Симон Соловейчик - Непрописные истины воспитания. Избранные статьи
Во всех книгах для родителей воспевается строгий режим. Действительно, по режиму жить легче, но кому? Родителям. И кто исследовал, как растут дети, воспитанные в строгом режиме, и как – без него? Не окажется ли при более внимательном рассмотрении, что режим – изобретение не только полезное, но и в чем-то вредное, угнетающее детскую психику? Воспитанному в вольности ребенку труднее будет привыкнуть к школьным порядкам, он доставит больше хлопот учителям. Но кто сказал, что идеал воспитания – бесхлопотное воспитание? И не из этих ли непослушных вырастают самые энергичные и полезные обществу люди? Балованные, никого не боявшиеся в детстве ребята быстрее достигают моральной независимости, которую психологи считают одним из самых важных качеств личности.
Мы так боимся будущего непослушания детей, что приучаем их обуздывать свои желания чуть ли не с первых шагов жизни, еще до того, как ребенок научится эти свои желания ощущать и выражать. Может быть, оттого подчас вырастают дети с очень бедным репертуаром желаний: им все заранее кажется недоступным, невозможным. Так зарождаются безволие, равнодушие к жизни. Мы жадно читаем брошюры о том, как укрепить волю ребенка, но в то самое время, когда воля закладывается, когда она еще слабенький росточек, мы торопимся вырвать эти ростки как сорную траву ради красивого цветка под названием «послушный ребенок». Проходят годы, цветок послушания неминуемо увядает, но безволие остается.
Если ребенок не научится добиваться своего от родителей, где и когда научится он потом добиваться чего-нибудь от кого-нибудь? Если в каждом столкновении с родителями победа остается за отцом или матерью – так ли уж выгодно это? Безжалостно, пользуясь преимуществами возраста и силы, мы отнимаем у ребенка самое сладкое чувство – чувство победы. Всякая мать отдает ребенку лучший кусочек пищи. Но победу в столкновениях, этот лакомый кусочек радости, она стремится захватить себе. А может, в воспитательных целях иногда полезнее уступать нашим детям? Из каждого столкновения малыш выходит побежденным – когда же он научится побеждать?
Доверчивость, любовь, доброта – основания, на которых сами собой выстраиваются и более сложные чувства. Воспитывайте ребенка добром – и он будет ненавидеть зло, когда реально встретится с ним. У него будут силы для ненависти и полная непривычность к злу. Воспитывайте ребенка в ненависти – и вы ничего, кроме ненависти, не воспитаете. Между прочим, только балованный ребенок умеет давать сдачи обидчику, и притом в открытую, а не исподтишка. Балованные дети вырастают более смелыми, ибо просто не знают страха – им нечего было бояться в детстве.
Растить ребенка, балуя его, трудно. Балованный требует глаз да глаз. Но чем легче ребенку в детстве, тем легче будет ему и в жизни, потому что лучше, свободнее разовьются его жизненные силы. И чем труднее родителям, пока их ребенок мал, чем больше вытерпят они его шалостей, тем легче им будет позже, потому что ребенок вырастает самостоятельным. Когда балованные дети становятся взрослыми, они большего хотят – но и большего добиваются в жизни.
Старинная мудрость: «До пяти лет ребенок царь, до пятнадцати – слуга, после пятнадцати – друг». Если родители балуют ребенка в раннем детстве, они смогут строго обращаться с ним в подростковом возрасте, когда ему действительно нужны твердое руководство и дисциплина. Балованного в детстве ребенка в 11–13 лет можно держать очень строго, не боясь сломить его волю. А ведь часто получается наоборот: в детстве ребенка школят, стремятся к абсолютному послушанию, а позже, когда такое послушание необходимо, его уже не могут добиться: и родители устали в этой многолетней борьбе, и дети слишком торопятся выйти из-под надоевшей им (с младенческих лет!) деспотической власти родителей.
К сожалению, не все родители имеют возможность баловать детей. Но все-таки к этому надо стремиться, проявляя терпение и надеясь на природу. Терпение – вот чего так часто не хватает взрослым.
Один детский доктор, которому молодая мамаша пожаловалась, что у ее ребенка долго не прорезываются зубы, спросил ее:
– А много ли вы видели людей, у которых не выросли бы зубы?
Нам все время кажется, что у наших детей не прорежутся зубы, что они не научатся говорить, потом – читать… Ах, если бы можно было сразу получать готовых взрослых людей, этаких умных и разумных старичков – как легко было бы с ними родителям! И как скучно…
Дети должны пройти, пережить время баловства, неразумности, непослушания – это необходимая стадия развития. Ни в чем нельзя торопиться, даже в стремлении привить им правила морали и дисциплины. Всему свое время, вырастут зубы! Мы встревожены инфантилизмом подростков и юношей – но обжегшись на молоке, стоит ли дуть на воду? Преждевременное развитие детей, сокращение времени их безграничного царства так же тревожно, как и запоздалое нравственное развитие подростков.
А может, эти два явления взаимосвязаны? Природа берет свое, природа не может развиваться быстрее оттого лишь, что человеку вздумалось изобрести телевизор и посадить ребенка перед стеклянной трубкой с картинками.
Скажут, растут же дети в яслях и детских садах, а там у них нет возможности баловаться.
Да, там, где больше двух-трех маленьких детей, баловство опасно: дети, возбуждая друг друга, становятся совершенно неуправляемыми. Оттого в детских учреждениях приходится поддерживать строгую дисциплину, хотя строгости ее подчас переходят границы разумного и необходимого.
Пожалуй, было бы правильнее считать хорошим не тот детский сад, где дети послушны и организованны, а как раз тот, где дети шумят и балуются – и при этом все-таки сохраняется какой-то минимум порядка, необходимого для безопасности ребят. Только минимум!
Впрочем, перед детьми вопрос, можно ли им баловаться, не стоит. Они балуются, не спрашивая нашего разрешения, и потому вырастают здоровыми людьми!
Заботливые дети?
Беззаботное детство и беспечная юность опоэтизированы во многих прекрасных стихах, и это естественно: когда мы с высоты возраста, обремененные множеством житейских забот, оглядываемся на первые годы жизни, прежде всего они, годы эти, представляются нам легкими и бесхлопотными – в том-то и состоит их неповторимая прелесть. Правда, при более тщательном размышлении мы вспоминаем, что и в детстве, и в юности были у нас волнения, но теперь они кажутся нам романтичными, и вот – «безмятежная юность…».
А задумаемся, должны ли мы создавать своим детям поэтически беззаботное детство? Или чем больше забот у ребенка, тем лучше? Забота воспитывает? Подавляет? Прибавляет? Отнимает?
Обычная домашняя сцена:
– Коля, сходи за хлебом.
– Сейчас.
– Коля, сходи за хлебом!
– Ну сейчас!
– Коля, сколько раз тебе повторять?!
Коля берет сумку, деньги и отправляется в магазин. Он делает это каждый день, это его «домашняя обязанность», воспетая во всех педагогических книжках («У детей должны быть постоянные домашние обязанности»), но каждый день хорошо отрепетированная сцена повторяется идеально однообразно: сюжет, интонации, мимика и даже походка сына – специально отработанная походка, которая должна выразить что-то вроде «Как вы мне все надоели», – все неизменно. Если бы на один день мама вышла из роли и не напомнила бы Коле о его «домашней обязанности», он и не подумал бы идти в магазин. Работа ходить в магазин – Колина, забота о Колиной работе – мамина.
А в школьных делах? Реально учится, то есть ходит в школу и делает уроки, конечно, сын, но кто заботится о том, что пора сесть за уроки, что надо отправляться в школу, иначе опоздание неминуемо? Мама. Это она проявляет настойчивость, заставляет сына кончить школу, потом помогает ему выбрать работу, получить профессию – все она, и именно у нее во всех этих хлопотах и вырабатывается железный характер.
Мы не всегда замечаем, что характер воспитывает не столько работа, реальное действие, сколько забота о работе, собственное стремление выполнить ее.
Когда мы читаем, что школьники построили своими руками стадион или переоборудовали физический кабинет, подождем восхищаться. Труд, разумеется, закаляет человека, дает навыки, но не в этом основная воспитательная ценность его. Главный вопрос: а чья была забота – строить стадион и перестраивать кабинет? Кто планировал, кто просыпался утром с мыслями о предстоящей работе – директор школы? учитель? или сами ребята? Кто заботился, тот и проявлял характер, тот и получил полное удовлетворение, когда работа была закончена, тот, собственно, и воспитывался – и только тот.
Всякая работа воспитывает, но надо четко представлять, кого именно…
Главная трудность состоит в том, что забота – внутреннее, собственное побуждение и потому ее невозможно заменить понуждением какого бы то ни было рода… Можно заставить ребенка делать уроки, но как заставить его заботиться о своих уроках? Заставлять – как раз и значит снимать заботу, и чем больше мы заставляем, тем худшего результата добиваемся, хотя внешне дела могут выглядеть и сносно: ребенок учится…
