Алексей Турчин - Война и еще 25 сценариев конца света
Сцилард ответил: “Если это долгоживущий элемент, который постепенно, в течение нескольких лет, осаждается, формируя слой пыли на поверхности Земли, то тогда все люди до одного будут убиты”.
Специализацией Брауна была геологическая химия, в частности внеземных образований. Журнал “Тайм” незадолго до этого момента изобразил его держащим в руках метеорит. И теперь он выбрал геологическую аналогию, которая была ему знакома: “То есть тогда вы можете себе представить нечто вроде взрыва Кракатау, когда вы организовываете один большой взрыв или серию маленьких взрывов. Пыль поднимается высоко в воздух, как было в случае этого конкретного взрыва, циркулирует вокруг Земли в течение многих-многих месяцев и даже лет и затем постепенно выпадает на поверхность Земли?”
Сцилард откинулся назад в своем кресле и выразительно развел руками: “Я согласен с вами”. Аналогия с вулканом была хороша. Сциларду она нравилась. Он ясно выразил свою точку зрения. Оружие судного дня было рождено.
Ганс Бете слушал Сциларда с растущим раздражением. Хотя его лицо все еще несло мягкую улыбку, которая привычно обитала у него на губах, его брови наморщились. Дело было не в том, что он научно был не согласен с тем, что Сцилард говорил, скорее его раздражал типично сцилардовский полет фантазии. Не было необходимости обострять текущую ситуацию. Водородная бомба должна была быть и так достаточно плоха – зачем пугать людей тем, что может прийти за ней.
“Вы можете спросить, – сказал Сцилард, предвосхищая своих критиков, – кто захочет убить всех на Земле? Любая страна, которая хочет быть непобедимой на войне,” – был его драматичный ответ. Это будет преимуществом, которое обретет любая страна, овладевшая оружием конца света – водородной бомбой, усиленной таким образом, как он описал, цинком, или, как он позднее предложил, кобальтом.
“Давайте предположим, – объяснил он, – что мы участвуем в войне и находимся на грани победы в войне с Россией, после борьбы, которая, скажем, длилась десять лет. Русские могут сказать: «Дальше этой границы вы не пойдете. Вы не вторгнетесь в Европу, и вы не будете сбрасывать на нас обычные атомные бомбы, или мы детонируем наши водородные бомбы и убьем всех». Столкнувшись с такой угрозой, я думаю, мы не сможем продолжать. Я думаю, что Россия будет непобедимой”.
Харрисон Браун явным образом страдал от осознания последствий того, что только что сказал Сцилард. “Неужели какая-либо нация, – спросил он, – решится уничтожить всех, вместо того чтобы потерпеть поражение?” Сцилард честно признался, что он не знает ответа на этот вопрос. Но он добавил следующее пугающее завершение: “Я думаю, что мы можем угрожать это сделать, и русские могут угрожать это сделать. И кто тогда возьмет на себя риск не принимать эту угрозу всерьез?”
В публичной лекции в следующем месяце Браун сказал аудитории, что он теперь убежден, что существуют люди, которые были бы готовы уничтожить всю жизнь на Земле, если бы им не уступили дорогу. “Можем ли мы сомневаться, – спросил он, – что Гитлер, в отчаянии от поражения, уничтожил бы весь мир, если бы он имел возможность это сделать?”
Тем февральским вечером дискуссия за круглым столом переместилась к обсуждению возможности того, что огромные водородные бомбы будут доставляться на кораблях. Если они будут взорваны в Тихом океане, радиоактивность от таких чудовищных устройств проплывет над Америкой благодаря преобладающим западным ветрам, отравляя землю и людей. Это было новой и пугающей угрозой для Америки. Страх кораблей-бомб будет порождать заголовки газет до конца десятилетия, в то время как Америка и Россия будут стремиться переплюнуть друг друга в создании все больших водородных бомб. Но, как указал Сцилард, такую радиоактивность невозможно контролировать. Ужасной иронией является то, добавил Харрисон Браун, что “проще убить всех людей на Земле, чем только часть из них”. “Так оно и есть”, – согласился Сцилард. …
Осенью 1950 года страхи Сциларда о кобальтовой бомбе получили независимую научную поддержку. Доктор Джеймс Арнольд из Института ядерных исследований в Чикаго решил исследовать, насколько такое оружие технически возможно. Согласно “Ньюс-уик”, “блестящий молодой (27 лет) физик начал с того, чтобы, с логарифмической линейкой в руках, разрушить аргументы Сциларда. Но закончил он согласием по многим аспектам”.
Вычисления Арнольда показали, что машина судного дня, описанная Лео Сцилардом, должна быть гигантским устройством, “возможно, в два с половиной раза тяжелее линкора Миссури (70 000 тонн водоизмещения. – А. Т.)”. Дейтерий, который должен наполнять эту бомбу, должен стоить столько же, сколько весь манхэттенский проект – два миллиарда долларов. Кроме того, по крайней мере 10 000 тонн кобальта потребуются для создания смертельного радиоактивного изотопа, кобальта-60, когда бомба взорвется. Большинство предположений Сциларда о кобальтовой бомбе были подтверждены чикагским ученым. В действительности единственным моментом неопределенности был вопрос о том, будет ли радиоактивная пыль от такой бомбы конца света равномерно распределяться по всему миру.
Хотя Арнольд пришел к выводу, что человеческая раса не находится в опасности сейчас, поскольку создание такого устройства потребует “полномасштабных усилий большой страны в течение многих лет”, он был убежден, что “подавляющее большинство людей могут быть убиты таким способом”. Единственным лучом надежды, который смог найти “Ньюсуик”, было то, что “те, кто захочет использовать это оружие для убийства, должны принять суицид как условие сделки”.
Будучи местом рождения атомной эры и кобальтовой бомбы, Университет Чикаго был домом для наиболее важного журнала по атомным проблемам – “Бюллетень ученых-атомщиков”. Именно этот бюллетень поручил Джеймсу Арнольду исследовать предсказания Лео Сциларда о машине судного дня».
Если над страной, обладающей ядерными технологиями, нависнет угроза внешнего завоевания, она может решиться создать такую бомбу. Особенно если системы ПРО противника не дадут шансов применить ракетное оружие для обороны. Для такой бомбы не потребуется большого количества урана или плутония – только несколько килограммов на запал. Но будет необходимо очень много дейтерия.
Стоимость 1 л тяжелой воды, то есть примерно 200 граммов тяжелого водорода, по доступным оценкам, примерно 1000 долларов, следовательно 5 миллиардов долларов – это 1000 тонн дейтерия, необходимого для такой бомбы. С учетом прочих расходов бомба должна стоить десятки миллиардов долларов. Однако если после создания такой бомбы на страну никто никогда не нападет, то это дешевле, чем содержать вооруженные силы. Отсюда следует, что системы ПРО не повышают безопасность в мире, так как побуждают более слабые страны создавать кобальтовые стационарные бомбы в качестве последнего средства обороны. Или же, наоборот, разрабатывать ядерные чемоданчики, которые отдельные диверсанты могут пронести на вражескую территорию, или сосредотачиваться на разработке биологических и прочих альтернативных видах вооружения.
Не менее опасен печально знаменитый изотоп полоний-210. Он является гораздо более мощным источником, чем кобальт, так как имеет меньший период полураспада (примерно в 15 раз). Он обладает способностью накапливаться в организме, поражая его изнутри, что повышает его эффективность примерно в 10 раз.
Смертельная доза – около 0,2 мкг.[19] Это означает, что для полного смертельного заражения земной поверхности требуется только сто тонн (или сотен килограммов в худшем случае – если учесть его способность накапливаться в организме, а также повторное отравление за счет высокой концентрации в среде – то есть сколько выводится, столько и вводится) этого опасного вещества. Неизвестно, сколько водородных бомб нужно взорвать, чтобы наработать такое количество вещества.
В обычных атомных бомбах выход радиоактивных элементов измеряется килограммами, но в специальных водородных бомбах, окруженных толстыми оболочками, позволяющими уловить все нейтроны, он может достичь, по моим очень неточным прикидкам, тонны. Однако тяжелую эффективную бомбу невозможно поднять высоко воздух, где гарантировано качественное распыление, поэтому реальный выход от бомбы можно смело снижать до 100 кг. Следовательно, надо или облегчать бомбу, или смириться с потерей большей части радиоактивного выхода в грунте на месте взрыва. Это означает, что для производства такого эффекта нужно взорвать 1000 полониевых, то есть с оболочкой из висмута-209, бомб мегатонного класса.
Известно, что в мировом океане растворено постоянно около 180 кг полония, образующегося из распада природного урана – однако это количество равномерно распределено по объему толщи воды и не представляет угрозы для живых существ.
