Гаральд Граф - Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую
В половине второго «Новик» снялся с якоря и пошел мимо Цереля. По выходе в море произошло маленькое недоразумение: с мостика заметили, как показалось, перископ, и мы пошли его таранить. Но, подойдя ближе, рассмотрели, что это всего лишь обломок какой‑то вешки, который, плавая вертикально, действительно очень походил на перископ.
Дойдя до Готланда 24‑узловым ходом и на пути ничего не увидев, «Новик», согласно инструкции, повернул назад и, уменьшив ход, стал возвращаться.
Подходя к Ирбену, мы увидели подлодку в надводном состоянии. Рассмотрев ее хорошенько, мы удостоверились, что это наша лодка типа «Макрель». Но с «Макрели», по‑видимому, не сразу разобрали, кто идет, и быстро погрузились. Тогда командир дал самый малый ход и переменными курсами стал подходить к ней; только после этого она разобрала, что это «Новик», и всплыла. Затем она присоединилась к нам и мы вместе пошли к Церелю.
На следующий день, почти в тот же час, мы опять получили приказание произвести разведку и поэтому немедленно вышли в море. Уже в пути было получено радио – не идти далее 20 миль.
До половины шестого «Новик» шел курсом 280°, и все время слева виднелись дымы неприятельских судов. Это у Виндавы работали неприятельские тральщики.
Пройдя условленных 20 миль, мы повернули обратно и в этот момент увидели на NW дым и верхушки двух мачт; не было никакого сомнения, что это неприятель. Ввиду того, что «Новик» шел без всякого дыма, то, наверно, можно было полагать, что он нас еще не видел.
Командир все продолжал идти вперед, и замеченный дым быстро приближался. Тогда он увеличил ход до 17 узлов. Когда расстояние уменьшилось настолько, что можно было разобрать тип корабля, и выяснилось, что это крейсер типа «Бремен» с одним миноносцем[35], мы повернули назад и еще увеличили ход.
Увидя «Новик», неприятель погнался за ним, и было видно, как он прибавлял ход; тогда и у нас командиру пришлось увеличить ход до 24 узлов, после чего крейсер сразу стал отставать.
Заметив это, он повернул, и одновременно, дав опять полный ход, повернули и мы. Сейчас же расстояние стало уменьшаться, и когда оно дошло приблизительно до 45 кабельтовых, командир лег на обратный курс.
Сейчас же стало видно, что крейсер делает то же самое и опять дает полный ход. Тогда нам пришлось дать 24 узла, и крейсер стал отставать; он, по‑видимому, прекратил погоню, потому что, когда мы еще раз повернули на него и дали малый ход, он уже больше не обращал на нас никакого внимания.
После этого нам оставалось только вернуться к Церелю. Едва мы успели подойти к нему, как с маяка нам просемафорили, что 6‑й дивизион у Люзерорта вступил в бой с неприятельскими крейсерами. Командир, конечно, сейчас же приказал сняться с якоря, и «Новик» понесся на поддержку.
Подходя к Михайловскому маяку, мы увидели полудивизион, идущий с минами из Рижского залива, а 5‑й и 6‑й дивизионы, идущие от Люзерорта. Все, очевидно, уже было кончено, и начальник дивизии сигналом приказал всем стать на якорь и потребовал к себе нашего командира.
Около 11 часов вечера вдруг с маяка передали, что от Люзерорта идут два неприятельских крейсера. Командир срочно вернулся на миноносец, и в это время всем было приказано сниматься с якоря и готовиться к бою.
Навстречу крейсерам вперед была выслана подлодка «Макрель».
Однако неприятель, не дойдя до нас кабельтовых на 70, повернул и стал держаться на параллели Люзерорта, а затем вскоре ушел.
Тогда и у нас съемка с якоря была отставлена, и все успокоилось.
Из сегодняшних дневных событий выяснилось, что 5‑й и 6‑й дивизионы, возвращаясь от Виндавы, увидели два неприятельских крейсера. Один шел от N, а другой от S. Первый, очевидно, был тот, которого мы видели днем.
Когда расстояние до ближайшего крейсера уменьшилось настолько, что можно было начать стрелять, 6‑й дивизион открыл огонь, а за ним – и 5‑й дивизион.
Всех миноносцев было 15, и они стреляли каждый по способности. Расстояние было все же слишком велико, и поэтому с нашей стороны попаданий не было видно.
Крейсера же вели организованный огонь и имели более дальнобойную артиллерию, так что их снаряды стали ложиться очень близко от наших миноносцев. Тем не менее они не успели окончательно пристреляться, и с их стороны тоже не было ни одного попадания. Вряд ли можно это отнести к чести неприятельских артиллеристов.
После 10‑минутного безрезультатного боя обе стороны настолько разошлись, что продолжать стрельбу больше не было никакого смысла, и бой прекратился[36].
16 июня, в 10 часов утра, вся дивизия снялась с якоря и пошла ставить мины к Виндаве. Впереди шел «Новик», за ним 5‑й дивизион, а в хвосте полудивизион с минами.
Когда «Новик» совсем подошел к Виндаве, так что уже даже от нас был виден простым глазом мол, мы все заметили, что над городом летает неприятельский аэроплан.
Начальник дивизии, боясь таким образом обнаружить перед неприятелем место постановки мин, приказал всем повернуть обратно.
При этом «Новик» с полудивизионом пошли к Свальферорту, а 5‑й дивизион остался в дозоре у Люзерорта и Михайловского маяка.
Повторить эту операцию было решено в тот же вечер. Ввиду этого, в 9 часов полудивизион пошел опять к Виндаве, а нас оставили у Цереля для связи, но с условием, чтобы по первому требованию мы вышли на поддержку.
В 3 часа ночи было получено условное радио, что заграждение поставлено, и в 5 часов все благополучно вернулись обратно. Затем нам было приказано идти к Михайловскому маяку, соединиться с 6‑м дивизионом и совместно с ним идти в Куйваст, а там к 8 часам вечера быть готовыми к походу и ожидать инструкций от штаба флота.
Согласно этому приказанию, в 8 часов «Новик» уже был готов, а немного позже из Ревеля пришел «Лейтенант Бураков», который и привез инструкции.
XI. Поход с крейсерами к Мемелю. Бой у маяка Эстергарн. Бой «Рюрика» с «Ровном» у острова Готланд
Согласно полученному приказанию от большого штаба, «Новик» в 1 час ночи на 18 июня совместно с 6‑м дивизионом вышел к Вормсу. Около 4 часов утра отряд был застигнут густым туманом, который заставил всех стать на якорь недалеко от Вормса и ждать, когда хоть немного прояснится.
Предстоящая операция заключалась в том, что миноносцы с 1‑й бригадой крейсеров должны были обстрелять Мемель и в случае встречи с неприятельскими разведчиками – их уничтожить.
Через 50 минут туман настолько разошелся, что наш отряд мог продолжать путь и пошел дальше к банке Винкова, где было назначено рандеву с крейсерами.
Но придя туда в 8 часов 30 минут, мы крейсеров не застали, так как они, не дожидаясь нас, прошли дальше.
Тогда, сообща с начальником 6‑го дивизиона, наш командир решил идти к Дагерорту, но как раз в это время было получено радио от начальника отряда особого назначения контр‑адмирала Бахирева с указанием точного маршрута.
После этого мы дали 24 узла и пошли догонять крейсера, а 6‑й дивизион, ход которого был не более 22 узлов, стал сильно отставать. Скоро адмирал, к большому горю офицеров дивизиона, отпустил их совсем.
Около 3 часов дня «Новик» нагнал бригаду крейсеров, которая шла в строе кильватера, имея головным «Адмирала Макарова» (флаг контр‑адмирала Бахирева), «Баяна», «Богатыря», «Олега» и «Рюрика».
Вид бригады был очень внушительный, и мы невольно залюбовались, как пять красавцев крейсеров шли полным ходом, гордо рассекая волны и ощетинившись своими орудиями.
Нам адмирал приказал вступить в кильватер «Рюрику», то есть быть самыми концевыми.
Погода была ненадежная, и с каждой минутой туман все более и более сгущался; кругом нас встала сплошная стена.
Благодаря этому «Рюрик» скоро оторвался от остальной бригады, и «Новик», таким образом, остался с ним вдвоем.
Около 7 часов вечера туман на несколько минут рассеялся, и мы, к нашей радости, увидели недалеко от себя бригаду. «Рюрик» сейчас же повернул на нее, но в этот момент опять нашла густая волна тумана, и опять ничего не стало видно. «Рюрик» все же успел поймать струю «Олега», шедшего задним, и стал на нее ворочать, но в результате опять сбился и лег на свой старый курс.
«Новику» было чрезвычайно трудно держаться за «Рюриком», так как тот совершенно с ним не считался и, меняя хода и курсы, даже не предупреждал об этом; поэтому мы все время рисковали оторваться. На мостике все находились в напряженном состоянии и делали невероятные усилия, чтобы вовремя заметить изменение курса своего мателота.
Наконец полоса тумана кончилась, но, увы, остальной бригады уже больше не было видно.
В это время мы находились в 18 милях от Мемеля, и с «Рюрика» нам передали, что, «если не последует особого приказания, предположено в 3 часа 30 минут утра бомбардировать Мемель».
Перед этим мы перехватили радио командира «Рюрика», в котором он просил адмирала Бахирева показать свое место. Получил ли он на это какой‑нибудь ответ или нет, нам не удалось узнать, так как радиотелеграфированию сильно мешали воздушные электрические разряды.
