Газета Завтра Газета - Газета Завтра 861 (20 2010)
И ещё о названиях. Бедная "Распадская"! Приобретя свое имя от близкого к угледобыче, к геологии простого слова "распадок", она в одночасье стала вдруг страшным символом совсем другого распада. Распада души, распада власти, распада самой жизни.
1
Денис Тукмаков ПУТЬ ВО МРАКЕ
В облаке угольной пыли над взорванной "Распадской", в чаду ночных факелов разъяренного народа, вступившего в схватку с ОМОНом на улицах Междуреченска, скрыт не выявленный пока элемент, без которого невозможно сложить мозаику происходящего на Кузбассе.
Этот таящийся игрок, оказавшийся в средоточии боли и ненависти, ведёт собственную партию. Он пытается оседлать всплеск народной стихии ради политической дестабилизации. Он желает превратить бучу в кровавую баню. Он намерен использовать ужас шахтерского труда, горе от десятков потерь, социальную ненависть и беспросветный мрак русской жизни — как таран против кремлевской стены. Таран "вдарит" — и разлетится осколками государственная машина, распадутся последние скрепы, и весь русский мир рухнет, погребя под собой миллионы.
Во второй раз за последние двадцать лет шахтерские выступления в России используются для подготовки потрясений геополитического размаха. В первый раз, в 1989-91 годах, это вполне удалось.
Спрятанный элемент выражен сегодня главным образом в виде нашумевшего обращения "Союза жителей Кузбасса" — неназванных, неизвестных личностей, которые от имени шахтеров, их семей, жителей кузбасских городов выразили ясные претензии к Президенту и народу России.
Требования эти практически не касаются социальной и экономической ситуации в отрасли — они взывают к политико-правовым трансформациям в обществе. Лапидарный язык обращения, его стиль заставляют подозревать, что руку к нему приложили отнюдь не шахтеры. По сути же исполнение требований и призывов "Союза жителей Кузбасса" — например, вывод из Междуреченска сил МВД, привезенных из других городов, освобождение всех арестованных, составление списков противодействующих им чиновников и милиционеров и т. д. — будет означать фактическую "отмену государства". Это все равно что требовать от армии самораспуститься, а от судов — немедленно освободить всех праведно или неправедно томящихся в СИЗО.
Обращение это отчетливо антипутинское: "В то время, как на нас делают миллиарды долларов, на которые потом строят себе дворцы и виллы, в которых потом гуляет наш премьер-министр, мы сотнями гибнем в шахтах, наши люди губят себя за копейки… Мы не будем рабами, рабочим скотом, с которым можно не считаться, как бы это не хотелось некоторым правящим людям. Мы устали от рабства и унижения. Хватит!" Но в этом страстном тексте нет ни грана возмущения против главнейших виновников случившейся на "Распадской" трагедии и всего ужаса "рабства и унижения" шахтеров — хозяев кузбасских шахт.
Обращение апеллирует к президенту Медведеву, ища в нем спасителя от "путинского рабовладения" — но ни полсловом не упоминает собственников угледобывающей компании "Распадская" Г. Козового и А. Вагина, а также Р. Абрамовича, чьи структуры владеют 40% акций этого ОАО. Вся экономическая составляющая обращения сведена к наивному требованию "Повысить зарплату во всех рентабельных шахтах региона в три раза, считая от минимальной, но не ниже 45.000 рублей. Именно из-за малых зарплат идет нарушение техники безопасности, в результате чего наши люди гибнут сотнями".
Не является ли столь однозначная фигура умолчания указанием на истинную природу сокрытого элемента игры?
Сама ситуация, при которой оказались возможны "миллиарды долларов", "рабский труд" и отношение к рабочим, как к скотам, возникла, в том числе, при поддержке замороченных и политически безграмотных шахтеров Кузбасса, которых двадцать лет назад точно так же "развели" на роль тарана против власти. Не желают ли кузбассцы вспомнить те времена, когда под стук касок и мегафоны стачкомов разваливалась их Родина?
В июле 89-го на Кузбассе прошла первая политическая забастовка шахтеров; громче же всего требования кузбассцев прозвучали в марте-апреле 1991 года. Ирония в том, что буквально все эти требования оказались выполненными — и сегодня шахтеры пожинают ровно то, под чем слепо подписывались двадцать лет назад.
Среди политических обращений шахтеров тех лет — выход России из СССР, отмена 6-й статьи Конституции, отставка Горбачева и советского кабмина, роспуск Верховного Совета СССР, отставка руководителей силовых ведомств, деполитизация КГБ и МВД, строительство церквей. Все это означало фактический демонтаж Советского Союза и всего советского хозяйствования.
В экономической сфере шахтеры настаивали на самостоятельности предприятий угольной отрасли, добивались преобразования государственных шахт в иные формы собственности, требовали разрешить продажу сверхплановой продукции по рыночным ценам внутри страны и за рубеж, призывали разрешить предприятиям устанавливать свои нормы выработки. Каждое из этих положений — шаг на пути к нынешнему мраку, к "миллиардам", к "мраку и унижению", к жуткой эксплуатации шахтеров.
В довершение, шахтеры 80-х требовали отменить дисциплинарный устав, упростить структуру управления, уменьшить объем отчетности и сократить инструкции по технике безопасности. Все это в итоге вылилось в "гибель сотнями в шахтах", во взрывах и похоронах.
Боролись — и напоролись.
Уже тогда, в период развала СССР, было понятно, что шахтерское движение использовалось в качестве "спецоперации" по демонтажу существующего строя. В ней горемычные работяги были элементарно использованы как ширма теми, кто жаждал передела власти и собственности и сполна поживился в начале 90-х.
Сами же дезориентированные советские шахтеры и не помышляли о том, чтобы стать собственниками своих шахт и производств. По данным историка забастовочного движения Дмитрия Левчика, по опросам 1990 года 96% шахтеров хотели иметь в частной собственности землю и квартиру, а 33% хотели также иметь и собственный грузовик или трактор для обработки приусадебного участка. И только 24% желали быть собственниками производственных помещений, техники и оборудования для производства. При этом двум третям шахтеров было вообще безразлично, на каких предприятиях трудиться — "лишь бы платили зарплату". В точности, как сегодня?
Десять лет назад один из руководителей шахтерского забастовочного движения тех лет Ю. Болдырев, заявлял: "Забастовка возникла в 1989 г. не по народной инициативе, а по разрешению Горбачева. Спланировал и осуществил ее КГБ СССР, в котором шла напряженная борьба. Одна из фракций победила и организовала эту забастовку. Например, в ночь с 21 на 22 июля, когда забастовка захлебывалась, и люди могли разойтись, я сам видел, как два кагебэшника, переодетые в простую одежду, заводили толпу. Система советская рушилась и рождала каких-то монстров. Одним из таких монстров были мы с вами. Это система решала за нас, кем мы должны стать".
Кто же сегодня работает на Кузбассе "под советское КГБ"?
1
Владимир Архангельский СИСТЕМА СМЕРТИ
Вспоминается набоковское: "После манифеста стреляли в народ на станции Бездна, и эпиграмматическую жилку в Федоре Константиновиче щекотал безвкусный соблазн, дальнейшую судьбу правительственной России рассматривать, как перегон между станциями Бездна и Дно".
В контексте дальнейшей судьбы страны название "шахта "Распадская" — звучит очень недобро.
И в этой истории на второй план уходят причины аварии (вплоть до самых конспирологических), и не так уж важно, как на самом деле: хронологически, статистически, организационно, — проходили волнения в Междуреченске. Вопрос в том, кто и как будет определять дальнейшую повестку дня.
Ситуация ярко обнажила два сакраментальных русских вопроса: "Кто виноват?" и "Что делать?"
Виновата власть, виноваты олигархи, виновата власть олигархов. Причём слово "власть" в данном случае означает не просто некую далёкую власть в Кремле, но целую иерархию властей и безвластия, законов и произвола. С одной стороны, налицо очевидная вертикаль самодурства, с другой — не менее реальная круговая или сетевая порука.
Тот же губернатор Тулеев правит Кемеровской областью скоро тринадцать лет. Начинал как "красный" губернатор, выразитель народных чаяний и защитник народных интересов, плоть от плоти угольного края. Был посажен в губернаторское кресло с поста министра РФ по делам СНГ, дабы снизить накал шахтерских волнений. После выборов 1999 года разорвал с коммунистической оппозицией. Обеспечил все крупные приватизации в Кемеровской области. Установил в регионе жесткую "властную вертикаль", которя замыкается лично на губернаторе. Фактически Тулеев в Кузбассе давно уже куда большая власть, чем любой Кремль: Москва далеко — Аман Гумирович и административный контроль рядом. Лавировать между Москвой, шахтёрами и крупным олигархическим бизнесом для него не проблема. Но кто отдал приказ о карательных акциях против недовольных?
