Владимир Муравьев - Московские легенды. По заветной дороге российской истории
Памятник К. Э. Циолковскому. Фотография
На Аллее космонавтов установлены бюсты космонавтов, которые первыми встали каждый на свою ступень в истории освоения космоса: Ю. А. Гагарин — первый человек, побывавший в космосе (скульптор Л. Е. Кербель); В. В. Терешкова — первая женщина, совершившая космический полет (скульптор Г. Н. Постников); П. Н. Беляев — командир космического корабля «Восход-2», который первым, отключив автоматическое управление, вручную вывел корабль с орбиты и вел до места приземления (скульптор А. П. Файдыш-Крандиевский); А. А. Леонов — первый человек, вышедший из корабля в открытый космос (скульптор А. П. Файдыш-Крандиевский); В. М. Комаров — первым вторично вылетел в космос, он погиб при испытании нового космического корабля (скульптор П. И. Бондаренко).
На Аллее космонавтов также установлены памятники главному конструктору первых советских ракетно-космических систем академику С. П. Королеву (скульптор А. П. Файдыш-Крандиевский) и теоретику космонавтики академику М. В. Келдышу (скульптор Ю. Л. Чернов).
В 1966 году на Выставке достижений народного хозяйства на центральной площади Промышленности открылся павильон «Космос», перед которым установлена многоступенчатая ракета, несущая космический корабль «Восток», на таком корабле совершил свой полет Юрий Гагарин.
В 1960-е годы новые улицы вокруг монумента «Покорителям космоса» были названы, а также некоторые старые улицы переименованы в честь деятелей космонавтики.
Барельеф на памятнике К. Э. Циолковскому
Вновь проложенная улица по бывшему берегу заключенной в подземный коллектор реки Копытовки и часть 1-й Новоостанкинской улицы получили название Звездный бульвар (1964 год). Новая, отходящая от Звездного бульвара улица была названа именем ученого, изобретателя Ф. А. Цандера, в 1930–1931 годах сконструировавшего жидкостный ракетный двигатель (1964 год). В 1965 году 1-я Ярославская улица переименована в улицу Кибальчича — народовольца, ученого, который в 1881 году, сидя в Петропавловской крепости в ожидании казни за покушение на царя Александра II, создал схему реактивного летательного аппарата — ракетоплана; 2-й Новоостанкинский переулок переименован в улицу Кондратюка, погибшего на войне инженера, конструктора реактивных двигателей. В 1966 году 8-й проезд Студенческого городка стал улицей Космонавтов, а вновь проложенная широкая улица в Останкине, вобравшая в себя также две старых, была названа улицей Академика Королева. Завершил череду космических наименований улиц Ракетный бульвар (1967 год) — новая магистраль, отходящая от проспекта Мира.
На астрологической карте Москвы, составленной известным астрологом П. Глобой, район вдоль Троицкой дороги отнесен к зоне влияния Водолея, под покровительством которого, в числе многих других, в основном технических областей, находятся также «космос, космическая техника и связь».
Можно, конечно, логически и без астрологической предопределенности объяснить появление возле ВДНХ монумента «Покорителям космоса» и вокруг монумента — «космических» названий улиц.
А вообще-то на Троицкой дороге просматривается любопытная историческая космическая цепочка: в XVII веке на Никольской улице в Заиконоспасском монастыре ученый монах Симеон Полоцкий, наблюдая ночное небо, увидел новую звезду и составил первый русский астрологический гороскоп, в котором чудесно предсказал будущую судьбу царя Петра I; в XVIII веке на Сухаревской площади в Сухаревой башне соратник Петра I, генерал, граф Яков Брюс оборудовал первую русскую обсерваторию; в XX веке в двадцатые годы работало Общество изучения межпланетных сообщений, членом которого был и К. Э. Циолковский; и наконец, по этой же дороге идет путь в Звездный городок…
И еще, в 1959 году в 6-м Останкинском переулке главный конструктор С. П. Королев получает небольшой особняк. Он прожил здесь до 1966 года, до конца жизни. В комнатах этого дома бывали космонавты и ученые, здесь решались многие вопросы, связанные с проблемами космонавтики.
Сейчас дом С. П. Королева — мемориальный музей, филиал Государственного музея космонавтики. В нем все осталось так, как было при жизни хозяина. В кабинете на книжных полках — книги К. Э. Циолковского, на стене — портрет основателя отечественной космонавтики…
В начале 1960-х годов возвратившийся из ссылки и реабилитированный ученый, один из основоположников гелиобиологии, почетный член более трех десятков академий и научных обществ (кроме советской Академии наук), друг К. Э. Циолковского Александр Леонидович Чижевский получает в этом же районе в 1-м Новоостанкинском переулке (в 1964 году вошедшем во вновь проложенную магистраль — Звездный бульвар) однокомнатную квартиру в блочной девятиэтажной башне на первом этаже. В те годы объявления об обмене жилплощади обычно заканчивались словами: «Первый и последний этаж не предлагать». Но это была первая своя квартира Чижевских после долгих лет лагерей и ссылки.
Об обстановке квартиры и тогдашнем быте Александра Леонидовича и Нины Вадимовны рассказывает ученый-медик В. Н. Ягодинский, тогда работавший над докторской диссертацией и консультировавшийся у Чижевского:
«Маленькая прихожая, от нее — короткий коридорчик в кухоньку порядка 5 метров, а справа — проход в комнату, наверное, не более 18 м. Вдоль коридорчика узкий стеллаж с книгами, более широкий стеллаж по левой стене комнаты. Справа от входа в комнату — нечто вроде алькова с кроватью, покрытой серой тканью и занавешенной плотной портьерой. Как и по всей лицевой, правой стене, над кроватью (скорее, тахтой) висели акварели кисти хозяина квартиры. Они были в несколько смазанных пастельных тонах и изображали, я бы сказал, времена года, преимущественно весенние и осенние пейзажи. О содержании живописи Чижевского есть ряд публикаций, и я не буду останавливаться на ее описании, поскольку в то время меня интересовали прежде всего научные вопросы.
У правой стены стоял диванчик, а перед ним большой массивный стол, на котором располагались рукописи и подготовленные для нашего разговора книги, журналы. Видимо, это было основное рабочее место Чижевского, хотя рядом, ближе к окну, стоял столик со старинной пишущей машинкой черного цвета. При всем, казалось бы, загромождении тесноты не ощущалось. Даже было небольшое свободное пространство около окна. В последующем, после смерти Чижевского я несколько раз останавливался у Нины Вадимовны, и тогда у окна размещалась раскладушка.
На кухне большое место занимал металлический шкаф трансформатора для люстры аэроионизации, висевшей в комнате над столом. Отчетливо помню, как Нина Вадимовна демонстрировала быстрое оседание табачного дыма под действием спускающихся потоков ионов от игл люстры Чижевского. Это она делала, чтобы я не стеснялся курить. Но я все-таки старался отходить к открытому окну.
Пища готовилась на газовой плите. Там же стоял махонький кухонный столик и шкафчик для посуды. Чай с хлебом, маслом, колбасой, сыром (он был всегда, и часто — швейцарский с большими дырками, что я опять-таки хорошо запомнил). Когда приходили гости, они всегда приносили продукты, торты, конфеты, поскольку у Чижевских не было дня без посетителей. Долли Александровна, подруга Нины Вадимовны по Институту благородных девиц, обычно приносила пачку молотого кофе. Это я отметил, ибо в нашем дальневосточном рационе с казенным пайком такой продукт отсутствовал. Здесь же кофе (он был сравнительно дорог) шло как ритуал встреч».
Александр Леонидович прожил в этой квартире недолго, он умер в 1964 году. Но за эти четыре года сделал очень много: привел в порядок свои старые работы, написал воспоминания, являющиеся ценнейшим документом эпохи, рассказывающим о его жизненном пути, о многих замечательных людях.
После его смерти квартира на Звездном стала местом, где чтилась его память, где собирались друзья и почитатели великого ученого. Вдова Чижевского Нина Вадимовна пережила мужа на восемнадцать лет, за это время благодаря в основном ее усилиям, ее энергии имя Чижевского и его труды вернулись науке, народу.
Нина Вадимовна до последних дней хлопотала об установке на доме мемориальной доски. Была сделана и сама мемориальная доска. Но московское руководство, вообще-то щедрое на мемориальные доски, запретило ее устанавливать. Нет на доме доски и сейчас.
В предисловии к книге воспоминаний Чижевского (изданной после смерти автора) космонавт В. Севастьянов пишет: «Во многих разделах науки Чижевский был первопроходцем… Вокруг некоторых открытий ученого много лет не прекращались споры. Но новаторский характер этих открытий предопределил непрерывно растущий интерес к его работам, появление все новых последователей и приверженцев… Особенно велики заслуги Александра Леонидовича перед космической биологией, в самых разнообразных ее аспектах. Люди, занимающиеся проблемами космоса, — ученые, конструкторы и мы, космонавты, часто в своей работе непосредственно сталкиваемся с проблемами, которые разрабатывал и успешно решал Чижевский. Мы отдаем ему за это дань уважения и признательности».
