Валерий Смирнов - Афера на выборах
Кстати, тот, кто видел избирательные кампании на Западе, так сказать в «цитадели демократии», наверняка отмечал, что там идет агитация за партию, программу, кандидата. Обратите теперь внимание, что происходит в России: вас призывают в основном прийти на выборы. За кого вы проголосуете, уже не важно. Вы только придите, остальное сделают и без вас!
Приведу такой пример. В декабре 2005 года проходили выборы в Московскую Городскую Думу. Нижний порог явки на эти выборы по избирательному закону составлял уже тогда 20%. Хочу попутно отметить, что даже 25% явки, существовавшие с 1993 года для того, чтобы признать выборы состоявшимися, — это уже само по себе скандал. 3А избирателей не приходят на выборы, оставшаяся четверть как бы голосует, и этот результат признается законным выбором избирателей. Если же учесть, что за победившего кандидата голосует только часть избирателей, то это значит, что выбирает даже меньше, чем меньшинство — ничтожное количество избирателей. Так вот, на этих выборах норма явки была опущена уже до 20%, как легко догадаться потому, что набрать и 25% было проблематично.
День голосования выдался морозный, снежный, то есть совершенно не располагающий к выходу из дому. И поскольку к тому времени ГАС «Выборы» в Москве уже работала на полную мощь и даже выдавала свои данные в интернет, я решил понаблюдать за ними. Зная то, как «делаются» выборы, меня интересовали не столбики, которые будут показывать результат по окончании выборов. То, что они покажут, было и так известно. Меня интересовала явка избирателей. Причем явка в режиме реального времени, когда тебе в конкретный час сообщают, сколько избирателей к этому времени пришло на избирательные участки.
Дело в том, что именно этот показатель, особенно по Москве, труднее всего фальсифицировать. Потому что на участках все-таки есть какие-то наблюдатели, они ведут свой подсчет, следовательно, могут сообщить хотя бы приблизительно цифру проголосовавших своим партиям. А те — сравнить ее с тем, что сообщает избирком. Короче говоря, в самый момент голосования эти цифры тяжелее всего фальсифицировать. Потом, после закрытия участков, на следующий день начнется переписывание итоговых протоколов. Но это уже на следующий день.
Я прекрасно помню, как где-то до 6 часов вечера сообщалось о количестве избирателей, пришедших на избирательный участок, а само голосование должно было закончиться в 20 часов. После 2 часов дня появилась цифра: явка на 14 часов составила где-то 18% избирателей. Следующая цифра должна была появиться к 18 часам. И тут данные по явке просто замерли. Никакого продолжения не последовало. Не было данных и на момент окончания выборов — в 20 часов.
Однако на следующий день данные в сети ожили и вдруг оказалось, что в голосовании приняло участие даже больше избирателей, чем на прошлых выборах — 33%. Получалось, что в течение всего дня только 18% избирателей пришли на избирательные участки. Но когда наступило время ужина и расслабления в воскресный вечер, почти
Столько же избирателей, что и в течение дня, бросив все, ломанулись на избирательный участок и тем создали необходимую явку, даже превысив ее. При этом понятно, что они в своем большинстве проголосовали за тот состав Городской Думы, который был нужен Лужкову.
Нереальность такого факта настолько очевидна, что сразу бросается в глаза. Очевидно также, что сбой системы в интернете пришелся как нельзя кстати, чтобы урегулировать вопросы с явкой. Потому что иначе не был бы избран состав Думы, последовал бы скандал.
Той ночью в работе московской ГАС «Выборы» вообще объявили так называемый технический перерыв до 10 утра. Это не значит, что система не работала — просто се данные никому не показывали. Хотя всеми избирательными законами это запрещено. Зато появилась возможность поправить тех из избирателей, кто по скудоумию ошибся с выбором. Например, бессменный спикер Мосгордумы до технического перерыва проигрывал в своем избирательном округе кандидату от КПРФ. А после технического перерыва уже выиграл.
Как видите, даже в Москве, где и коммуникаций побольше, и народ политически опытен, и то удается подделать даже такой трудный параметр, как явка. Что же в таком случае говорить о провинции? Там это делается вообще без всякого стеснения и без всякой оглядки. Для примера приведу референдум, который проходил в апреле 2005 года в Красноярском крае на предмет объединения с прилегающими автономными округами: Эвенкийским и Таймырским в единый субъект Федерации.
Тут надо пояснить контекст вопроса. Жители Красноярского края от такого объединения ничего особенно не проигрывают и не выигрывают. Что же касается жителей самих этих автономных округов, то слияние с Красноярским краем для них реальная потеря, причем достаточно большая. Поскольку как автономные округа они были представлены в Совете Федерации, то есть имели своего человека в Москве, который — плохо ли, хорошо ли, но отстаивал их интересы. А это в первую очередь вопрос ресурсов, которые удается выбить из центра на развитие территории, от которых прямо зависит благополучие ее жителей.
При слиянии автономных округов это представительство исчезает. У самого же Красноярского края, как нетрудно догадаться, много и собственных территориальных единиц.
Так вот по этому поводу проходил референдум, причем в зимне-весенних условиях Сибири, когда и достичь то избирательных участков в этих автономных округах было достаточно проблематично. Да и выгоды от голосования для их населения были туманны. Так вот в этих условиях оказалось, что процент явки избирателей на избирательные участки по официальным отчетам зашкалил аж за 60%! Причем в самих автономных округах этот процент был еще выше. По избиркомовским данным картина была такова, будто люди среди зимней стужи в воскресный день, побросав свои дела, бросились из чумов на избирательные участки, лишь бы только отдать свой голос. Естественно, подавляющее большинство, по отчетам Центрального и Красноярского избиркомов, проголосовало за объединение в единый край.
Особую пикантность бравурным результатам этого референдума придает тот факт, что в тот же самый день я двух городах Красноярского края — Канске и Ачинске — проходили выборы в органы местного самоуправления. Избиратели в этих городах, таким образом, были мотивированы не только голосованием на референдуме, но и выборами своих городских глав и членов городских дум. То есть у них было вдвое больше причин прийти в этот день на избирательный участок. Плюс к тому, поскольку это все-таки городские условия, достичь избирательных урн им было гораздо проще, чем в сельских местностях, тем более расположенных за Северным полярным кругом. Так вот оказалось, что в этих городах явка на выборы была порядка 30—40%. И, соответственно, референдум в них был признан несостоявшимся.
А вот в глухой и совершенно нехоженой местности, в которой избиратели должны были проголосовать против своих же собственных интересов, явка была чуть ли не в два раза больше! И в такого рода цифры избиркомовские фокусники предлагают нам верить!
В действительности разгадка феномена столь фантастического голосования проста. На местных выборах в Канске и Ачинске были наблюдатели. И потому подделать результаты явки не удалось. А во всех других местах политические организации голосование не контролировали — за ненадобностью. Ну и избиркомы всех уровней вкупе с ГАС «Выборы» показали, на что они способны.
Все это вместе взятое приводит к неутешительному выводу, что реальные результаты голосования по любому вопросу в нынешней российской избирательной системе вообще не учитываются. На сегодняшний день то, что пока еще оказывает влияние на размеры фальсификации выборов, это только физическая явка гражданина на избирательный участок. В случае если он там появился, его голос можно приписать как угодно, и к чему угодно. Системы, которая бы реально защитила от этого избирателя, в России сейчас нет.
Поэтому естественно, что у людей остается все меньше и меньше мотивов, чтобы прийти на выборы, потому что они понимают, что избираются не те, за кого они голосуют, а те, кого назначит соответствующая власть. Поэтому требуется все большая подделка результатов выборов, и масштаб российской избирательной аферы все растет.
В этом причина постоянно снижающегося порога явки на выборы. Дело ведь даже не в том, что власть не может ее натянуть. Как мы видим на примерах выборов в Москве и в Красноярском крае, до сих пор у нее это получалось. Она боится, что как-то раз на выборы придет так мало избирателей, что избирательный блеф лопнет. И для того, чтобы этого не произошло, она подстраховывает себя, снижая порог явки сначала до 25%, потом до 20%. Сейчас он вообще отменен. Теперь даже одного избирателя, пришедшего на избирательный участок, достаточно, чтобы признать выборы состоявшимися.
