Василий Ставицкий - Тайные страницы истории
В Лозанне был убит полпред В. Боровский. В Латвии прямо в купе поезда убит дипкурьер Теодор Нетто.
Была раскрыта группа диверсантов на одном из заводов Тулы. В Москве арестованы бывшие колчаковские офицеры, готовившие взрыв в Большом театре, где должно было проходить торжественное заседание в честь 10-летия Октябрьской революции. В Ленинграде группа диверсантов совершила поджог артиллерийского Куженковского склада. В Москве изобличена в шпионаже группа сотрудников Реввоенсовета. Группа террористов заложила бомбу в здание общежития ГПУ на Малой Лубянке. Взрывное устройство весом 4 килограмма было обнаружено и обезврежено. В августе того же года две группы террористов были обнаружены в момент пересечения ими финско-советской границы. Одна группа была задержана, вторая — из двух человек — оказала яростное сопротивление и была уничтожена.
В 1934 году после смерти Менжинского ГПУ было преобразовано в Главное управление государственной безопасности — ГУГБ — в системе вновь созданного общесоюзного Наркомата внутренних дел. Наркомом НКВД стал бывший заместитель председателя ОГПУ, а фактически сталинский соглядатай при Менжинском Г. Ягода.
Стремясь угодить всесильному генсеку, многие сотрудники НКВД стали придумывать разного рода заговоры, террористические организации, шпионские центры и т. п. Стало поощряться всеохватывающее доносительство. Следователи НКВД, вымогая нужные им показания из арестованных, стали применять в отношении их «незаконные методы воздействия».
Репрессии не миновали и самой Лубянки, и ее органов на местах. Чтобы замести следы преступления, прямые участники фальшивых дел и липовых процессов почти все были уничтожены только потому, что слишком много знали. Сменивший на посту наркома НКВД Ягоду Ежов уничтожил его людей, а пришедший на смену «кровавому карлику» Л. Берия тем же проверенным способом освободился от людей Ежова.
Но вместе с палачами был уничтожен и цвет разведки и контрразведки: высококвалифицированные профессионалы, преданные патриоты и просто глубоко порядочные люди. Таких оказалось около двадцати тысяч человек. В их числе были расстреляны подлинные асы отечественной контрразведки: А. Артузов, В. Стырне, Р. Пиляр, Г. Сыроежкин, С. Пузицкий, А. Федоров, И. Сосновский (Добржинский), участник знаменитой операции «Трест» А. Якушев…
Во второй половине тридцатых годов, когда Гитлер стал готовиться к войне, советские разведчики и контрразведчики столкнулись со специфическими трудностями. Информация, которую они добывали с огромным трудом, порой со смертельным риском, оставалась невостребованной.
Сталин с порога отвергал все предупреждения, которые содержались в повседневных докладах внешней разведки и контрразведки НКВД, разведупра Генштаба. Он упрямо называл их дезинформацией англичан, пытающихся столкнуть лбами СССР и Германию. На некоторых докладных сохранились его резолюции в выражениях далеко непарламентских.
В этих условиях контрразведчикам, истинным патриотам Родины, приходилось вести работу против нацистских спецслужб едва ли не подпольно, рискуя подвергнуться высочайшему гневу.
Несмотря на тяжелейшие условия работы, профессионалы контрразведки сумели в предвоенные годы сделать почти невозможное — фактически парализовать деятельность немецкой и японской разведок, перекрыть им доступ к наиболее важным государственным и военным тайнам СССР. Только в 1940 году и в предшествующие нападению месяцы 1941 года наша контрразведка выявила и ликвидировала 66 резидентур немецких спецслужб, изобличила свыше 1600 фашистских агентов.
В этом — одна из причин того, что гитлеровцы неожиданно для себя вместо победоносного блицкрига получили почти четырехлетнюю изнурительную войну, завершившуюся их полным разгромом.
Уже после войны генерал-фельдмаршал В. Кейтель признался: «До войны мы имели очень скудные сведения о Советском Союзе и Красной Армии… В ходе войны данные от нашей агентуры касались только тактической зоны. Мы ни разу не получили данных, которые оказали бы серьезное воздействие на развитие военных операций».
И другие гитлеровские генералы признавали, что они имели самое ошибочное представление о мощи военной промышленности СССР, о численности и возможностях его вооруженных сил. Полным кошмаром, к примеру, стало для них внезапное появление у Красной Армии самолета-штурмовика Ил-2, лучшего танка второй мировой войны Т-34, знаменитых гвардейских минометов — «катюш» и многого другого. Немецкой разведке не удалось проникнуть в тайну ни одной крупной наступательной операции Красной Армии.
В коротком очерке невозможно рассказать о всех достижениях контрразведчиков в годы Великой Отечественной войны. В тылу они сумели надежно прикрыть от вражеских шпионов, диверсантов и террористов оборонные объекты, железные дороги, электростанции, порты, аэродромы, узлы связи, военные заводы и склады. Уже в первые дни войны при наркоме НКВД была образована так называемая Особая группа, вскоре преобразованная в Четвертое управление Наркомата. При ней была сформирована Отдельная мотострелковая бригада особого назначения — легендарный ОМСБОН. Из ее бойцов и командиров готовили и комплектовали диверсионно-разведывательные резидентуры, забрасываемые в тыл врага. Многие такие группы впоследствии за счет притока бежавших из плена красноармейцев, окруженцев и местных жителей превратились в сильные партизанские отряды, такие как «Победители» и «Неуловимые». Героев Советского Союза Дмитрия Медведева и Михаила Прудникова, командиров этих отрядов, теперь знает каждый. Опытные чекисты работали в соединениях С. Ковпака, А. Федорова, А. Сабурова и у других прославленных партизанских генералов.
В оккупированных гитлеровцами городах для ведения разведывательной работы оставлялись сотрудники госбезопасности. Многие из них погибли с оружием в руках или были казнены гитлеровцами после пыток. Не должны быть забыты потомками имена Константина Заслонова, Николая Гефта, Виктора Лягина. И непосредственно в зоне военных действий, и в прифронтовой полосе контрразведчики вели прямой поединок с немецкими разведывательными органами.
Всего на Восточном фронте действовало свыше 130 органов спецслужб противника. Кроме того, им было создано около 60 школ для подготовки агентуры, главным образом из числа советских военнопленных. Лучшей питательной средой для подбора кандидатов в эти школы были подразделения «Русской освободительной армии» — РОА, более известной как «власовская».
Наши контрразведчики научились проникать в эти строго засекреченные школы, устраиваться в них даже на роли преподавателей. В результате забрасываемые в наш тыл агенты тут же обезвреживались. В ряде случаев контрразведка проводила с разведорганами врага успешные «радиоигры» и тем самым вводила в заблуждение командование вермахта.
Так, молодой советский разведчик Иван Савчук, начавший войну… военфельдшером, пробыл в роли завербованного гитлеровцами агента свыше года. За это время он совершил три «ходки» на советскую сторону и передал нашей контрразведке сведения более чем на 80 немецких агентов и 30 кадровых сотрудников абвера.
Другой разведчик, И. Прялко, сумел внедриться в абвер-группу-102. Он доставил данные на 101 вражеского агента и фотографии 33 немецких профессиональных разведчиков. Заместитель главы абвера адмирала Канариса генерал-лейтенант Пиккенброк, давая показания в плену после войны, вынужден был сказать, что «Россия — самая тяжелая страна для внедрения агентов вражеской разведки… После вторжения германских войск на территорию СССР мы приступили к подбору агентов из числа советских военнопленных. Но было трудно распознать, имели ли они действительно желание работать в качестве агентов или намеревались таким путем вернуться в ряды Красной Армии… Многие агенты после переброски в тыл советских войск никаких донесений нам не присылали».
Во время войны в 1943 году особые отделы были реорганизованы в органы военной контрразведки СМЕРШ и переданы из системы НКВД в ведение Наркомата обороны и Наркомата Военно-морского флота. Они были опять реорганизованы в Особые отделы и возвращены в систему уже Министерства госбезопасности СССР.
Чрезвычайно важной операцией советской контрразведки стало предотвращение заговора гитлеровских спецслужб против руководителей антигитлеровской коалиции: Сталина, Рузвельта и Черчилля во время Тегеранской конференции в ноябре 1943 года. О подготовке заговора стало известно сразу из нескольких источников. Одно из сообщений поступило в Центр из ровенских лесов — от Николая Кузнецова…
С приходом Дня Победы для многих контрразведчиков война не закончилась…
Важной задачей в послевоенные годы для них стало выявление, задержание и обоснованное привлечение к суду изменников Родины: бывших полицаев и карателей, сотрудников немецких спецслужб, запятнавших себя кровью соотечественников.
