Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6494 ( № 3-4 2015)
Годом прекращения советской помощи автор называет 1959-й. Первая собственно китайская ракета «Дунфэн-2» испытана 21 марта 1962 года. Сильная вибрация, взрыв и падение на 69-й секунде полёта. Два года упорной работы, и первый удачный старт 29 июня 1964 года. В 1970 году ракета «Чанчжэн-1» вывела на орбиту первый китайский спутник.
Первые проекты в сфере пилотируемой космонавтики были озвучены премьером Чжоу Эньлаем в 1965 году, запуск планировался на 1979-й. Но к 1974 году в Китае победила прагматическая линия: «Не надо вступать в гонку с СССР и США, запасы технических сил недостаточны… Упор на прикладные спутники, нужные хозяйству».
Датой нового старта программы пилотируемой космонавтики автор называет 21 сентября 1992 года, когда был одобрен Проект 921, предусматривавший создание космического корабля. «Шэньчжоу» – это «Волшебный корабль», но ещё и поэтическая метафора Китая.
Ли Чэнчжи пишет: «Если проводить сравнения с пилотируемыми кораблями СССР и США, то более всего «Шэньчжоу» похож на «Союз». Первый китайский космонавт подвергался гораздо меньшему риску, чем Юрий Гагарин».
15 октября 2003 года на «Шэньчжоу-5» поднялся в космос Ян Ливэй, «осуществив тысячелетнюю мечту китайской нации». Здесь, отвлёкшись от книги, можно даже немного подивиться: ведь именно в этом случае обычный штамп «тысячелетняя мечта» получает некую неожиданную оправданность, ведь Китай – родина пороха и ракет.
Многократные параллели, сопоставление китайских ракет, спутников, орбитальных станций с советскими аналогами, Ян Ливэя с Юрием Гагариным просто вынуждают меня назвать «китайским Королёвым» Цянь Сюэсэня.
Творец китайской космической программы Цянь Сюэсэнь с 1935 года работал в США.
Ю. Батурин в послесловии отмечает: «Цянь Сюэсэнь, полковник ВВС США, в 1945 году командирован в Германию, допрашивал сдавшегося американцам Вернера фон Брауна. Автор классического труда «Реактивное движение», который изучали все, кто занимался в Соединённых Штатах ракетной техникой. Профессор Массачусетского и Калифорнийского технологических институтов. Выдающийся учёный и организатор космической отрасли в КНР. В Китае ему установлен памятник при жизни».
Характер книги не предполагал подробной биографии, но мне показался чрезвычайно важным один упомянутый Ли Чэнчжи эпизод, касающийся возвращения Цянь Сюэсэня в Китай. В ходе начавшейся в США в 1950-х «охоты на ведьм» ФБР обвинило Цяня Сюэсэня в «пособничестве коммунистам». Он был отстранён от секретных работ по ракетной тематике и фактически посажен под домашний арест. Через две недели учёный объявил о своём намерении вернуться в Китай, написал обращение к премьеру Госсовета КНР Чжоу Эньлаю и 17 сентября 1955 года отправился на родину.
И неожиданная деталь у Ли Чэнчжи: «Чжоу Эньлай дал указание на китайско-американских переговорах в Женеве сообщить, что Китай досрочно освобождает 11 американских военнопленных (лётчиков), взамен требуя прекратить препятствовать возвращению на Родину Цянь Сюэсэня…»
Откуда взялись те 11 американских военнопленных лётчиков? Китайская армия участвовала в корейской войне, но воздушное прикрытие осуществляли советские самолёты, ракеты. Так что получение «материала для обмена» на Цянь Сюэсэня тоже не обошлось без советских технологий!
Вспомним ещё раз причину сегодняшних нападок на Россию. Это предупреждение союза с Китаем. Один из самых агрессивных врагов России сенатор Маккейн – ближайший боевой сотоварищ тех «Одиннадцати друзей Цянь Сюэсэня». В прошлом американский лётчик, сбитый советской ракетой в небе Вьетнама. Что, собственно, и объясняет его отношение к России, преемнице СССР. Ему-то мечталось спокойно поливать напалмом города и сёла, так чтобы вьетнамские, камбоджийские, лаосские крестьяне целились в его самолёт из луков, в крайнем случае – из кремниевых ружей. Монопольное техническое превосходство в военной сфере легко выходит на уровень мирового цинизма... Сотрудничество России и Китая препятствует такому положению вещей.
Теги: Ли Чэнчжи , Развитие китайских космических технологий
«Лично нам это жить не мешает»
Фото: РИА "Новости"
Говорят, что он талантливый писатель. Не знаю, не читал. Знаю Дмитрия Быкова - сочинителя комических куплетов, этакого литературного братца джеромовского Гарриса, и надо признать, на этом поприще он (Быков, а не Гаррис) снискал себе заслуженную славу. Казалось бы, чего ещё человеку не хватает, когда к его услугам газеты, журналы, телевизор с интернетом? Сиди себе, хихикай в кулачок, развлекай почтенную публику, ан нет – тянет, знаете ли, иной раз высказаться по-большому, выступить, так сказать, по серьёзному вопросу, чтобы не забыли, что он всё-таки писатель земли русской[?] Вот он и выступил по-большому аккурат за несколько часов до Нового года в программе радио "Эхо Москвы". Потрясающе выступил, прямо так вот – наотмашь, по-писательски, прямо как настоящий инже… нет, не инженер, бери выше – сантехник человеческих душ!
Собственно, меня в его пространной беседе с ведущей заинтересовал лишь один фрагмент – тот, что касался рассуждений гостя студии о коррупции. Дело в том, что в последнее время в ходе подготовки ряда статей об «астраханщине» – предтече российского чиновного лихоимства – мне довелось весьма близко познакомиться с этой роскошной дамочкой по имени Коррупция, влекущей к себе на яркий свет начальствующих мотыльков. Видели бы вы её без макияжа и шиншиллы, когда она сидит согбенная в углу, наблюдая жадно, как «браслетят» очередного поклонника, бросившего к её ногам свою жизнь!
Вот этот фрагмент быковских откровений.
Быков: (…) Я тоже не в восторге от борьбы с коррупцией. Мне, откровенно говоря, коррупция не мешает абсолютно.
Ведущая: Что, правда?
Быков: Конечно. (…) Я всегда говорил, что коррупция в России – это способ подкупа народа от государства. (Это, пардон, на каком языке – на узбекском, что ли? – Ю.Н. ) Я не враг коррупции, я не считаю, что коррупция – это самое большое зло.
Если бы эти слова были произнесены где-нибудь в театре, со сцены, с заламыванием рук и сверканием слегка выпученных от умственной работы глаз, то режиссёр непременно арендовал бы здесь продолжительную паузу, во время которой зритель бы лихорадочно соображал: это что, всерьёз или так, для развода? Я тоже поначалу усмехнулся про себя, ожидая, что сейчас мыслитель наш сделает какой-нибудь изящный словесный кульбит, который всё перевернёт с головы на ноги, но нет – дальше пошли признания в симпатиях к одной известной даме по фамилии Васильева, даме по-гоголевски «приятной во всех отношениях», из которой телевидение сделало даже секс-символ коррупции («Васильева мне вообще очень симпатична – она мой портрет нарисовала»).
Да позвольте, а кому ж она не нравится – такая дебелая, такая блондинистая, такая талантливая – и швец, и жнец, и на дуде игрец, такая сумасшедше богатая! Ведь если верить следствию, то, возможно, за её рубенсовской спиной прячутся где-то миллиарды народных карбованцев… А как представишь себе этот шёлковый халат с павлинами, из-под которого смущённо временами выглядывает упитанная ножка, эти сердюковские домашние тапочки в передней да портрет писателя Быкова на стене – фу, ты, мать честная, аж в пот бросает! Если бы я был художником (ну, не как Васильева – попроще) и задумал написать картину под названием «Пошлость perse», то, скорее всего, многое из вышеперечисленных предметов вошло бы в неё составной частью, может быть, даже оккупировав первый план.
Впрочем, у нас с Быковым совершенно разные взгляды на пошлость. Он, например, счёл возможным в той же радиопередаче объявить пошлостью знаменитую строку из «Писем римскому другу» Иосифа Бродского – ту самую, в которой «…ворюга мне милей, чем кровопийца». И вот наш литературный херувим, стеснённый позолоченной, скорее всего, рамкой, висящей горделиво где-нибудь в прихожей надцатимиллионнодолларовой квартирешки, заподозрил в пошлости не самого себя, не свою очаровательную коллегу по поэтическому цеху, не тупорылых партикулярных вымогателей, а нобелевского лауреата, и творчеством своим, и самой жизнью противостоявшего пошлости во всех её проявлениях!
Тут всё же надо объясниться. Будь наш комический куплетист каким-нибудь лабазником или приворовывающим от тоски чиновником, то эти его пассажи меня бы мало тронули. Я уже слышал речи в защиту коррупции от сверхпродвинутых экономистов, которые предлагали решить дело полюбовно – учреждением спецналога на коррупционные взятки, иначе, мол, всё засохнет и завянет. А тут ещё совсем недавно экс-мэр Астрахани, признавший в конце концов факт получения 10 миллионов «нечистых» рублей от утомлённого вымогательством предпринимателя, сообщил нам радостную новость, что эти деньги ему понадобились для строительства детской футбольной площадки.
