Олег Попцов - Аншлаг в Кремле. Свободных президентских мест нет
Если говорить серьезно, то кавычки вокруг слова «построение» ненужная осторожность. Сурков именно построил партии, депутатские фракции и общественные организации, сделав это как в войсковых частях для участия в очередном параде. Не более, не менее, а именно — построил, согласно чинам, росту, порядку движения и форме одежды. На встрече с руководителями СМИ Суркову задали вопрос относительно Совета Федерации, его искусственности, курьезности и абсурдности, заметив при этом, что места в Совете Федерации цинично покупаются, а сам он превратился в клуб лоббистов. Кремлевский «великий комбинатор» не стал на это возражать, а лишь заметил: «Не более чем в Государственной думе». В этом откровенном признании есть все: и реальное отражение положения дел, и некая здравость: «Мы действуем не в придуманном мире, а в мире реальном. Такова действительность, мы лишь подстраиваемся под нее». И невероятный сарказм: «Возможно, наши методы несовершенны, но они дали очевидный результат. Президент, правительство и парламент — почти едины. И мы не собираемся менять тактику».
СЕМЬЯ ОПЕКАЕТ СВОИХ, или ПРЕМЬЕРСКИЙ СЧЕТ
7 мая 2002 года. Два года премьерства Михаила Касьянова. В сопоставлении с предшественниками, исключая Виктора Черномырдина, он — долгожитель. Все эпитеты: переходное правительство, техническое правительство, временное правительство — можно перечеркнуть. Публицисты и аналитики еще не успели остыть от двухлетия путинского президентства, как — на тебе: новый юбилей, и опять надо пластаться.
Примета времени — власть выдавливает оппозицию. Не преследует, не уничтожает, а именно выдавливает. Критикуя коммунистический режим, власть чуть с меньшей черствостью уподобляется ему, сужая оппозиции возможности маневра на поле федеральных СМИ.
История с ТВ-6, при максимальной очевидности замысла раз и навсегда перекрыть кислород Борису Березовскому, странна и нелепа по сути своей.
Как и в истории с обузданием НТВ, где играющим на коммерческом поле стал государственный чиновник, министр печати Михаил Лесин. Тогда он решил сыграть вразрез между владельцем медиа-группы Владимиром Гусинским и правительством. Лесин по-простому предложил продать телеканал по цене, назначенной властью. Иначе говоря, гарантировал успешность сделки под процент для частного лица, каковым в том случае являлся он, государев человек, министр Михаил Лесин. Он полагал, что в целом послушный власти Владимир Гусинский, загнанный в угол, окажется в большей степени во власти бизнеса, нежели во власти политики. И ошибся, недооценил нескольких деталей. И, прежде всего, скандальности и драчливости Гусинского, который настолько привык влиять на власть, что отказаться от столь привычного состояния было выше его сил. Гусинский и его команда стали кричать, иначе говоря, вести себя в режиме скандальных российских политиков.
Все условия сделки, предложенные Михаилом Лесиным, были тотчас дезавуированы. Скандал разрастался на глазах. Лесин этого никак не ожидал. Премьеру, который вызвал его для объяснения, Лесин повторил свою легенду: «Я действовал, как частное лицо. Иначе вызвать у них толику доверия невозможно. Я должен предложить сделку. Это их язык».
В любой другой цивилизованной стране государственный чиновник, который от имени власти взялся решать политиче-скую задачу, и при переговорах с другой стороной обнаружил свой личный финансовый интерес, и поставил его как условие, как гарантию благополучного разрешения конфликта, не мог оставаться на своем государственном посту ни минуты. Более того, такой поступок члена правительства был бы сопряжен с достаточными неприятностями для самого премьера. Ничего подобного не случилось.
Касьянов пожурил министра и отпустил с миром. Президент Путин сделал вид, что ничего не произошло. Это был едва ли не самый очевидный сигнал: участки поделены, и границы этих участков не пересматриваются.
Как волен в этом случае рассуждать человек непросвещенный? Если после столь очевидного поступка министр не лишился своего поста, значит, оговаривая в сделке свой интерес, он вершил эту сделку не только от себя. Но тогда, от кого? Почему премьер не вывел Лесина из игры?
И на вопрос президента — что там у вас произошло? — свел все к просчету излишне порядочного министра, который и взял на себя роль гаранта, для того чтобы обезопасить в конфликте Президента, не осложнять его международных контактов. Прокуратура и без того наделала много шума. Что-то же Лесин им пообещал? Допустим, посредничество между коллективом НТВ и Президентом.
Как мы помним, такая встреча состоялась. Но видимого результата она не имела. В этой истории министр печати, уже в который раз, действовал, как менеджер.
Но вот что очевидно, политика — не дело менеджеров. На встрече Путина с руководителями российских СМИ директор концерна «Комсомольская правда» Владимир Сунгоркин решил сделать президенту сверхсовременный в его понимании комплимент. Нервно улыбаясь, он выпалил: «Вы — прекрасный менеджер, Владимир Владимирович!» Разумеется, сцена не заслуживает каких-либо дополнительных красок или акцентов. Важнее другое: рыночные отношения и терминология переходят границы рынка. И, если этого вовремя не заметить и не остановить, высокая политика из теории больших величин превратится в подотдел рыночных отношений.
А история с закрытием ТВ-6 лишь подтвердила истину: политика и собственность проходят по разным департаментам. Михаила Лесина устраивал любой вариант преобразования канала в частную компанию, где он через подставное лицо или круг лиц имел бы ощутимый пай. Именно поэтому предложение Евгения Примакова и Аркадия Вольского «поиметь долю» в новом частном канале для Лесина явилось неприятной неожиданностью. Примаков оказался участником этой затеи по просьбе президента. Для того чтобы смягчить жесткость принципиального Примакова, президент «присоединил» к нему Вольского.
Как «Отче наш» повторяется фраза: «Надо сохранить журналистский коллектив». Это уже кивок в адрес общественного мнения, а также Запада. Поэтому журналистский коллектив как бы вычленяется из процесса, из механизма собственности, а олицетворяет просто свободу слова.
Если ТВ-6 в эфире, то свобода слова в России есть. А если Евгения Киселева и его команды в эфире нет, значит, и свободы слова в стране нет. И режим в этой стране антидемократический. Свой рывок в большую власть Михаил Лесин сделал еще на ВГТРК, когда в феврале 1997 года ее возглавил Николай Сванидзе, сменивший на посту председателя государевой телерадиокомпании Эдуарда Сагалаева. Убрав, как принято в таких случаях, кадры Эдуарда Михайловича, Николай Карлович в определенном смысле «завис», так как никогда в жизни не занимал управленческого поста. И самым крупным объединением под его началом была бригада программы «Зеркало», состоящая из шести «творческих единиц», включая его жену. Естественно, управленческий масштаб изменился, и что в этом случае следует делать, где искать нужных людей и, вообще, кто именно ему нужен, Николай Карлович не знал. Но это знали другие. И первым из самых знающих оказался Борис Абрамович Березовский. Он позвонил Сванидзе, посочувствовал ему. И сказал, что готов ему помочь: «Отдаю лучшее, что у меня есть. Оголяю ОРТ, но не помочь не могу. Понимаю весь драматизм твоего назначения. Коля, я рекомендую тебе Патаркацишвили. Человек-скала. Он придет, и ты можешь забыть все волнения. И производство, и техническое обеспечение, и строительство, и весь финансовый блок, включая коммерцию, он прикроет. Ты займешься творчеством и политикой, ты ведь творец, Коля. Зачем тебе этот повседневный нудеж. А он закроет все тылы. И кадры, какие нужно, подберет. На его плечах по сей день держится такая махина, как ОРТ. Такие кадры на вес золота, Коля. Вы сработаетесь, я не сомневаюсь. Ну, с Борисом Николаевичем проблем не будет. Я все решу».
Был ли монолог Березовского дословно таким, утверждать не берусь. Но смысл сказанного передан с полным соответствием с ситуацией, в которой оказался новоиспеченный назначенец Анатолия Чубайса Николай Сванидзе.
Дело в том, что еще в бытность моего председательства в ВГТРК, Березовский делал попытку акционирования компании. Но, напоровшись на достаточно жесткое «нет» с моей стороны, навечно записал меня в ряды своих врагов, и переключился на ОРТ.
Николая Сванидзе звонок Березовского, мало сказать, удивил, — он его напугал. Впрочем, не только его. И тогда Николай Карлович на свой страх и риск пригласил к себе на должность первого заместителя Михаила Лесина. Думаю, определение «пригласил» выглядит несколько натянутым. Лесин уже несколько раз делал попытку прорыва на эту должность. ВГТРК являлась базовой компанией для мощного рекламного холдинга, которым к этому времени стала компания «Видео Интернейшнл», владельцем которой был Лесин. Николай Сванидзе побыл в Председателях ВГТРК с февраля 1997 по май 1998 года. После чего его сменил Михаил Швыдкой, а с победой Путина на выборах президента РФ — Олег Добродеев.
