Журнал Современник - Журнал Наш Современник 2001 #1
Осознание сакральности самого понятия “земля”, слава Богу, все-таки сложилось за всю нашу нелегкую историю в русском сознании. Сначала в народном (“мать сыра земля”), а потом и в личностном…
Федор Михайлович Достоевский, когда его посетила мысль о мистической связи русского человека с землей, воскликнул: “Неужели ж и в самом деле есть какое-то химическое соединение человеческого духа с родной землей, что оторваться от нее ни за что нельзя, и хоть и оторвешься, так все-таки назад воротишься…”
Анна Ахматова, когда осмысливала суть этого “химического соединения”, впадала в предельное для себя состояние народности и даже начинала говорить несвойственным ей простым и сильным языком Некрасова и Твардовского:
Да, для нас это грязь на калошах, Да, для нас это хруст на зубах. И мы мелим, и месим, и крошим Тот ни в чем не замешанный прах. Но ложимся в нее и становимся ею, Оттого и зовем так свободно — своею.
А если уж вспомнили Твардовского, то не обойти и не объехать его великую поэму “Страна Муравия”.
Все краше и видней
Она вокруг лежит.
И лучше счастья нет на ней
До самой смерти жить.
Земля! На запад, на восток,
На север и на юг… Припал бы, обнял Моргунок,
Да не хватает рук…
Черная, потом пропахшая выть! Как мне тебя не ласкать, не любить?
Но затo, словно юность вторую, Полюбил я в просторном краю Эту черную землю сырую, эту милую землю мою.
Ты дала мне вершину и бездну, подарила свою широту. Стал я сильным, как терн, и железным, Словно окиси привкус во рту.
Ты мне небом и волнами стала, Колыбель и последний приют… Видно, значишь ты в жизни немало, Если жизнь за тебя отдают.
Они все знали наизусть слова своего фюрера из книги “Mein Kampf”: “пока нашему государству не удалось обеспечить каждого своего сына на столетие вперед достаточным количеством земли, мы не должны считать, что положение наше прочно. Никогда не забывайте, что самым священным правом является право владеть достаточным количеством земли… Не забывайте никогда, что самой священной является та кровь, которую мы проливаем в борьбе за землю”.
Идеалом немецкого мирового государства вообще называли земли, подлежащие их подчинению, емким словом “Lebens raum” — “жизненное пространство”, или “пространство для жизни”.
Так вот, я думаю, что когда мы вышвырнем на свалку истории ельцинскую конституцию, написанную политическими циниками, вроде Шахрая, Яковлева, Никонова, и прочими юристами, то в первой статье будущей народной конституции должны быть следующие слова: “жизненное пространство России, а именно: земли, моря, леса, озера, реки, — навеки является неделимой неприкосновенной и не подлежащей купле-продаже собственностью ее народов”.
Отступать будет некуда
Простому человеку нашептывают: “Посмотри-ка, ты гол и бос, а сколько земли пропадает даром? Ей сегодня грош цена. Самое время обзавестись землей, и тогда ты будешь собственником. Хочешь — засевай ее, хочешь — сдавай в аренду. А надоест — продай другому, но уже за приличные деньги. Из ничего, можно сказать, сколотишь капиталец. Надо только добиться, чтоб депутаты Государственной Думы приняли соответствующий закон. Вот и нажимай на своего депутата, пока не поздно”.
Впрочем, вкрадчивый шепот то и дело перерастает в истерический крик: “Как поднимать экономику, если до сих пор не решен вопрос о земле? Земля связала нас по рукам и ногам! Если бы земля свободно покупалась и продавалась, ее можно было бы использовать в качестве залога под банковские кредиты на развитие производства. Что за дурацкая страна, где не могут понять самой простой вещи?!”
“Обработчики” народного сознания рассчитывают на уже проверенный эффект: наш бывший “простой советский человек”, изнуренный собственными заботами, в конце концов не выдержит психической атаки и удрученно махнет рукой. Мол, делайте, что хотите, только
оставьте в покое. Остальное — “дело техники”, и соответствующий закон будет принят. Для нашей страны это будет сокрушительный удар, после которого уже и собирать станет нечего.
Если вдуматься, замысел поистине сатанинский. Недаром его “изобретатели” уже много лет ходят кругами, не решаясь взять быка за рога. Любой россиянин чувствует, что здесь дело пахнет продажей Родины, предательством отечественной истории. Ведь обширные пространства России куплены кровью наших предков, в этой земле покоятся их кости. Ни православие, ни мусульманство — две основные российские религии — не поощряют торговлю могилами пращуров. Может быть, таков и есть последний барьер для россиянина, перешагнув который человек обнаружит, что ему уже нечего терять и что за душой в полном смысле слова уже ничего не осталось.
Но я хочу остановить внимание читателя не на этическом, а на экономическом аспекте проблемы. Ведь даже самый примитивный хозяйственный анализ дает все основания считать, что свободная (рыночная) купля-продажа земли не только не поднимет на ноги российскую экономику, но и окончательно обескровит ее, превратив нашу страну в сырьевой придаток так называемого “цивилизованного” западного мира. Пора наконец отдавать себе отчет в том, что купля земли, если она будет разрешена, станет производиться только с целью спекулятивной перепродажи.
Почему?
все отрасли сельского хозяйства приходят в упадок, потому что на наших землях и при нашем климате производство требует очень больших затрат. В результате велика себестоимость сельскохозяйственной продукции, ее становится невозможно сбыть.
С каждым годом ситуация все ухудшается: пахотные земли давно уже не мелиорируются, не получают минеральных и органических удобрений, а кое-где даже не вспахиваются, быстро покрываясь дерном и зарастая лесом. Приходят в запустение пастбища, сенокосные луга и посевы многолетних трав. Кто будет покупать эти земли для ведения сельского хозяйства?
Совершенно очевидно, что новый собственник земли, кто бы он ни был, не станет использовать землю по сельскохозяйственному назначению. Он или оставит ее для спекулятивной перепродажи, или использует ее (сам лично или через арендаторов) для организации вредного производства или складирования промышленных отходов, опасных для жизни человека. Именно последний способ “хозяйствования” на земле дает самую быструю и наиболее верную прибыль.
Не надо забывать, что покупка российских сельскохозяйственных угодий по дешевой цене выгодна зарубежным производителям сельхозпродукции — в первую очередь для того, чтобы “заморозить” наше аналогичное производство. Все эти затраты с лихвой окупятся какими-нибудь “ножками Буша”: теперь им уже ничто не помешает в избытке хлынуть на российский потребительский рынок.
“Ерунда, — возразит апологет купли-продажи земли. — Можно ограничить или вовсе запретить продажу земли иностранным владельцам”. Слышали, уже было такое на этапе приватизации промышленных объектов, когда через подставные отечественные фирмы наша собственность бурным потоком уходила за рубеж. То же самое произойдет и с землей. Мы не успеем оглянуться, как поля и пастбища, невольно закрепленные в нашем сознании как народные, окажутся в чужих руках, и вряд ли нам будет позволено даже пройти по ним.
Сторонники купли-продажи земли ссылаются на то, что ее можно будет использовать в качестве залога для получения кредитов. Смею предположить, что при таком обороте дела кредиты и вовсе не будут возвращаться, расчет напрямую пойдет на землю. Экий опять-таки дьявольский замысел — использовать землю в качестве разменной монеты…
В любом случае разрешение свободной купли-продажи земли приведет к беспрецедентному в истории России отчуждению от земли ее основного пользователя — крестьянства. Социальные последствия этого могут быть весьма непредсказуемы. Это как минимум окончательное обнищание, миграция в города, массовая безработица и обвальный pocт преступности. Криминальный мир обогатится такой экзотикой, как лесные разбойники; грабежи на дорогах стaнyт обычным делом. Ибо “куда бедному крестьянину податься…” Мы получим партизанскую войну своих против своих. И поделом, если сейчас равнодушны к проблеме купли-продажи земли!
Сегодняшние беды сельского хозяйства заключаются отнюдь не в отсутствии у земли эффективною собственника, как это пытаются представить лукавые “приватизаторы” новой волны. Наиболее эффективный
собственник земли — крестьянство. Это собственник, сложившийся эволюционно, исторически. Именно у него и хотят отобрать землю, которая, напоминаю, находится ныне в собственности колхозов и фермерских хозяйств, и лишь в небольшой степени — государства.
Замалчивается, но не сбрасывается со счетов проверенный способ удешевления себестоимости сельскохозяйственной продукции — использование на полях и фермах рабского ручного труда, оплатой которого будет тарелка похлебки да лежанка в бараке. Владелец земли, заполучивший добровольных рабов (а куда деваться деклассированному, оторванному от земли крестьянству? Пойдут и на такое), и впрямь окажется эффективным собственником: ведь в стоимость его продукции не будут заложены энергоносители и зарплата труженику, необходимая для содержания его семьи.
