепляют друг друга и делают это явление тотальным. В самом глубоком смысле современный антиамериканизм является кратким резюме русской национальной истории – церковной, государственной, культурной, творческой, социальной, царистской и советской. США сегодня не просто «одна из стран», не просто непревзойденная по экономике, технологиям и вооружению держава; это пик развития европейского человечества на путях, открытых в Новое время. США давно догнали и перегнали Европу. Сегодня отрыв столь велик, что сама Европа, Старый Свет, перестает узнавать себя в Новом. США – это будущее европейского развития, завтрашний день. Европа уже боится этого и отшатывается, глядя в зеркало океана: образ ее пугает. Это осознание меняет Европу, но не меняет Америку. Америка, как терминатор, действует по собственной автономной программе, она пришла к нам из будущего, и в этом ее страшная тайна.
Россия шла всегда своим путем, полемизируя с Европой, отшатываясь от нее долгие столетия – так же, как сама Европа сегодня отшатывается от Штатов. Христианское сознание видит будущее в апокалипсических тонах. Запад – место, где заходит солнце, куда приземлился Денница, сброшенный с небес копьем архангела. Россия отвергала Запад, мучительно искала собственную траекторию – и в Киевской Руси, и в Московском царстве, и в романовской империи, и в Советском Союзе. В США сегодня воплотилось наглядно все то, чего упрямо сторонилась Русь веками и веками. Это – индивидуализм, бытовой (субъективный) материализм, гедонизм, нарциссизм, эгоизм, консумеризм, лицемерие, фальсификация свобод, атомизация социального целого. Смысл истории России состоял в отторжении этого комплекса, в преодолении его. Либерализм в равной степени отторгался и монархистами, и большевиками, и эсерами, и интеллигенцией Серебряного века[7], и православными традиционалистами. США – это либерализм в его окончательном оформлении. Если отвержение либерализма составляло в течение веков русскую идентичность, значит, быть русским сегодня тождественно быть антиамериканцем. Антиамериканизм сегодня является важнейшей чертой нашей цивилизационной идентичности. Поэтому мы ненавидим Америку.
Геополитически Россия – центр Суши, США – воплощение Мирового острова. Вся геополитическая история мира есть дуэль между этими полюсами – между сухопутным библейским чудовищем Бегемотом (это мы) и морским чудовищем Левиафаном (это они, американцы). Они душат нас, оккупируя береговую зону вдоль морских границ Евразии (стратегия Анаконды) – от Западной Европы, а потом и Восточной Европы через Средиземноморье и Ближний Восток к Индии и Индокитаю. Мы стремимся прорвать блокаду и выйти к теплым морям. Это длится долгие века: англосаксы (вначале англичане, сегодня американцы) против евразийского концерта наций (ось Москва – Берлин – Париж). Многие войны последних веков – включая две мировые – следствие этой битвы Суши и Моря. Одержав победу над Сушей в холодной войне, Море хочет нас добить. Почему мы должны любить его? Мы хотим возродиться и восстать из пепла, мы хотим вернуться в историю. Поэтому мы ненавидим Америку.
Экономически США стремятся быть главной силой планеты. Но они не могут быть (и оставаться) ею. Их экономика находится в трудном положении, ее развитие – во многом следствие приписок в отчетах и агрессивного планетарного пиара. Чтобы выжить, США должны продолжать строить из себя процветающую державу. Поэтому они решают свои экономические проблемы путем политических ультиматумов другим странам и военных авантюр. Не в состоянии победить в экономической конкуренции Евросоюз и новые бурно развивающиеся рынки Азии, они держат Европу и Японию в зависимости от арабской нефти самым грубым силовым образом – 6-й флот США в Средиземном море, постоянные провокации конфликтов на Ближнем Востоке и в самой Европе (бомбежки Югославии). Кроме того, они еще и противодействуют естественному развитию партнерских экономических отношений стран Евразии друг с другом: русские газ и нефть (плюс ядерное оружие) легко могут сделать Европу экономически (и политически) независимой, а европейские (и японские) инвестиции и высокие технологии способны ускоренно возродить российское хозяйство. США всячески противодействуют этому. Они хотят, чтобы мы все стагнировали, а они процветали. Поэтому мы ненавидим Америку.
Консервативные круги России не любят Америку, потому что транслируемая Америкой глобалистская культура безнравственна и порочна, она пестует извращения и подростковую олигофрению. Кровь, похоть, обман, прославление ловких мошенников и жестоких убийц, порностерв и прилизанных жиголо не имеет ничего общего с нашей собственной культурой и традициями, освещенными жертвенностью, поиском правды и справедливости. Они пропагандируют «безопасный секс» и изменение пола, оскорбляя этим наше достоинство. Они осмеивают высшие достижения человеческого духа как архаику и «дикость», реформируют религии и культы на потребу глумящимся оглупленным ордам, ищущим развлечений. Поэтому мы ненавидим Америку.
Левые отвергают США, потому что это цитадель мирового капитализма. Это – как наследие советского воспитания, так и вполне современный вывод о качестве капиталистической системы, с которой мы столкнулись не в учебниках и турпоездках, а в повседневности. Тот, кто потерял в либеральных реформах все, тот, кому плохо и трудно сегодня живется, справедливо возлагает вину на заокеанских промоутеров этого безобразия. В этом солидарны как обездоленные старой формации, так и новые losers – молодые русские юноши и девушки, подыхающие от наркотиков; эскадроны проданных в рабство проституток; отчаявшиеся, лишенные будущего студенты; ребята из простых, ушедшие в криминал. Левые – не только советский вчерашний день, это критический ответ на то, что есть сегодня: несогласие с тем, что капитализм готовит нам завтра. Поэтому мы ненавидим Америку.
Мы ненавидим Америку, потому что мы ненавидим ее, и мы хотим, чтобы ее не было, мы хотим закрыть ее снова, убрать в дальний ящик, замкнуть засовами двух океанов. Но если разобраться, мы ненавидим только ту Америку, которая вламывается к нам в дом, унижает наш народ, бомбит наших друзей сербов, отнимает наши доходы, навязывает себя из всех щелей, высокомерно учит нас жить, нагло и никого не слушая атакует Ирак, Афганистан, Ливию, присылает в качестве обязательных шаблоны своей пошлейшей культуры, свои несъедобные замороженные ножки…
Другая Америка – одноэтажная и подземная, сонная, жирно-белая, с застрявшим между зубами полицейского хотдогом и отплясывающе-чернокожая, с каньонами и гниющими автомобилями, хайвеями и полочкой Apocalypse Culture в книжных магазинах, с реднеками и клонированными сектантами, с черными вертолетами и синими чертями – нам безразлична.
Евразийская система безопасности как геополитический императив
Существующая система координации в рамках Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ) в пределах СНГ в качестве международной региональной организации – вещь крайне важная, и для того, чтобы ясно оценить ее значение, необходимо сказать несколько слов о том, что предшествовало ее возникновению.
С геополитической точки зрения с конца 80-х годов начался постепенный демонтаж стратегического потенциала сухопутного полюса, евразийского стратегического пространства, зафиксированного в то время в рамках Варшавского договора. Если в идеологическом смысле Варшавский договор воспринимался как союз стран с социалистической экономикой и марксистской идеологией, то в геополитическом ракурсе это была континентальная, сухопутная стратегическая конструкция, противостоящая атлантизму, который в то время отождествлялся со странами капиталистического типа. Заметим, что эта идеологическая модель в полной мере унаследовала еще более ранний – дореволюционный расклад сил в геополитике, когда речь шла не о противоборстве идеологических лагерей, но о зонах влияния крупных европейских государств. До СССР ту же евразийскую стратегическую функцию выполняла царская Россия.
Советский союз идеологически резко порвал с прошлым, с «царизмом», но геополитически унаследовал ту же самую стратегическую функцию. Законы геополитики оказались фундаментальнее законов идеологии.
Кризис марксизма в СССР и в странах Восточной Европы повлек за собой роспуск Варшавского договора. Никакого симметричного ответа со стороны стран НАТО, объединявших общества с капиталистической экономикой, не последовало. Более того, освободившееся стратегическое пространство постепенно заполнялось атлантистскими влияниями – страны Восточной Европы наперебой стали вступать в НАТО. Геополитически это означает, что они оторвались от евразийства и вовлеклись в орбиту атлантизма. Иначе и быть не могло, так как геополитические системы связаны между собой – там, где у евразийства убывает, прибывает у атлантизма, и наоборот.
