Алексей Пушков - Путинские качели
Затем число целей было сокращено до 10 тысяч. Однако, как пишет журнал «Ныосуик», с тех пор оно опять возросло: каждый раз, когда в США появлялся новый вид ядерного оружия, планировщики искали ему применение и добавляли все новые и новые цели, вплоть до незначительных железнодорожных узлов.
Есть график, созданный на основе рассекреченных данных. Он показывает разрушительный эффект всего лишь малой части американского плана ядерной войны против России. Графическая модель демонстрирует последствия ядерного удара из США по базе наших межконтинентальных стратегических ракет под Козельском, находящейся в 250 километрах от Москвы. В эпицентре взрыва, обозначенном ярком желтым цветом, сразу погибнут 107 тысяч 600 человек, в зоне Тулы и Новомосковска — 948 тысяч человек, в Москве и юго-западной части области — 10 миллионов 825 тысяч человек, к востоку от Москвы и в районе Ярославля — 973 тысячи человек, и в районе Костромы — 535 тысяч человек. Всего в результате такого удара, по американским подсчетам, погибнут 13 с половиной миллионов человек.
Попахивает цинизмом.
Выход США из ПРО означает крупную победу «ястребов» в администрации Буша над сторонниками договоренностей с Россией. Если Колин Пауэлл до последнего момента настаивал на том, что США не должны в одностороннем порядке выходить из ПРО, группа Рамсфелда — Волфовица — Перла в Министерстве обороны, напротив, требовала скорейшего выхода. Помощник Буша по национальной безопасности Кондолиза Райе пыталась примирить эти два фланга, но в конечном счете заняла сторону Рамсфелда.
Победа «ястребов» означает, среди прочего, и победу жесткого курса во внешней политике. Теперь можно ожидать ряда новых односторонних действий США на многих направлениях. На нас же возрастет давление сразу в нескольких областях — по поводу Ирака, нашей политики ядерного сотрудничества с Ираном и даже по Чечне. Ради сохранения призрачной коалиции с США от нас будут требовать все новых и новых уступок.
Газета «Нью-Йорк таймс» сообщает об интересном эпизоде переговоров Путина с Рамсфелдом в Москве 3 ноября. «Вы хотите от нас такой гибкости, — цитирует газета слова Путина, — которая фактически отправит Договор по ПРО в сточную канаву».
Именно такой гибкости от нас будут требовать и в других вопросах, чтобы отправить в сточную канаву ряд других наших позиций и интересов. Что мы получаем в обмен? Это остается большой загадкой. Главный козырь Запада — некие новые отношения России с НАТО. Однако в США против таких отношений выступили очень влиятельные фигуры, включая Киссинджера и Бжезинского.
Бжезинский выразил опасение, что участие России в обсуждении политики НАТО ослабит единство альянса и что вообще НАТО надо остерегаться России. Киссинджер высказался определеннее: «НАТО есть и останется по сути своей военным альянсом, одной из целей которого является защита Европы от российского вторжения». Коротко и ясно.
И на прошлой неделе Америка дала задний ход. До натовского совещания в Брюсселе нам предлагали создание нового органа Россия — НАТО, в рамках которого у нас было бы право решающего голоса при проведении миротворческих операций за пределами зоны действия НАТО и в ряде других вопросов. Однако посол США в НАТО неожиданно заявил, что США изменили свою позицию и не хотят, чтобы сотрудничество с Россией зашло так далеко.
За изменением американской позиции стоит группа Рамсфелда — Волфовица. Вашингтонские «ястребы» легли костьми, чтобы убедить Буша не идти навстречу России. Посол США в НАТО Ник Берне получил даже указание похоронить формулу «двадцатки», по которой России предлагается обсуждать некоторые вопросы наравне с 19 странами — членами НАТО. Этого сделать не удалось — формула была сохранена. Однако мы рискуем получить очередной консультативный совет Россия — НАТО, где нас будут вежливо выслушивать — и не более того.
Нам давно пора понять: тогда как мы все рвемся на Запад, нас там хотят видеть только в очень ограниченных дозах — и только по необходимости. Нужна была наша поддержка по Афганистану — говорили о союзе. Теперь операция возмездия позади — и мы уже не так нужны. И можно даже демонстративно выйти из ПРО, чтобы напомнить русским, кто есть кто в современном мире.
Попахивает цинизмом? Разумеется. А вы как думали?
Испуганная Америка
Первое, что мы услышали, приземлившись на территории военных действий — то есть в Нью-Йорке, так это то, что в ближайшие два-три дня произойдет новый террористический акт. ФБР предсказала это с 90-процентной вероятностью, утверждая, что есть достоверная информация. Но ничего, сравнимого с 11 сентября, не произошло. Правда, сибирская язва тем временем дошла до Вашингтона.
Столица США сейчас необычная притихшая и полупустая. На улицах непривычно мало людей, почти нет туристов. Пусты популярные скверы и парки, полупусты обычно бурлящие гостиницы. Пенсильвания-стрит перекрыта на подъезде к Белому дому огромными бетонными блоками, вокруг резиденции президента США бетонные надолбы, чтобы к ней не прорвался начиненный взрывчаткой грузовик. Людей к ограде пропускают, но под пристальными взглядами десятков агентов секретной службы и конных полицейских. Бетонными перекрытиями окружены и все улицы, подступающие к Капитолию — зданию конгресса США.
Однако бетонные блоки не смогли помешать бацилле антракса — так по-английски звучит сибирская язва — проникнуть вовнутрь. Первым актом бактериологической войны против американской власти стало письмо со спорами язвы, которое по неосторожности раскрыла неопытная стажерка в офисе сенатора Дэшла.
У нас должен был быть обед с ведущими республиканцами в здании Капитолия, но он состоялся далеко за его пределами. Встревоженные конгрессмены объяснили, что споры сибирской язвы могли проникнуть в вентиляцию и разнестись по всему огромному зданию.
Сейчас Америка напугана как никогда, а слово «антракс» звучит намного чаще, чем слова «свобода» или «демократия».
20. 10. 2001
11 сентября
Есть версия, что самолет террористов не был направлен на Белый дом лишь потому, что они не сумели правильно определить его местонахождение с воздуха.
Во всяком случае, над центром Вашингтона кружил угнанный террористами «боинг», который затем был направлен на Пентагон.
В полной неготовности к чрезвычайной ситуации оказалось и Федеральное авиационное управление, которое отвечает за безопасность авиамаршрутов в США. Хотя на экранах радаров два «боинга» в течение 15 минут вели себя совершенно неадекватно, служба спохватилось лишь тогда, когда второй самолет врезался во вторую башню Всемирного торгового центра. Хотя первая атака на центр произошла за сорок минут до атаки на Пентагон, в вашингтонском небе не оказалось ни одного истребителя, дабы защитить американскую столицу от террористов — и служащие Пентагона в бессилии смотрели, как штаб-квартиру министерства обороны таранит самолет-убийца.
В создавшейся неразберихе американская авиация чуть ли не сбила самолет генерального прокурора Соединенных Штатов Джона Эшкрофта, срочно возвращавшегося в Вашингтон…
Путин закончил холодную войну в Берлине.
Берлинской стены нет вот уже 12 лет, но незримая стена между нами и Европой еще сохраняется. Именно эту стену психологического отчуждения и недоверия решил разрушить Владимир Путин, выступая в бундестаге. По всеобщему признанию в Германии, это была историческая речь, которая продвинула отношения России и Запада на качественно новый уровень.
Итак, Владимир Путин открыл новую главу в отношениях России с Германией, всей Европой и Западом в целом. Однако готов ли Запад тоже открыть новую страницу в отношениях с нами? Или мы делаем это, так сказать, односторонне, листая лишь свою собственную книгу? Что конкретно изменится в политике Запада на самых болезненных для нас направлениях? Оптимисты считают — изменится многое.
Пока Владимир Путин — в ответ на свое решительное движение в западном направлении — услышал заявление канцлера Шредера, что Западу пора пересмотреть свое отношение к политике России в Чечне. Это уже кое-что, однако — это всего лишь общее заявление, которое, к тому же, вызвало большие споры в Германии. По мнению многих, одно дело война против талибов и бен Ладена, и совсем другое — против чеченских повстанцев, а атака на Нью-Йорк и действия чеченских боевиков — разные вещи.
Вполне очевидно, что сейчас на Западе будет приглушена критика наших действий в Чечне. Однако означает ли это глубинное изменение западной позиции или тактический маневр, остается неясным. Оптимисты отмечают, впрочем, и возможность более важных сдвигов: а именно, что благодаря политике Путина, вопрос о вступлении России в НАТО из чисто гипотетического превращается в вопрос практический.
