Рой Медведев - Владимир Путин: третьего срока не будет?
К 10 часам утра в оперативном штабе был президент Северной Осетии Александр Дзасохов. Он стал здесь главным лицом, но и он не знал, что делать. К школе стягивались подразделения внутренних войск, милиции, отряды из состава 58-й армии. Сюда прибывали сотрудники МЧС, ФСБ, прокуратуры, врачи, люди из руководства республики. Именно Дзасохов сделал и первое сообщение о вероятном числе заложников. Эта цифра, которая постоянно озвучивалась затем в СМИ до конца дня 2 сентября, была такой – 354 заложника, из которых более 150 – дети. Непонятно, откуда взялась эта цифра, так как в школе, и это хорошо известно в городском отделе народного образования, училось более 800 детей. Но было и много гостей, а также учителя. Всем очень хотелось приуменьшить масштабы трагедии. На самом деле в заложники попали около 1200 человек, и большинство из них – дети и подростки.
Примерно в 10 часов утра боевики открыли огонь по милицейскому БТР, пытавшемуся совершить маневр около школы. В проемы окон на подоконники были выставлены на обозрение толпы несколько детей, которые стояли здесь пять-семь минут.
Антитеррористическое подразделение «Альфа» подняли по тревоге в 10 часов 15 минут. Часть этого спецподразделения находилась в Чечне на военной базе в Ханкале. Эти офицеры вылетели в Беслан немедленно. Московская группа «Альфы» также получила приказ лететь в Беслан, но она могла занять боевые позиции у школы только после 12 часов дня. Получило приказ о немедленном вылете в Беслан еще одно спецподразделение ФСБ – «Вымпел».
Уже в 11 часов утра во всех городах Северной Осетии закрыли все учебные заведения и все рынки. Дан приказ блокировать все дороги, ведущие в Беслан и во всю Осетию. Но для выполнения этого приказа не было сил и средств. Многие корреспонденты, поспешившие в Осетию, прибыли к захваченной школе, не пройдя никакой проверки. Группа из грузинской независимой телекомпании «Рустави-2» прибыла в Беслан быстрее многих других и начала вести прямые репортажи с места события, не имея не только аккредитации, но и российских виз в паспортах. В силовых структурах Северной Осетии, по свидетельству многих журналистов, царили хаос и растерянность.
Владимиру Путину доложили о захвате террористами школы в Беслане минут через 40–45 после начала этой страшной драмы. Президент находился на борту своего лайнера, который летел из Сочи в Карачаево-Черкесию, где он должен был присутствовать на церемонии открытия в этой небольшой кавказской республике новой школы. С утра 25 до вечера 27 августа Владимир Путин находился в Москве в связи с гибелью двух самолетов, но затем решил возобновить свой рабочий отпуск в президентской резиденции «Бочаров ручей».
Но теперь Путин должен был опять менять все свои планы, в том числе и намеченный на первые дни сентября визит в Анкару, первый в истории России визит главы государства в Турцию. Президент распорядился развернуть лайнер на Москву, но ему доложили, что горючего на такой полет не хватит, и президентский лайнер был вынужден сесть в аэропорту Минеральных Вод. Владимир Путин внимательно выслушал по телефону все сообщения с места события, которые ему передавал главным образом Александр Дзасохов.
Положение было крайне сложным, и ситуация развивалась на многих направлениях стихийно. В первой записке, которую террористы выбросили из окна, было только одно слово «ждите». В следующей записке содержалось требование о выводе всех федеральных войск из Чечни и освобождении задержанных участников нападения на Ингушетию 22 июня. Речь шла примерно о двадцати ингушах, которые были арестованы в результате следствия в июле и в августе. В тексте записки говорилось, что террористы будут вести переговоры только с тремя лицами: президентом Северной Осетии Александром Дзасоховым, президентом Ингушетии Муратом Зязиковым и московским доктором Леонидом Рошалем.
Позднее они добавили к этому описку и имя советника Президента России по проблемам Чечни А. Аслаханова. Все эти люди должны были явиться в школу на «переговоры» вместе. Дзасохов был готов идти один, так как других названных террористами лиц не было в Беслане. Однако Владимир Путин не разрешил Дзасохову проводить переговоры на таких условиях и в такой обстановке. Было очевидно, что президенты Осетии и Ингушетии только пополнят список заложников, и это сделает ситуацию еще более сложной.
Президентский лайнер приземлился в правительственном аэропорту «Внуково-2» около 12 часов дня. В здании аэропорта Владимира Путина уже ждали глава МВД Рашид Нургалиев, глава ФСБ Николай Патрушев, Генеральный прокурор Владимир Устинов и начальник войск пограничной охраны Владимир Проничев. Заслушав сообщения и обсудив ситуацию, Владимир Путин определил и главные направления действий спецслужб в сложившейся ситуации. В отличие от драмы с заложниками на Дубровке в октябре 2002 года, когда главным с самого начала был определен максимально жесткий силовой вариант, в Беслане этот вариант как главный исключался.
Речь шла о переговорах и максимально возможных уступках террористам. Владимир Путин не возражал против освобождения арестованных ранее и находящихся под следствием боевиков. Пусть террористы, захватившие школу в Беслане, забирают кого угодно из своих сообщников и уходят куда угодно. Можно для них открыть коридор, дать автобусы, если надо и самолет прислать в соседний аэропорт.
Из аэропорта «Внуково-2» В. Путин отправился в Кремль, а Н. Патрушев и Р. Нургалиев тут же вылетели в Беслан. К 3 часам дня, когда Патрушев и Нургалиев докладывали об обстановке в Беслане уже с места событий, положение дел в школе и вокруг нее было полно неясностей, и принимать какие-то определенные решения было просто невозможно.
Около 12 часов дня бандиты выбросили из окна школы кассету с видеофильмом. Как оказалось, террористы снимали на видео все, что происходило в школе, – для «отчета». Кассету просмотрел А. Дзасохов, но журналистам и родственникам он сказал, что кассета «пустая». Никто не решался показать стране картину, снятую боевиками, конечно же, для устрашения.
Было видно, что зарядами просто увешен весь физкультурный зал. Террористы смотрели все российские телепередачи, у них была и какая-то связь с внешним миром. Но и их разговоры друг с другом можно было частично прослушивать с помощью спецсредств. В школе были телефоны, но попытки провести по телефону переговоры не удались. К входу в школу подошел муфтий Северной Осетии Руслан Валгатов, который на русском, арабском и осетинском языках призывал боевиков освободить заложников. Но на его призыв никто не стал отвечать. Время от времени террористы открывали огонь из окон, угрожая толпе вокруг школы. Из их выкриков было видно, что террористы сами нервничают. Они кричали, что будут убивать по пятьдесят детей за каждого убитого боевика и по двадцать детей за каждого раненого. Несколько раз они крикнули, что требуют отставки Владимира Путина.
Во второй половине дня боевики убили в школе несколько взрослых заложников и выбросили их тела во двор школы со второго этажа. Один из заложников – местный бизнесмен Аслан Кудзаев, который пришел в школу с дочкой, сумел бежать, выпрыгнув из окна школьного кабинета на втором этаже. Еще раньше террористы отпустили несколько детей. Их свидетельства были малоутешительными. Никому из заложников не давали не только есть, но и пить. Везде мины. Продолжались и расстрелы взрослых заложников. В одной из записок бандиты сообщили номер своего мобильного телефона, но попытки А. Дзасохова выйти с ними на контакт не имели успеха.
Около 8 часов вечера в Беслан прибыл детский врач Леонид Рошаль. Он сразу же начал переговоры по телефону с террористами, но эти переговоры не были успешными. Бандиты отказались принять для заложников медикаменты, продукты, даже воду. Они отказались пропустить врача в школу. После нескольких трудных попыток контакта Л. Рошаль пришел к выводу, что с этими людьми разговаривать бесполезно. «Эти хуже, чем бараевцы в октябре 2002 года на Дубровке. Там мне удалось нормально разговаривать», – сказал Леонид Рошаль на короткой встрече с журналистами.
Протесты против захвата школы в Беслане ширились и в России, и во всем мире. Заявления делали лидеры десятков стран. Россия потребовала срочного созыва Совета Безопасности ООН, и этот Совет единогласно осудил захват заложников в Беслане. Но террористы на все эти заявления не реагировали. Свою помощь штабу предлагали муфтии Чечни и Ингушетии, а также старейшины этих республик. Однако попытки кого-либо подойти к школе встречались огнем из окон. Ночь с 1 на 2 сентября прошла для всех в Беслане без сна.
С утра 2 сентября в оперативном штабе все еще повторяли, цифру в 354 заложника, но в нее мало кто верил. Ясного оцепления вокруг школы создать не удалось. Бойцы «Альфы» и «Вымпела» тренировались по группам, но было ясно, что проводить штурм в сложившейся обстановке невозможно. Росло возбуждение среди родственников, их с трудом удавалось удержать от каких-либо необдуманных действий. Над толпой жителей Беслана был поднят плакал: «Путин!! Выпусти наших детей!!! Выполни их требования!!!».
