Дмитрий Лекух - Война, на которой мы живем. Байки смутного времени
Давно уже заметил, часто бывая в командировках и на рыбалках и в старые, и в нынешние времена, резкий рост взаимных земляческих чувств: помочь при заселении в гостинице, порекомендовать, даже если не просят, хороший ресторан — «самый лучший в этой жопе мира». Где бы, извините, эта «жопа мира» ни располагалась — хоть в Париже, хоть в Лондоне или Вашингтоне. Пригласить в компанию, если видишь, что земляк один и откровенно скучает. Просто поддержать…
Это, на самом деле, не я придумал. Это народное творчество фанатов моего любимого столичного «Спартака», быстро подхваченное сторонниками других московских клубов: «Наш город — ваша столица!»
Да, наверное, это очень высокомерно, соглашусь. Но означает это только одно: столица с точки зрения «психологии масс» — это всего-навсего «вектор общенационального тренда».
И не только для «русского мира». Этот закон — общий, общечеловеческий.
А значит, вы через какое-то время станете в чем-то похожими на нас. В конце концов — один народ, никуда от этого не денешься.
Судьба.
Глава 6. Война, на которой мы живем
Наивысшая ценность
Удивительно, но об этом нам напомнила экономика.
Точнее — ее демографическая составляющая. Которая, зараза такая, весьма убедительно показала, что наивысшей ценностью государства Российская Федерация является ее собственный народ. Без которого, оказывается, не имеет никакой цены и вся гигантская территория со всеми полезными ископаемыми: без государства, а, значит, без народа, как опытным путем начал догадываться отечественный бизнес, — толку от этого богатства никакого. Просто отберут, отдарившись, в лучшем случае, бусами для аборигенов и виллой в Майами для одного-двух вождей.
Обидно, знаете ли, но наши бизнесмены — хищники на этой земле отнюдь, извините, не единственные. Есть и покруче динозавры. Сожрут — и не постесняются. Опыт показал.
А для того, чтобы не отобрали, народ должен быть сильный и многочисленный. И переживать за отечественный бизнес должен, как за свой собственный.
А со всем этим, как известно, траблы.
И народа у нас, как выясняется, маловато, и — чего уж там греха таить — качество его херовато.
В том числе и качество его, народной, жизни.
Ну, а то, как этот народ относится к своему же бизнесу, убедительно доказала радостная для миллионов российских болельщиков победа скромного французского «Осера» над нафаршированным газпромовскими деньгами «Зенитом»: вот и поди, сделай для этих людей что-то хорошее.
Однако — приходится. Потому как бизнесу нужна и сильная твердая власть, способная отстаивать, в том числе, и его интересы перед обществом. А такая власть невозможна без сильного, плодовитого и, простите, сытого народа.
Такой вот, блин, общественный консенсус вырисовывается.
Просто нас — чудовищно мало на такую гигантскую и такую богатую всей практически таблицей Менделеева территорию. И не в последнюю очередь поэтому квалифицированный, сытый и умелый работник, желательно в репродуктивном возрасте, становится объективно высшей ценностью экономики государства.
А экономика — это еще далеко не все государство и не все общество, а для общества квалифицированный работник вполне равноценен своему неработающему и немощному отцу: мы же все-таки люди, а не звери, в конце-то концов.
Таким вот немного странным образом идея сохранения русского мира, мира русского народа и становится неожиданно главенствующей национальной идеей в России.
Если вы спросите людей на улице — может, и не так гладко, но скажут вам они ровно то же самое.
Просто мы хотим жить по-своему. Как привыкли. Хотим, чтобы наши дети говорили, читали и вели дела именно на русском языке. Вот и все.
И это и есть на сегодняшний момент наша главная и единственная национальная идея: выживание русского народа и русского мира как единого культурного и географического сообщества в быстро меняющемся современном мире.
Просто выживание и, по возможности, преумножение. За счет, прежде всего, культурной и экономической, но, вполне возможно, и политической, и даже военной экспансии.
Мы должны стать настоящим «центром силы» в современном мире, иначе нас просто волевым решением сотрут с географической карты.
И это надо четко понимать.
Война, на которой мы живем
У меня аж целых двое знакомых в тот день в Домодедово оказались: один из Одессы летел, другой с Кубы.
Даже не двое. Трое.
С двоими я просто, как сейчас говорят, — в реале общался.
Еще один хороший знакомый, старый спартаковский болельщик, отписался об увиденном в Интернете.
Рассказы, конечно, разные. Но все сходятся в одном: паники в Домодедово не было. Вообще. Люди просто вели себя — как люди.
Все.
Кто-то, естественно, постарался как можно быстрее уехать, кто-то снимал происходящее на мобильный, чтобы потом выложить в Интернете.
Кто-то помогал носить убитых и раненых.
Кто-то оказывал первую помощь.
Кто-то давал показания следственной группе.
Поверьте, после всего пережитого давать свидетельские показания — труд, наверное, не менее тяжкий, чем помогать раненым: иногда вытирать чужую кровь проще, чем выворачивать свою память.
Я знаю, о чем говорю.
Таксисты привычно заламывали цену.
Нормальные люди ехали в Домодедово на своих машинах и везли людей оттуда в Москву бесплатно, бесплатно же работал и железнодорожный экспресс.
Короче говоря — люди как люди.
Только на войне.
Да и вообще, каких-то особых изменений в настроениях улицы после этого взрыва я что-то не заметил.
В Москве, на секундочку.
Где убийство кавказцами одного футбольного фаната может привести к Манежной площади.
И это — единственная хорошая новость во всем этом дерьме: терроризм перестал быть, по крайней мере, серьезным внутриполитическим фактором: он больше не вызывает никаких эмоций, кроме вполне понятного ожесточения. Причем, направленного, что характерно — не против кавказцев.
Нет.
Кавказцев в Москве, разумеется, недолюбливают. И это — очень мягко говоря.
Но — не за это.
И без этого есть за что.
А за «это» их недолюбливать — минимум глупо: их самих, бедолаг, постоянно взрывают, так что, кто бы как к ним, к этим самым «кавказцам», ни относился — это наше общее дерьмо. Вместе и разгребать…
А это значит, цели у этих ребят — не достигнуты и не поражены. И близко.
Просто людей жалко.
Вот и все.
Беспокойные времена
Итак, сделка с «Мистралями» оформлена.
Контракты подписаны, схема платежей и исполнения — оговорена.
Французы получают очень нужный их верфям заказ на 1,2 миллиарда евро, мы — корабли вместе с «начинкой» и, самое главное, официально передаваемыми технологиями, которых у нас попросту нет.
Первый «Мистраль» прибудет к нам уже через тридцать шесть месяцев с момента подписания контракта, то есть в 2014 году. Следующий — в 2015-м. Еще два будут изготовлены после этого по лицензии на наших верфях.
В общем-то, почти все довольны.
Кроме, как водится, Госдепа США и российской блогосферы, которая неожиданно подняла визг не хуже американских газетчиков, возмущаясь одновременно, «как можно было такое передавать кровавой кремлевской гебне» и «зачем они нам вообще нужны, лучше бы своим судостроителям деньги отдали».
Госдеп я еще, в принципе, понять как-то могу: в конце-концов у людей тупо такая работа. А вот российская блогосфера — это то, что, видимо, навсегда останется за границами моего, каюсь, довольно рационалистического понимания.
Не, ну а правда: неужели непонятно, зачем они нам нужны, эти «Мистрали», и почему эти деньги нельзя было отдать нашим судостроителям?
Ну, со вторым-то — вообще какие проблемы?
Деньги, конечно, судостроителям отдать можно.
Вполне.
Хорошая сумма.
Можно, кстати, было бы сразу переводить их на личные счета: все равно в указанные сроки ни хрена бы не построили.
И вот именно это — сроки! — тут и есть самое главное.
Потому как конструкторская школа у нас, безусловно, осталась, и вполне себе даже и живая, в том числе и в том же судостроении.
Вы, что называется, — удивитесь.
И наши конструкторы обязательно нашли бы нужное техническое решение, вполне возможно, более элегантное и «продвинутое», чем остро необходимая нам технология SENIT-9, ради которой, собственно говоря, вся эта байда во многом и затевалась.
Вопрос — когда.
И тут получается, что, по самому оптимистическому прогнозу, мы бы разработали аналог SENIT-9 как раз к тому самому 2016 году, когда на наших верфях уже вовсю будут строиться те самые лицензионные вертолетоносцы, о которых мы с вами говорили чуть выше. Вот и все…
