KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Публицистика » Борис Фортунатов - Всемирный следопыт, 1929 № 11

Борис Фортунатов - Всемирный следопыт, 1929 № 11

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Борис Фортунатов, "Всемирный следопыт, 1929 № 11" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Работа геолога заключалась в следующем. В реку заходила гранитная гряда, — ему надо было узнать ее положение под водой. Поэтому от самого берега на одинаковом расстоянии в дно вбивались колья, размеченные на метры и полуметры. Пройдя речной грунт, кол упирался в гранит. Ряд таких промерных пунктов давал абрис гряды.

Я насмешливо следил за новым товарищем. То ли дело собирать разного рода поверья, преданья и приметы и постепенно воссоздавать диковинное миросозерцание старины! Вскоре я убедился, что геолог думал примерно так же, смеясь над коллекционированием, как он выражался, «бессмысленных бредней старины».

Геолог уже несколько дней жил в деревне, поэтому я поневоле очутился в положении гостя. Проголодавшись и терпеливо выбирая кости из разваренной щуки, мы перебирали новости, передаваемые о нас «деревенским телеграфом». Дело геолога представлялось деревенской массе если не хозяйственным, то по крайней мере толковым. Думали, что он ищет золото, и хотя и сомневались — где, мол, тут золоту быть? — а все же теплилась смутная надежда: а вдруг да найдется золото! Мое же дело было совсем безнадежно. Богачам казалось, что я выискиваю, кто и как прежде жил и не сохранилось ли у кого царского золота; степенным хозяевам иной раз делалось за меня досадно: человек приезжий, городской, а все сидит около стариков да старух, самых что ни на есть никчемных людей. Лишь очень немногие решили, что цель моей поездки — написать «историю». Эти пересуды доставили мне и Владимиру (так звали геолога) много веселых минут. Затем перешли на взаимные расспросы, потом говорили про Ленинград, о собираемых материалах и т. д. Уснули мы поздно.

На следующее утро Владимир уехал на реку, а я начал знакомиться с населением, передавая старикам и старухам поклоны и разного рода наказы от их сверстников из дальних деревень: выполняя эти поручения, я постепенно пробивал обычную скорлупу недоверия.

Так прошло несколько дней. Геолог работал, торопясь закончить свое дело: река должна была скоро замерзнуть — начинался ноябрь. Я же переходил от одного любителя и знатока старины к другому. По вечерам, за ужином, между мною и Владимиром происходило соревнование: кто из нас собрал за день наиболее интересней материал.

На пятый день моего пребывания в деревне хозяйка, подавая нам обед, с ужасом на лице заявила:

— Ягод вам сегодня не будет, а коли уж придет нужда, можно сбегать к соседке..

Оказалось, что ее «ребятенки» ездили за ягодами на Кузькин остров, лежащий на большом озере близ деревни, и чуть живы домой вернулись, — их едва не съел какой-то зверь.

Наши расспросы оказались напрасными. Вначале никто не мог описать внешнего вида зверя, но мало-по-малу по припоминаниям ребят чудовище стало походить на нечто среднее между тигром и носорогом. Мы посмеялись и вскоре забыли о таком диковинном для побережья Белого моря звере.

Наутро следующего дня, захватив провиант, мы вместе с местным пионером Петькой поплыли по озеру на Кузькин остров, о котором накануне слышали чудеса.

Я говорил не меньше часа, прочитав лекцию о жизни Севера в давно прошедшие времена.

На Кузькином островке мы нашли прекраснейший ягодник, кое-где болота, редкие сосны и березняк. Коралловыми гроздьями алела брусника, было великое множество и других гостинцев северного леса — грибов. Наелись мы досыта, а затем решили заняться осмотром нашего временного владения.

Владимир не без ехидства предложил разойтись в разные стороны, а затем рассказать друг другу о своих находках. Он — про природу, а я — о человеке — вернее, о его следах. Было очевидно, что Владимиру на этот раз будет удача — нетрудно было найти на острове разные биотиты, оликоглазы, микролины и прочие минералы. Волей-неволей я принял вызов. Петька ушел с Владимиром, а я побрел в противоположную сторону.

По компасу я пересек остров с запада на восток, а потом поперек — с севера на юг. Как ни щупали глаза, но кроме низкорослого леса я ничего не видел. Приходилось возвращаться с голыми руками на посмеяние лютому противнику моего любимого дела.

На обратном пути я подошел к ущелью, зажатому между двумя гранитными массивами. Такие места всегда дают что-нибудь интересное, в крайнем случае красивый вид. Не прошел я и двадцати метров, как над моей головой на скале увидел два куска дерева. Их слишком прямые очертания сразу сказали, что это следы пребывания человека. Вскарабкавшись на скалу, я увидел очень большой деревянный крест, древесина которого истлела и превращалась между пальцами в порошок. Глубоко вделанный в дерево медный крест зеленел окисью меди. Был ли это просто отголосок широко распространенного старого обычая Севера всюду ставить кресты, или это обозначало что-нибудь другое?

Распутывание сложнейших дел Шерлока Холмса было пустяком по сравнению с моей задачей. Ведь кресту было не менее сотни-другой лет, и сколько десятков раз на островке сменялся растительный покров, уничтожая следы работы человека! Медленный, очень внимательный осмотр местности скоро оправдал себя.

В том месте, где гранитный массив расходился на два крыла, в одной из каменных стен было выдолблено значительное углубление. Под толстым слоем перегноя я нашел осколки породы, говорившие об ударах железной киркой. К нише примыкали две стенки из полуистлевших бревен. Следовательно здесь когда-то была избушка. Благодаря корням брусники и других растений, со всех сторон уцелели земляные насыпи, окружавшие стенки, — вероятно для тепла. Внутри, у входа, сохранился каменный очаг, какие еще до сих пор делают наши северные промышленники. В каждом из уцелевших углов был врезан в дерево или медный позеленевший образ или такое же распятие старообрядческого типа.

Жил ли здесь охотник-промышленник? Новый осмотр тотчас же дал ответ. Загадку разрешила лавка, на которой он спал. Она состояла из четырех бревен. На одном из концов ее лежал вдавившийся в дерево большой камень. Случайно? — Нет. Он когда-то служил подушкой; камень, почти целиком ушедший в трухлявое дерево, имел искусственную выемку как раз по форме человеческой головы. Жесткая же подушка была у этого пустынника!

Естественно явилась мысль: чем же он жил? Если он был отшельником, каких очень много жило с XIII по XIX век на окраинах нашего Севера, то он не имел права есть мяса. Оставались лишь ягоды и рыба. Никаких следов былого земледелия не сохранилось. В каких-нибудь трехстах метрах от кельи оказалась речка. Пройдя в обе стороны по ее берегу, я понял, что это очень узкий проток озера, разделяющий островок на две части. Как я вскоре убедился, рыба из озера заходила сюда.

Вернулся к келье. Новые поиски опять дали находку: семь выдолбленных в скалах углублений, которые были прикрыты каменными плитами. Конечно здесь хранились запасы пищи пустынника.

Присев у обвалившегося входа, я стал восстанавливать суровую картину жизни отшельника. Гонимые царями блюстители «старой веры» бежали из Средней России поодиночке или небольшими группами и селились по бесчисленным глухим островкам крайнего Севера. Келья одного из таких беглецов вероятно и была передо мной…

Торжествуя победу над задорным геологом, я засвистел в свисток. Послышался ответ. Через некоторое время появились Владимир с Петькой. Мне удалось разыграть роль удрученного неудачей. Геолог, торжествуя, минут пятнадцать морил меня рассказами о местных породах, показывал отбитые куски, сообщал примерное процентное содержание кварца, эпидота и прочих минералов. Наконец выдохся и ехидно спросил:

— Ну, а ты что нашел в своей области?

С трудом сдерживая радость, я потащил товарища к месту моей находки. Говорил не меньше часа, прочитал лекцию о жизни Севера в давно прошедшие суровые времена. И снова этнография восторжествовала над геологией. Он честно признался, что моя находка интереснее, чем процентное отношение оликоглаза к микролину, уже давно ему известное из предыдущих работ. Молчаливый Петька лишь поеживался от холода и, шмыгая рукой под носом, впивался в каждое мое слово. То один, то другой задавали мне вопросы; я отвечал; снова расспросы. Незаметно наступил вечер.

Первое, что бросилось в глаза, было длинный хвост и задние лапы.

Пришлось итти на берег, чтобы отыскать вытащенную из воды лодку и достать из нее провизию. Лодка вскоре нашлась, но провизия из нее исчезла. Кроме остатков рыбы и развороченного мешка ничего не оказалось.

— Сшамано? — растерянно спросил Владимир.

— Похоже на то, — жалобно пискнул Петька.

Минуты две мы молча переворачивали мешок, осматривали кусочки рыбы и дыру в мешке.

— Митькой звали! — с искренней грустью процедил сквозь зубы геолог, указывая на уцелевшие рыбьи хвосты.

— «По усам текло, а в рот не попало», — вспомнилась мне популярная концовка сказок.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*