Андрей Пионтковский - Искушение Владимира Путина
А чтобы вы не очень расстраивались, вот вам и примиряющий плагиат из конкурентного инсоровского ожидаемого будущего, из четвертого сна Веры Анатольевны:
«Россия уже через 10 лет достигнет уровня социально-экономического развития, при котором политические тупики сегодняшнего дня (типа отсутствия альтернативных политических лидеров и условий для политической конкуренции) перестанут быть актуальными».
На вопрос, а зачем, собственно, власти нужны еще десять лет по существу чрезвычайного положения, отменяющего действующую Конституцию, авторы могли бы и не отвечать. Никто и не спросил бы. Но не таков воспитанный на великой литературе Толстого, Достоевского, Чехова русский интеллигент с его тонкой душевной организацией. Ему в любой, даже, скажем так, весьма деликатной, ситуации необходимо сохранить достоинство прежде всего перед самим собой. Поэтому по тексту разбросаны там и сям благороднейшие государственнические пассажи, как бы мотивирующие вынужденное временное ограничение политической конкуренции:
• склонность современного российского общества к перераспределительному популизму;
• политическая оппозиция будет пытаться завоевать широкую поддержку путем экономического популизма, разрушительного для экономики страны;
• продолжение устойчивого развития экономики страны путем проведения экономических реформ и ответственной экономической политики откроет в перспективе дополнительные возможности для формирования дееспособной конкурентной политической модели.
Какая знакомая песня. С неизменным снобизмом и самомнением посвященных авгуров двадцатый год подряд одни и те же люди во власти вещают о «непопулярных реформах», высокий замысел которых органически неспособно понять и оценить отсталое, пораженное патерналистской ментальностью быдло, которое следует разными способами ограничить в его избирательных правах.
«По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы?». (Матф. 7:16).
Наглядные плоды двадцатилетних усилий созвездия интеллектуалов в законе - смоквы, живущей по понятиям криминальной экономики, неспособной соскочить с нефтяной иглы. Это не моя демшизоидная оценка. Эта официальная точка зрения президента РФ Медведева («Россия, вперед!»), председателя Конституционного судаРФ Зорькина («Конституция против криминала»), заместителя премьер-министра РФ и министра финансов Кудрина (выступление в Красноярске).
Великие экономисты озабочены тем, как эффективнее разделить за счет бюджетников сокращающуюся сырьевую ренту. Может быть, им кажется, что отказ от большей части расходов на медицину, образование, пенсионное обеспечение позволит резко снизить налоги. Раскрепощенный бизнес ответит на просвещенные и либеральные макроэкономические сигналы бурным расцветом и созданием новых рабочих мест. Лишенные социальных субсидий бедные ударным трудом на этих новых рабочих местах заработают больше, чем они потеряют в результате непопулярных мер. Надо просто немножечко перетерпеть, и светлое будущее совсем не за горами. Так, во всяком случае, написано в популярных учебниках по экономике.
И так действительно иногда происходит в развитых и даже в не которых развивающихся экономиках, про которые и написаны эти учебники. Наш же мятущийся между Куршевелем и Лефортовом бизнес, раздавленный рэкетом им же коррумпированной бюрократии, не среагирует на классические макроэкономические сигналы.
Как наши лучшие эксперты могут, находясь в ясном уме и здравом сознании, рассуждать в своих рабочих группах 2020 и 2030 о продолжении экономических реформ и совершенствовании рыночной экономики, когда отсутствует ее фундаментальный институт - частная собственность?
Ведь все они прекрасно знают, и не только как академические исследователи, но и как практикующие собственники, что любая частная собственность в России - от нефтяной компании до продуктового ларька - условна, зависит от лояльности феодальным сюзеренам вдоль всей вертикали власти, даруется и изымается в жестком соответствии с приобретением или потерей условным владельцем административного ресурса.
Такая система может при заоблачных ценах на нефть достаточно долго стагнировать, но никакое содержательное развитие, никакая инициатива бизнеса и никакие инновации в ней невозможны в принципе.
Экономика России не развивается не потому, что еще не все паразиты-пенсионеры передохли и Прохорову еще не удалось ввести 60-часовую рабочую неделю, а потому, что не может быть никаких творческих импульсов в не имеющей ничего общего с рыночной мертвой среде, созданной реформаторами, где вся вертикаль от альфа-Цапка всея Руси до участкового полицая набухла воровскими общаками, закупорившими все социальные лифты.
«Непопулярные меры» двадцатый (!) год подряд обещает и навязывает народу политический класс России, реализовавший за эти же двадцать лет реформ очень популярные в своем узком кругу меры по бесстыдному личному обогащению. О каком, кстати, «перераспределительном популизме» можно говорить в стране с рекордным децильным коэффициентом.
Авторы доклада правильно уловили растущую тошноту и отвращение к власти в своих фокус-группах. Эмоциональность их мрачных краткосрочных прогнозов-предупреждений буквально дышит тем шоком, который они, видимо, испытали в ходе своих полевых социологических исследований.
Но они, как мне представляется, неверно интерпретировали эти настроения как усталость прежде всего от конкретных болтающихся в кремлевской проруби персонажей, а не от сути пропитанного ложью воровского режима, обрекающего страну на деградацию.
Отсюда и неадекватность масштабу переживаемого страной экзистенциального кризиса тех политтехнологических кадровых нашлепок (одну из них мы подробно рассмотрим в приложении), которые они предлагают для «смягчения политических рисков».
Результат их лечения будет именно таков, от которого они сами очень грамотно и профессионально предостерегают:
«Окончательная утрата властями морального и идеологического лидерства, девальвация слов и идей, исходящих от представителей власти, будут способствовать развитию кризиса. Обновление политической риторики первых лиц и правящей партии, а также разработка новых экономических программ не остановят падения политической поддержки. Напротив, в условиях низкого и падающего доверия к властям они будут становиться предметом всеобщей критики, насмешек и недовольства.
Враждебность, нередко необоснованная, к любым действиям и инициативам властей создает благоприятную среду для акций протеста. При низком уровне общей поддержки властей любой, даже незначительный, повод сможет вылиться в протестные действия.
Остановить эти протесты будет практически не воз можно. Попытка опоры на силу быстро обратится против самой власти, поскольку приведет к окончательной утрате легитимности режима в глазах населения и к эскалации конфликтов на этой почве».
Поблагодарим авторов прежде всего за то, что они с предельной ясностью не как оппозиционеры, а как инсайдеры власти обнажили центральную политическую проблему России.
Узкая группа богатейших чиновников-бизнесменов, которым в течение последних двадцати лет принадлежит реальная политическая и экономическая власть в России, несмотря на крайне плачевные для страны результаты своей деятельности все еще убеждена в своем священном праве и в своей исторической миссии оставаться и впредь несменяемой и не-избираемой кастой и требует продолжения банкета.
Самые умные из этого страта остро осознают тем не менее необходимость срочной перезагрузки мифологического и кадрового обеспечения режима авторитарной клептократии. Так на рубеже столетий та же самая группа совершенно безболезненно (для себя) сменила обветшавшую ельцинскую мифологему «Возвращаемся в европейскую семью народов» на противоположную путинскую «Встаем с колен, становимся Великой Энергетической Державой».
Авторы доклада полагают, что предложенная ими «перезагрузка доверия» позволит всаднику власти послать доверчивую загнанную лошаденку на третий мертвый круг, хлыстом загоняя ее в светлое будущее. Внимательный анализ их же произведения убеждает однако в обратном. На этот раз лошаденка просто не сдвинется с места. Отъездились.
Справедлив, однако, другой прогноз авторов - об обвальном кризисе властной системы в ее сегодняшнем состоянии. Переход к иной политической модели произойдет на 10 лет раньше, чем им хотелось бы. (Впрочем, 10 лет в подобных сочинениях давно уже стали фигурой речи, линией горизонта).
Конечно, в той вы жженной политической пустыне, которую оставляет после себя уходящая «власть жуликов, воров и педофилов» (воспользуемся замечательным определением Навального-Латыниной) подобный прыжок в неизвестность чреват и огромными рисками. Вплоть до распада российской государственности, как это было в 1917-м ив 1991-м. Но степень этого риска будет только увеличиваться с попытками зомби-власти перезагрузить себя еще на один десятилетний цикл.
