Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 12. Ключи от Волги
Благоразумнее всех в общем гвалте, нам показалось, вели себя сойки. Они не очень кричали, но рисковали садиться к Филиппу ближе других и, наклонив головы, с любопытством разглядывали: «Как же так – днем, а сидит на виду? Как же так?»
И совсем удивила семейка фазанов, птиц, которым Филиппа как раз и надо было бояться. Но они смело гуськом вышли из плотных кустов и, поглядев с полминуты на странный спектакль, стали, как куры, клевать зерно на площадке у шалаша.
Лесной водевиль продолжался часа полтора. Заводилы-солисты в нем непрерывно менялись, но постепенно весь разноперый ансамбль стал выдыхаться. Мы вылезли из укрытий, когда все утихло, и Филька стал осанисто озираться. Но, оказалось, с десяток сорок, сойки и стайка фазанов продолжали молчаливо наблюдать необычного гостя. Все они шумно взлетели, а Филька, нам показалось, с большим облегчением нырнул в корзину.
Сороки атаковали Фильку ежесекундно.
Я много раз слышал: в охотничьих хозяйствах, где надо снизить число сильно вредящих ворон и сорок, их привлекают на выстрел с помощью филина. Маленький наш эксперимент подтверждает: сделать это нетрудно. Ночной сановитый хищник, объявившись на видном месте среди бела дня, всегда привлекает и возбуждает хищников рангом поменьше. Шумным атакам подвергаются, впрочем, и вороны, коршуны, ястребы, одичавшие кошки. Причем не всегда птичий мир видит в объекте своей атаки непосредственного врага, но уже один только облик хищника возбуждает всеобщий протест. В нем нередко участвует множество маленьких птиц (и они обращают хищника в бегство!), но наибольшие страсти разгораются там, где шум поднимают сороки, вороны и сойки, сами готовые прищучить всех, кого только способны осилить.
Фото автора. 16 ноября 1978 г.
Трезвенник Топ
Окно в природу
И воробья можно сделать смешным и жалким, если приобщить его к выпивке.
Года четыре назад на пустыре за оградой стадиона «Динамо» в Москве я увидел странное оживление. Трое людей забавлялись чем-то, нагнувшись к самой земле. На камне рядом стояла пустая бутылка. Выпита она была не «на троих», как обычно, а по крайней мере душ на семь или восемь. Захмелевшими были люди, а возле ног копошились смертельно пьяные воробьи. Они поразительно были похожими на людей – волочили по песку крылья, качались на непослушных ножках, а один свалился набок и особенно потешал трех затейников.
Это прямо-таки шекспировское соединение грустного и смешного я увидел на другой день, проходя тем же местом, – пьяные люди и такие же пьяные птицы. Люди макали в водку кусочки хлеба, а воробьи-«алкоголики» жадно на них набрасывались, потеряв всякую осторожность, свойственную этим птицам.
Нетрудно представить истоки «биологического эксперимента». Как раз напротив пустыря действовала торговая точка, именуемая «гадюшником». С бутылкой – три шага до пустыря. Воробьи, подбиравшие крошки ежедневного жалкого пиршества, были приобщены «к застолью» и сделались «алкоголиками».
Спиртное действует на животных так же, как на людей. Организм протестует сначала, но, привыкнув, начинает требовать алкоголь. Я знал пьяницу-лошадь, совращенную пьяницей-кучером. Видел свиней-алкоголиков, пристрастившихся к выжимкам барды во дворе самогонщицы. Известен случай, когда куры валялись пьяными, наклевавшись ягод винной настойки.
Замечено: активную нетерпимость к спиртному проявляют собаки. Видимо, запах нетрезвого человека и его непредсказуемые поступки собаки связывают воедино. Посмотрите, как раздражает их каждый пьяный. Даже горячо любимый хозяин собаки, вернувшись домой нетрезвым, заставляет ее недружелюбно рычать. А недавно я встретил овчарку, у которой неприязнь к алкоголю развила довольно занятные навыки санитара.
На речке Усманке, на кордоне у лесника я увидел за домом гору бутылок – не менее тысячи.
– Наверное, навезли гости? – деликатно спросил я хозяина.
– Какие гости, – ответил лесник. – Собака носит! Хотите проверить – отнесите хотя бы вот эту пивную бутылку к речке в кусты.
Я так и сделал. И вот перед вами на снимке финал эксперимента. Овчарка прогулялась к реке и разыскала бутылку, а после принесла еще не менее дюжины, оставленных возле речки запоздалыми рыболовами.
– Все лето таскала. Были курьезы. Приносит вдруг непочатую поллитровку «Столичной» и по обыкновению закапывает в песок за баней. Я беру «приношение» и иду вдоль реки. Спрашиваю у двоих сидящих возле костра бедолаг: ничего, мол, не пропадало? А они в один голос: «Как же не пропадало? Рыжий кот уволок вот такого подлещика, а чья-то собака почти что из рук схватила бутылку». Ну, говорю, подлещика вам не видать – кот мой рыбу домой не носит, а выпивка, поглядите-ка, ваша? Закричали, как будто потерянный миллион отыскался: «Наша, наша!» Вот такие дела с бутылками учиняет наш Топ.
Обучить овчарку находить и носить в какое-то место бутылки – дело нетрудное. Однако тут никакого обучения не было. Топ очень любит хозяина и не терпит гостей. Они приезжают обычно с бутылкой, и лесник, посидев за столом с гостями, переставал Топу нравиться. Скоро собака сообразила, что все неприятные перемены в хозяине идут от стеклянной посуды. Теперь во время застолья она садится обычно рядом и глаз не сводит с бутылки, ожидая, когда она опустеет. Как только такой момент наступает, овчарка хватает бутылку, уносит и зарывает. Хозяйка дома да и сам хозяин тоже эту инициативу не пресекают, и постепенно Топ расширил свою антиалкогольную деятельность далеко за пределы лесного двора и вот уже два года что есть мочи борется за чистоту берегов Усманки. Бутылку он стремится обязательно закопать. Но работы все прибавляется, а земля неподатлива, и Топ валит теперь бутылки в кучу за баней. Этот занятный склад стеклотары – хороший повод восхититься собакой и укорить высшее творение природы-матери – человека.
Фото автора. 19 ноября 1978 г.
Открытые двери для Мишки
Его все уже знают и любят. Канадцы, прилетавшие недавно в Москву по делам Олимпийских игр, сказали: «Мишка – редкостная удача. Все талисманы минувших Олимпиад рядом с Мишкой тускнеют». Это не комплимент вежливых гостей, это мнение специалистов, четыре года назад также ломавших голову над тем, как лучше украсить Олимпиаду.
Мишка в самом деле хорош. Однако радость находки мы уже пережили. Речь сегодня о том, как Мишка служит Олимпиаде. Изображение симпатичного медвежонка мы видим сегодня в витринах и на дорожных щитах, на дверцах автомобилей, на кустарных холщовых сумках, на вымпелах и значках. На этом снимке мы видим, как Мишка обретает плоть на фарфоровой фабрике. Все как будто идет как надо? В том-то и дело, что нет.
На Дулевском заводе. Художница Ирина Воробьева представляет серийных Мишек.
На минувшей неделе я побывал в сувенирных киосках и магазинах, на выставке, где показаны образцы Мишек из гуттаперчи, резины, фарфора, побывал на Дулевском фарфоровом заводе и в Оргкомитете «Олимпиада-80», беседовал с ответственными работниками Министерства легкой промышленности. И вот что выяснилось.
Спрос на главный сувенир Олимпиады очень большой. «Сколько сделают, столько и продадим», – сказали в одном магазине. «Первое слово иностранных туристов, когда подходят к прилавку: «Мишутка…» – сказали в магазине «Березка». Двести пятьдесят тысяч Мишек, изготовленных на чехословацкой фабрике мягких игрушек по заказу из ФРГ, проданы моментально. Начато производство Мишек в Японии.
На родине Мишек дело обстоит так. То, что выпускается из резины и гуттаперчи, с найденным образом медвежонка не имеет ничего общего. В одних случаях неряшливость, в других – самоуправство художников фабрики до неузнаваемости изменили то, что найдено было Виктором Чижиковым, – на прилавки идет откровенная халтура. Аргументы – «но ведь берут нарасхват» – оправданием служить не могут. Берут потому, что нечего более взять. Оргкомитет «Олимпиада-80», приложивший немало усилий в поисках талисмана, имеет право (и обязан!) следить, чтобы образ этот не искажался. Халтуру надо остановить, и немедленно. Надо заставить выпускать талисман в полном соответствии с найденным образом. И это следует помнить всем, кто только теперь берется за его производство.
Мишек из мягкого материала на выставке я не увидел. Предприятия мягкой игрушки пока еще ничего не заявили на рынок. Исключение составляют разве что медвежата из Петропавловска-Камчатского. Тут изготовлено несколько тысяч Мишек из оленьего меха. Один из них сто сорок дней пробыл на космической станции с Александром Иванченковым и Владимиром Коваленком. Все мы, наблюдая репортажи из космоса, радовались: символ нашей природы и грядущего праздника спорта скрашивал жизнь космонавтов. Между тем несколько тысяч других медвежат, изготовленных на Камчатке, могут только завидовать близнецу-космонавту. Их путешествие задержалось даже и по земле – завод в Мытищах никак не может изготовить для медвежат олимпийские пояски.
