Михаил Кулль - Этот мой джаз
Фестиваль прошел с несомненным успехом. До предела заполненное кафе и прильнувшие к его окнам почитатели первого более-менее официально признанного мероприятия с чисто джазовой программой и последующие разговоры и воспоминания о «Джаз-62» – это все было. Не было только оперативной реакции прессы. Что не удивительно. Некая келейность и уж очень ограниченное количество посетителей первого московского джаз-фестиваля не ставили его в рамки событий культурной жизни Москвы, о которых было принято – и, вероятно, разрешено! – говорить устами дикторов радио и корреспондентов газет.
Перелистав множество страниц интернетных публикаций, где упоминаются «КМ», «фестиваль «Джаз-62», «московские джаз-фестивали» и других, где можно было бы встретить малейшие упоминания об этом фестивале, перелистав немногочисленные книги по тематике «советский джаз», я убедился лишь в том, что это воистину историческое событие по сути осталось малозамеченным. Что же удалось найти?
Начну с наиболее авторитетного издания, книги А. Баташева «Советский джаз». «Наибольшего успеха в этом направлении (ладовая структура, новации в ритме, гармонии. – Авт.) добился на московском фестивале «Джаз-62» квартет в составе Андрей Товмасян (труба), Вадим Сакун (фортепиано), Андрей Егоров (контрабас) и Валерий Буланов (ударные). А удачей квартета (и всего фестиваля в целом!) была признана пьеса «Господин Великий Новгород», написанная Андреем Товмосяном». Далее следовал анализ пьесы и – всё. Немного, однако!
Более подробно о фестивале написано в книге Алексея Козлова «Козел на саксе». Так как это достаточно пространное свидетельство очевидца и участника – приведу выдержки из главы 10 книги «Козел на саксе». «…Комсомольские активисты, полюбившие джаз, решили провести фестиваль в «Молодежном», несмотря на крохотный размер помещения… Практически вся публика состояла из организаторов, членов жюри, участников фестиваля, их родственников и друзей… Сама идея создания жюри на фестивале джаза не соответствовала принятым международным традициям и противоречила в принципе духу джаза… Тем не менее Первый московский фестиваль прошел успешно… это был настоящий смотр всего лучшего в московском джазе… у джазменов осталось ощущение праздника, надежды на будущие перспективы, желание продолжать заниматься, играть лучше. Жюри выбрало так называемых лауреатов по разным номинациям. Два первых места были поделены между моим квинтетом и ансамблем Вадима Сакуна». Одним из заметных итогов фестиваля была отправка некой сборной команды лауреатов фестиваля на «Джаз-джембори» – международный фестиваль джаза – в Польшу. В своей книге Козлов очень подробно описывает это мероприятие, бывшее первым выходом советского джаза на международную арену, происходившим в весьма нелегкой политической обстановке. Но это – отдельная тема.
Почему-то авторы творческой биографии Алексея Козлова на сайте «Фонд национальных художественных коллекций», упоминая фестиваль, несколько исказили факты, явно преувеличивая его роль в истории фестиваля: «… в 1962 г. Алексей Семенович провел в кафе (имеется в виду «Молодежное».-Авт.) первый Московский фестиваль джаза».
Андрей Товмасян в своих воспоминаниях, опубликованных на портале «Джаз. Ру», писал: «Когда я исполнил на фестивале «Господин Великий Новгород» и занял первые места как трубач, как импровизатор и как композитор (NB! – Авт.), нас послали в Варшаву на фестиваль Jazz Jamboree 62».
Упоминает «Джаз-62» и Владимир Фейертаг в книге «История джазового исполнительства в России» (2010 г.) «В 1962 г. В Москве прошел первый смотр молодых джазовых сил – фестиваль-конкурс, скромно названный «Прослушиванием молодежных музыкальных ансамблей»[20]. Жюри, собранное из представителей комсомольского руководства и Союза композиторов, отметило мастерство девятнадцатилетнего трубача Андрея Товмосяна, вручило ему диплом первой степени за лучшую композицию («Господин Великий Новгород»)… Товмосяну удалось обыграть общность блюза и русских плясовых песен в чередовании T-S-T. Успеху темы способствовали и исполнительские находки, например, имитация на тарелках колокольного перезвона… использование целотонных гамм в жестко артикулируемых импровизационных пассажах».
Какие еще упоминания попались? Вот строчки из англоязычной «Дейли уоркер»: «Moscow’s 6th World Festival of Youth and Students (1957) marked the beginning of contemporary improvisational jazz. In 1960, Moscow’s Jazz Club opened with a performance by a quartet from New York. The first Moscow Jazz Festival took place in 1962».
В краткой биографии А.Н. Баташева на одном из сайтов интернета – следующие строки: «В 1959 г. организовал Московский джаз-клуб при МГК ВЛКСМ и стал его председателем… Логическим продолжением этой деятельности стала организация джаз-фестивалей по образцу проводившихся уже тогда в Таллинне и Тарту. Первый состоялся в 1962 г. в кафе «Молодежное». Он положил начало масштабным фестивалям 1965-1968 г.г., которые широко освещались в прессе, дали путевку в профессиональную жизнь многим молодым музыкантам и коллективам».
Основатель Московского колледжа импровизационной музыки, в те годы – «Школы джаза МИФИ» – Юрий Павлович Козырев, роль которого в становлении московского джаза и джазовом образовании несомненно очень велика, участвовал в 1962 г. в фестивале в составе «Диксиленда МИФИ», впрочем, выступавшего вне конкурса. Вот пара выдержек. В московской газете «Среда» в апреле 2012 г. А. Славуцкий пишет в своей заметке о Козыреве, в том числе: «…Все началось со студии при МИФИ, которую создал аранжировщик и пианист, а также кандидат физико-математических наук, преподаватель кафедры «Физика твердого тела» Юрий Павлович Козырев. Джазовый коллектив, возглавляемый им, был довольно известен в джазовом мире Москвы и даже выступал в кафе «Молодежное» на первом в столице фестивале «Джаз-62». В другой статье еще раз упоминается козыревский диксиленд и его участие в фестивале: «… «Первый состав Козырева», как называли его тогда, просуществовал 9 лет и был хорошо известен в джазовом мире Москвы. Этот диксиленд участвовал в первом в столице мини-фестивале в кафе «Молодежное» – тогдашнем «джаз-кафе», работавшем под неусыпным взором МГК ВЛКСМ (тот фестиваль назывался просто и незатейливо: «Джаз-62»). Отмечу лишь одно: диксиленды МИФИ вряд ли были широко известны в «джазовом мире Москвы» в начале 60-х г.г., их известность распространялась прежде всего на сам институт, МИФИ, и предприятия Минсредмаш’а, на которых он многократно выступал.
Заслуженно отмечен успех на фестивале Николая Громина, ведущего в те годы гитариста: «…его успех как гитариста был стремительным: став ведущим солистом среди музыкантов Московского джаз-клуба, он уже после дебюта на Таллинском джаз-фестивале 1961 года приобрел всесоюзную известность. В 1962 году последовала победа(? – Авт.) на первом Московском фестивале «Джаз-62» и триумф на международном фестивале «Джаз Джембори 62» в Варшаве, Польша, с квинтетом Вадима Сакуна (это было первое выступление советских музыкантов на зарубежном джаз-фестивале)».
В заметке о ставшем впоследствии руководителем популярного ВИА «Пламя» Сергее Березине, в начале 60-х бывшего известным в Москве саксофонистом, так же упоминается «Джаз-62»: «…биография самого Березина начиналась в джазе. На эстраде же он появился как аккомпаниатор Марка Бернеса. На вопрос, что его заставило уйти из джаза, Сергей отвечает: отсутствие публики. «Но я до сих пор помню восторг, когда услышал свою фамилию в программе «Час джаза» по «Голосу Америки»: там освещался первый джазовый фестиваль в СССР, никакие последующие награды и звания не приносили столько счастья». Очевидно, что Березин имел в виду фестиваль «Джаз-62», который не был первым в СССР (Эстония опередила Москву), но который был единственным, где он принимал участие (в квинтете Михаила Есакова, тогда – контрабасиста, известного в последующие годы как тенор-саксофонист, а потом – как гитарист).
Один из немногочисленных фотографов, снимавших в те вечера в «КМ», многолетний фотокорреспондент газеты «Известия» Виктор Ахломов, сохранил несколько кадров, запечатлевших участников фестиваля. Однако, в заметке о пребывании Ахломова в «КМ» акцент сделан на другое: «…1962 год, Москва. Кафе «Молодежное» на улице Горького – «Мекка» столичного джаза. Молодой фотокорреспондент «Известий» Виктор Ахломов забежал туда поснимать знаменитого Алексея Козлова, а в результате сфотографировал тогда еще никому не известного Андрея Тарковского. «Мало кто знал, что это Тарковский и что это гений. Поэтому меня кто-то из умных людей, погруженных в тему, толкнул и сказал: «Витя, ты лучше этого сними. Что ты музыкантов снимаешь?» И я снял Андрея Тарковского, и не один раз, а много. И оказалось, что не зря», – вспоминает фотограф». Примечателен интерес, который проявлял к джазу великий в будущем кинорежиссер!
