Газета Завтра - Газета Завтра 809 (73 2009)
Леонов ещё не раз будет обсуждать строение сюжета и фразы с Бондаревым, и это, наверное, ещё один, после Проскурина, случай, когда леоновская наука по большей части пойдёт писателю во вред.
Огромная сила Бондарева была совсем в другом, он "добывал" неслыханную и ошарашивающую музыку ясностью своей, мужеством, меткостью, жизненностью. То есть наследованием толстовскому, но ни в коем случае не достоевскому пути.
Всякий раз, когда Бондарев будет "ходить конём" хоть в пределах одной фразы, хоть в целых романах, он будет ломать свою же, такую простую и мудрую, партию.
Распутин, к примеру, не пошёл леоновскими путями утяжеления сюжета и фразы, и в итоге, пожалуй, выиграл.
В любом случае Леонов будет ставить Бондарева очень высоко, а в Солженицыне на какое-то время даже разочаруется.
Но далеко не сразу, и далеко не навсегда.
Ещё в 1969 году он скажет Овчаренко о Солженицыне:
- Говорят, что Солженицыну намекнули, что его могут выслать, на что он ответил: "Это значит обречь меня на смерть!" Если он так сказал, то это многое значит…
На самом деле, это куда больше говорит о самом Леонове. И только что упоминавшаяся нами повесть "Evgenia Ivanovna", и все леоновские белогвардейцы из романов и пьес, и собственная его судьба подтверждают, что он ни для себя не видел жизни вне Родины, ни для своих героев.
Спустя некоторое время Леонов, если верить Овчаренко, начнёт отзываться о Солженицыне куда раздражённей: и что не без некоторого политиканства его вещи написаны, и что непонятна та идея, во имя которой это политиканство Александр Исаевич проявляет.
Между прочим, заметит Леонов у Солженицына такую вещь, как "нагнетание мелочей". Мы-то уже знаем, что он сам этим "нагнетанием" владел в полной мере, но, видимо, считал, что молодой сотоварищ по литературе "мелочи" собирает с какими-то другими целями.
В любом случае, когда Солженицына начинали травить, Леонов на проработку его не пришёл, о чём Солженицын не без язвительности поминает в книге "Бодался телёнок с дубом": "У них уже был густой, надышанный и накуренный воздух, дневное электричество, опорожнённые чайные стаканы и пепел, насыпанный на полировку стола - они уже два часа до меня заседали. Не все сорок два были: Шолохову было бы унизительно приезжать; Леонову - скользко перед потомками, он рассчитывал на посмертность".
У Александра Исаевича был, безусловно, меткий глаз, и Леонов действительно мыслил далеко не сиюминутными категориями. Однако ж элемент лукавства в описании, данном Александром Исаевичем, есть: если Шолохову "унизительно" как человеку, то Леонову всего лишь "скользко перед потомками". А как человеку вроде и не унизительно?
Зимой 1974 года, после высылки Солженицына за границу, Леонову ещё раз напомнят его годы молодые, придя с просьбой подписать антисолженицынское письмо. На что Леонид Максимович попросит предоставить ему написанное Солженицыным "в полном объёме" - тогда, мол, я подумаю… Очень изящный ответ.
В достаточно полном объёме он узнает Солженицына уже в конце 80-х.
"Достойный эпилог к "Капиталу" Маркса", - мрачно скажет Леонов о сочинении Солженицына.
И чуть позже добавит в одном разговоре:
- Солженицын - не художник, но серьёзно смотрящий на жизнь общества литератор, политический мыслитель. Он берёт важные тезисы, которые требуют большой ответственности и зоркости. Когда прикасаешься к великой трагедии народа, должны быть чисты помыслы - будто ты на костёр идёшь…
Мастер Вэн УДАЧА ДЕНИСА ДАВЫДОВА
Пятый день отряд русских гусар под командованием генерал-майора Кульнева безуспешно штурмовал Аландские острова. Впереди, как всегда, с группой добровольцев-разведчиков, обходя большие засеки и оборонные сооружения шведов, оставляя их наступавшему широким фронтом корпусу генерал-лейтенанта Барклая де Толли, устремился в центр острова Оланд неутомимый Денис Давыдов. 5 марта 1809 года Аландские острова отошли русской империи.
Но всё могло быть и по-другому, если бы не вмешательство волшебных чар Луны, если бы не внезапная поддержка гусар Дениса Давыдова Лунным зайцем. О спасительной роли Лунного зайца в устройстве мира до сих пор спорят оппоненты. Еще в IV веке до нашей эры великий китайский поэт Цюй Юань писал в поэме "Вопросы к Небу" (перевод Елены Сойни):
Какая сила скрыта у Луны,
Чтоб, умерев, на свет рождаться снова?
На полном диске спутника ночного
нам очертанья заячьи видны.
Луне есть польза от его хлопот?
Но в лунном чреве заяц как живёт?
Честно говоря, Лунный заяц давно благоволил русским, ценил их выживаемость в любых условиях. Но вряд ли он стал бы обращать внимание на какие-то русско-шведские войны, если бы не ужасные истории, которые стали происходить на Оланде в начале восемнадцатого века. Исчезали суда, и обломки кораблей потом находили далеко в море. Рушились только что отстроенные причалы и оборонные сооружения. Опытнейшие аландские корабелы исчезали, будто похищались невидимыми силами. Погибал и животный мир: стада тюленей выбрасывались на берег, олени и зайцы бросались с крутых скал в открытое море. Многочисленные стаи рыб, восхищавшие рыбаков всего мира, вдруг всплывали вверх брюхом, будто кто-то подрывал их из морских глубин.
Хранитель всего живого, творец бессмертия и долголетия, Лунный заяц вынужден был оставить свою ступку с пестиком, своё лунное Древо Жизни. Но, взяв все лечебные снадобья и свой волшебный боевой пестик и призвав на помощь все небесные силы, он отправился по волшебному лунном лучику прямо на остров Оланд, где сразу же и попал под обстрел шведских солдат. Хорошо, что его не брали никакие пули. Своими лучистыми глазами он стал по ночам внимательно осматривать все острова. И увидел, как над отрядом гусар Дениса Давыдова начинает сгущаться некая чёрная туча. Демоны Луны, изгнанные Небесным владыкой из своих привычных мест, облюбовали пустынные Аландские острова, решив завоевать с них уже всю Землю, чтобы отсюда дать бой небесным силам. Пусть они и были изгнаны с Луны небесными богами, но все демонические силы, взращённые в ночных лунных недрах, остались при них, и по ночам, впитывая в себя отражённый свет Луны, демоны очаровывали все местные аландские власти, начиняя их тем злом, которое пригодилось бы им для дальнейшего завоевания Земли. Демоны Луны готовили новых зловещих лунных воинов, которые под воздействием ночного лунного света, направляемые ими, готовились к новому мировому господству.
Шведы показались демонам удобными, потому что шведские войска были раздражены давним поражением в Полтавской битве, не желали смиряться со своим новым положением, к тому же обладали опытом и знаниями одной из лучших армий мира. Демоны же подогревали амбиции шведского командования и вели его в бой.
В другое время, в другом месте те же демоны Луны могли учинить битву в далекой Монголии, дать энергию кочевым племенам, чтобы завоевать великий Китай и не менее великую Индию. Увы, демоны Луны тоже были бессмертны, и никакие светлые небесные силы, казалось, не могли навсегда уничтожить их. Луна, родившая столько великих и светлых замыслов, дарившая людям бессмертие и долгую жизнь, в то же время таила в себе и тёмное морочащее очарование, затягивающий морок прелести, и эта тёмная часть лунного света толкала и толкает людей на немалое количество преступлений.
Как говаривал Верховный Небесный Владыка Лунному зайцу, даже он не в силах оставить на земле только добро и свет. И он подчинён великому небесному замыслу двоичности мира - Ян и Инь, добра и зла, - и может лишь поддерживать их в равновесии, не давая более могущественным силам зла и тьмы никогда окончательной победы. Вот и сейчас он послал Лунного зайца ни воевать со шведами, оказавшимися лишь в тенётах демонов Луны, а подавить их могущественное зло. На помощь же Лунному зайцу отрядил лишь небесного пса Тянь Гоу, которого боялись все демоны мира…
Гусар и поэт Денис Давыдов, обладающий немалой поэтической прозорливостью, понял, что на стороне врага какие-то тёмные силы, и последующий удар будет смертоносным уже для всех. Но Лунный заяц, опережая этот удар, лучистым светом разметал в мгновение Чёрную тучу. И Денис Давыдов, даже поначалу не догадываясь о своём таинственном небесном спасителе, ворвался в центр вражеских укреплений, тем более, что поражённые уничтожением Чёрной тучи демоны Луны поняли, что силы неба не на их стороне, их магия резко ослабла, энергия шведских воинов улетучилась и, как позже оказалось, навсегда. Гусары Давыдова заняли центр Аландских островов, в тот момент ещё являющихся средоточием мировых сил зла. И до конца похода их сопровождал лучистый светящийся Лунный заяц. Первым его заметил сам Денис Давыдов, вспомнив, что видел его и перед тем, как исчезла внезапно смертоносная Чёрная туча. Разглядев своими острыми глазами светящегося, явно не земного зайца, уловив блеск его лучистых глаз, Давыдов заметил, как под влиянием этих глаз рассеиваются все набегавшие на них стремительно новые Чёрные тучи, как слабеет энергия его противника. И сразу же родились строки его знаменитой заячьей песни:
