Наталья Иванова - Ностальящее. Собрание наблюдений
P.S. Известный киносценарист как в воду глядел: не прошло после его интервью и полугода, как красный флаг стал официально развеваться над новой российской армией, а восстановленный в правах и чуть подправленный автором сталинский гимн стал главной песней о старом и новом[40]. Таков итог многолетней дискуссии о нашем ужасном советском прошлом. Таков ответ — на слово «совок». Таков ответ реальности на эксплуатацию советской стилистики и символики. Она оказалась гораздо более агрессивно-живучей, чем полагали господа постмодернисты. Они думали, что они ее используют. На самом деле она использовала всех нас.
ЧЕРЕЗ АПОКАЛИПСИС — К НОРМЕ
Сценарии для России: перспектива или тупик либеральных идей
Главная проблема — это как избежать излишнего воздействия интеллектуалов, носящихся со своими утопическими проектами, и позволить управленцам делать свое дело по переустройству общества.
Мишель ФукоИ рань тысячелетий переживается Россией опять наособицу: буквально накануне нового, 2000 года произошла очередная «рокировочка», переменившая настроение общества и состояние умов. Мир праздновал отдельно — мы, втянутые во внутреннюю политику, следили за новостными программами. Получилось так, что предсказатели обманулись в своих ожиданиях: реальность оказалась гораздо более неожиданной, чем их пророчества.
1
На каждый Новый год у телевидения — разных причем каналов — есть некий джентльменский набор, которым оно — они — располагает и манипулирует. Почти по каждому каналу, вне зависимости от его политической ориентации, демонстрируются «Карнавальная ночь», «Ирония судьбы», «Москва слезам не верит», то есть сказки и сказочки отечественного кино. Поскольку денег, как теперь водится, никому не хватает — правда, с той разницей, что одним не хватает много, а другим совсем чуть-чуть, — то новых лент на каждый Новый год не напасешься.
Однако к делу.
Так вот, в картине «Москва слезам не верит», советской версии вечного сюжета о Золушке, которая в нашем случае вместо туманного принца вознаграждается мечтой каждой советской женщины в лице киноартиста Баталова, один из героев, телевизионщик-неудачник, произносит таковые слова (цитирую по памяти): «Через двадцать лет не будет ни кино, ни театра, ни книг, а будет одно сплошное телевидение». Слова, что говорить, пророческие, несмотря на то что их дважды произносит герой отрицательный.
Благодаря (?) сплошному телевидению страна получила новогодний сюрприз воочию: отставка «первого президента России» произошла на глазах изумленной публики. На экране. Как бы — на сцене. Театрально — телевизионно. Ведь и все хитрости предпринимались Ельциным (или его очень закрытой командой) для того, чтобы осуществить телевизионную запись «отречения» в самый канун Нового года, да так, чтобы ее демонстрация почти совпала с самим событием. Информация почти слилась с передачей власти. Вернее, так: информация «канализировала» властные изменения.
2
Получив столь неожиданный «подарок» к празднику, как бы впрямую, но иллюзорно подключившись к решениям власти, страна начала отмечать Новый год. Наступление третьего тысячелетия было смазано — то, что творится дома и сейчас, всегда представляется, да и является, более важным, чем происходящее где-то «вообще» и «везде». А у нас, дома, происходило нечто совсем уж забавное: ведь никто, включая ТВ, к новой и стремительно меняющей расклад сил ситуации подготовлен не-был — и потому дальше ТВ-время пошло вспять. Мир следил за восходом солнца нового тысячелетия — а у нас замелькали по каналам «заготовочки». На самом-то деле главным Дедом Морозом стал Борис Николаевич, а Снегурочкой — Владимир Путин; но кто же знал, что так получится? Отсюда — и конфузы, и накладки, и провалы. А самым серьезным провалом стал Новый год с розыгрышем «жука- фольксвагена» по ранее неоднократно собиравшему симпатии публики НТВ — Евгений Киселев растерял всю свою былую вальяжность, перебивая звонки зрителей, недвусмысленно выражавших свою поддержку совсем не его «герою».
Итак, не то что «карта будней» — «карта праздника» была смазана. И вживую, отчетливо, как на учебном стенде, стало видно (и очевидно): 1) любые заготовленные сценарии, будь то политический или даже празднично-новогодний, для нашей великой страны решительно не годятся; 2) телевидение (и вообще СМИ) все- таки преувеличивает свое влияние и власть — в очередной раз оно (они) оказалось неподготовленным к развитию событий.
3
Накануне Нового года я получила разосланную, видимо, по редакциям, не скажу книгу, скорее — брошюру, на обложке которой сверху было отпечатано: «Сценарии для России». А пониже символическая, стало быть, картинка: уходящие в дымчатую даль запутанные железнодорожные пути, над которыми висят три циферблата: один — с обозначением цифр, но без стрелок, другой — со стрелками, но без цифр, третий — снабжен и тем и другим. Брошюра подготовлена к печати ИПФ «Оракул- Ключ» (ничего себе названьице), а идея и реализация проекта принадлежат «некоммерческому партнерству менеджеров и предпринимателей Клуб 2015», среди членов которого нахожу такие разные имена, как Мария Арбатова и Леонид Гозман, Даниил Дондурей и Сергей Кириенко, Игорь Клямкин и Отто Лацис, Владимир May и Петр Мостовой, Алексей Подберезкин и Владимир Рыжков… Спонсоры проекта серьезные: Новосибирский жировой комбинат, ОКБ им. Сухого, группа «Сибирский алюминий». Тираж — десять тысяч, неплохой по нынешним временам. А «сценарии» для России представили поочередно Александр Кабаков, Александр Гельман и Денис Драгунский.
Вообще к предсказаниям и сценариям я отношусь сдержанно, если не сказать — скептически; как правило, жизнь их не подтверждает. Но тем не менее есть в сценарно-политическом подходе нечто безусловно притягательное: не хочется человеку просто плыть по чужой воле, хочется поучаствовать если уж не в построении «светлого будущего», то хотя бы в предугадывании пусть даже и темного. Хочется заглянуть за краешек занавеса, подтолкнуть, поддержать или задержать события… В общем, затея занятная.
Я сама, неоднократно зарекаясь, всякий раз участвовала в семинарах по разработке альтернативных сценариев развития страны. Да и лично, «индивидуально», иногда такие сценарии выстраивала — чисто литературная забава! Да нет, не забава: скорее всего — желание хоть как-то, хоть кого-то предостеречь. (Ни разу, впрочем, ни у кого не получилось.) После отделения власти от общества (а этот процесс начался еще в середине 90-х) какие сценарии ни выстраивай, вряд ли власть на них обернется и призадумается. Но надежда ведь всегда умирает последней…
И вот, проклиная себя и собственный неистребимый романтизм, еду за сто километров от Москвы, Чтобы за два дня наговориться с экспертами в разных областях социальной, культурной, политической жизни о будущем России… Но об этом — в другой раз, сначала все-таки о текстах, собранных в брошюре. Как там? «Оракул- Ключ».
Сценарии — все — не очень счастливые или совсем несчастливые для России, ни к какой «сказочной» структуре или схеме не примыкающие. Грустные сценарии. Печальные. Драматические.
Пятнадцать лет тому вперед!
Что ждет Россию в 2015 году?
А если — стрелки прокрутить пятнадцать лет тому назад? Чего мы могли ожидать от 2000-го в 1985 году? Уж никак не свободных дискуссий по поводу изменений во властных структурах и посещения «первым президентом» вифлеемских яслей в день, когда православные отмечают 2000-летие рождения Господа нашего Иисуса Христа.
Изменения — роды — произошли, с исторической точки зрения, стремительные. В акушерской практике стремительные — значит, опасные. И тем не менее, несмотря на все опасности, через которые страна и общество прошли (и проходят), промежуточный итог гораздо оптимистичнее, чем при таком повороте событий кто-нибудь мог ожидать. И литература (возвращаюсь к авторам брошюры) предсказывала гораздо более страшный и тяжелый сценарий, нежели происшедшее в реальности. Впрочем, может быть, в этом и состоит миссия антиутопий?
4
А их к концу 80-х появилось великое множество.
Среди прочих выделялась кабаковская версия — версия «Невозвращенца».
Многое подтвердилось — и даже совпало. Панаев — Янаев, танки, спецназ, стрельба на московских улицах… Распад страны, который удерживают и удержать не могут.
Но тем не менее путч 1991 года никакие «сценарии» не предсказали.
Как и события октября 1993-го.
И первую чеченскую войну.
И вторую войну чеченскую.
Но тогда, в 1988-м, «сценарий» Кабакова во многом, повторяю, совпал с реальностью не столь отдаленного будущего.
