Михаэль Дорфман - “ЦАРЬ ДАВИД БЫЛ ЕЩЕ ТА ПТИЧКА”
В американских газетах Вейцмана называют умеренным деятелем. Как раз умеренным Вейцман никогда не был. Убежденный в необходимости напасть на Египет в 1967 году он во главе группы офицеров явился к колеблющемуся премьер–министру Леви Эшколу с требованием «Отдай приказ!». Вейцман отодвинул сомневающегося начальника генштаба Ицхака Рабина, сорвал с себя погоны. Некоторые историки сообщают, что офицеры намекали на возможность переворота, если приказ не будет отдан. В Херуте он был правым, крайне правым, прокламировал Целостный Израиль в исторических границах. Придя к выводу, что удержания территорий не служит делу мира и не отражает ценностей сионизма, Вейцман круто развернулся и со всем пылом души отдался делу установления мира с соседями. Почти через 10 лет, вернувшись в коалиционное правительство Ицхака Шамира, он нарушил указание и даже закон и первым из израильских высокопоставленных деятелей встретился с представителем Организации Освобождения Палестины и чуть не лишился поста. Он был единственным министром, голосовавшим против ликвидации военного лидера ООП Абу–Джихада в Тунисе. «Не убивать их надо, а договариваться с ними, — заявил он коллегам–министрам, — У вас скорей кактусы на ладонях вырастут, чем вы найдете с кем, кроме них можно договориться!»
Уйдя из партии и правительства в 1979 году, Эзер Вейцман наложил на себя обет молчания, который прервал лишь однажды. Во время демонстрации протеста в Иерусалиме против резни в ливанских беженских лагерях Сабра и Шатила, правый активист Йона Аврушми бросил в толпу демонстрантов гранату, убившую репатрианта из Бразилии Эмиля Гринцвайга. Страсти тогда накалились до предела. На памяти целого поколения – это было первое политическое убийство в Израиле. Тогда на единственном в то время телеканале появился Вейцман и призвал сограждан к сдержанности. Его призы был услышан всеми – и левыми, и правыми, и министрами в правительстве, многие из которых были обязаны Вейцману карьерой и в открытую выражали надежду, что он вернется.
Так получилось, что фамилию Вейцман сегодня в Израиле носят в основном выходцы из исламских стран. Фамилию всемирно известного первого президента Израиля они брали в массовом порядке, примерно как афро–американцы носят фамилии Вашингтон, Линкольн или Франклин. Придя в 1970 году в Херут, Вейцман вместе с молодым помощником Михой Райсером (впоследствии депутатом кнессета, погибшим в автоаварии) сполна использовал авторитет дяди. Он привлек в партию множество молодежи, в том числе из восточных общин и из новых репатриантов. Они с Райсером заложили фундамент теперешнего актива партии, обеспечивающего ей парламентское большинство уже в течение двух поколений. Вейцман с новыми людьми обеспечили победу на выборах 1977, надолго поверили в правые идеи, признав партию Бегина своей. Из его воспитанников множество депутатов, партийных активистов, мэров городов, министров.
Среди выдвиженцев Вейцмана и нынешний президент Израиля Моше Кацав. В 1981 году, находившийся в стороне от политики Эзер Вейцман неожиданно для всех пришел на празднование обрезания сына Кацава. Его появление вызвало оживленные толки о возвращении в политику, в правительство, в Херут (вошедший вместе с Либеральной партией и другими партнерами в блок Ликуд). Выдержав несколько дней молчания, бывший министр обороны вызвал оживление, заявив «Я не вернусь в Ликуд через маленького Кацава!» Именно такая шапка появилась на первой полосе газеты «Хаарец» 22 июня 1981 года. Послание было недвусмысленное, но и с изюминкой. Ведь на иврите «маленький» в определенном смысле приобретает игривое значение, особенно памятуя, что речь шла об обрезании. «Жизнь, как обрезание, говорит еврейская пословица, — большие едят пирог и радуются, а маленьким обрезают кончик и они плачут». Разумеется, если мужчина спросит женщину «Как там твой маленький?» — то вызовет лишь материнские чувства. Зато, если женщина спросит мужчину «Как поживает твой маленький?» — то фраза зазвучит фривольно и весьма откровенно.
Народ на аэродроме топтался от ожидания. Из ангара выкатили старый, выкрашенный заново в черный цвет английский самолет «Спитфайер». Избранные гости ждали президента на поле Музея ВВС в Хацерим в Негеве на Юге Израиля. Маленький директор музея, а по совместительству еще и мэр соседнего города Беэр–Шева, Яков Тернер, бывший главный кадровик ВВС устраивал прием в честь своего бывшего командира, первого командующего Израильскими ВВС, президента Государства Израиль Эзера Вейцмана.
Президент приехал с опозданием, выглядел очень старым и уставшим. Вокруг него разгорался тогда скандал, связанный с получением денег от французского торговца оружием Эдмонда Саруси. Вейцман заявлял, что это подарок друга, газеты намекали на взятку, бухгалтера вдруг неожиданно потеряли все документы, а налоговое управление интересовалось, почему не уплачены налоги с немалой суммы.
Опираясь на помощников, Вейцман подошел к самолету. Ветер отнес его слова приветствия. Поддерживаемый сзади он взобрался в кабину, посидел там минут деясть, помахал дрожащей рукой. Потом с заметным усилием выбрался наружу и с трудом спустился по лестнице к машине. Все устремились к накрытым столам в ангаре, где солдатки в белых перчатках уже предлагали угощение. Самолет закатили в ангар. Дотошные журналисты выяснили, что старческое увлечение, содержание самолета в готовности и ежегодный визит Вейцмана обходилось ВВС что–то в четверть миллиона долларов в год. Газеты называли визит «маразмом» и было искренне жалко видеть старческие усилия казаться молодым.
Разумеется, заслуги Вейцмана в деле модернизации израильской военной авиации огромны. Он фактически создал израильские ВВС, превратил их из коллекции разнообразного летающего хлама времен Войны за независимость в современный флот, оснастил их новейшими французскими самолетами. Он же укрепил в ВВС своеобразный и неповторимый дух товарищества. Командиры обязаны были помнить личные имена членов семей и детей подчиненных, участвовать в их жизни, помогать во всем. Вейцман стоял за лозунгом «лучшие в авиацию». В это верили поколения призывников и попасть на авиационный курс считалось высшей честь в армии. Несомненно, этот лозунг самый знаменитый и самый долгоживущий из всех военных израильских лозунгов, и сегодня поддерживает миф о мощи и превосходстве израильских ВВС. Лозунг обыгрывали многократно – сатирики, острословы, штатные пропагандисты и пиарщики. Всеобщая молва приписывает самому Вейцману неформальную версия лозунга «лучшие (парни) в авиацию, а лучшие (девушки) авиаторам».
Несмотря на борьбу за равноправие, женщины до сих пор так и не удостоились чести носить «крылышки» израильских военных летчиков. Элис Миллер — первая женщина, пытавшаяся попасть на курс летчиков в ВВС Израиля, обратилась в свое время к Вейцману. Тот отказал ей со словами «Мэйдалэ (девочка идиш.) ты хоть раз видела мужчину, штопающего носки?» Миллер позже жаловалась, что Вейцман сказал ей еще «А ты видела женщину за дирижерским пультом или хирурга, стоящего в операционной шесть часов?»
Чего греха таить, мужской шовинизм и сексизм до сих пор царит в израильской военной авиации, да и во всем обществе. А уж среди высшего командного состава и подавно. Лишь в последнее время стало общественно приемлемым подавать жалобы на сексуальные домогательства в армии. Бывший начальник генштаба и министр обороны Ицхак Мордехай даже поплатился должностью и семейным счастьем. Мордехай оправдывался тем, что дело давнее, да и оговорили его политические противники. Я служил в Южном военном округе под его командованием и хорошо помню нравы, царившие там, вольное и покровительственное, а часто и уничижительное отношение к женщинам. Лишь в последние годы ситуация медленно меняется к лучшему.
Однако, то, что творилось у Мордехая ни в какое сравнение не шло с тем, что происходило в 50–60–е годы., особенно под командованием легендарного Моше Даяна. Череда женщин шла через постель главкома постоянно, часто на глазах не только подчиненных, но и жены и детей, разбивая семейную жизнь. В конце концов семейная жизнь Даяна развалилась. Развод совпал у Даяна с визитом в Эфиопию. Львицу, полученную в подарок от эфиопского негуса Хайле Селасси, он назвал Рути, в честь оставленной жены. Позже Даян подарил львицу командующему Центрального военного округа генералу Рехавааму Зееви, тогдашнему соратнику своих похождений и пирушек.
Моше Даян и Эзер Вейцман были кумовьями, женатыми на сестрах и всю жизнь их связывали дружеские отношения. Незадолго до смерти Даяна в 1981 году я видел их на одном семейном торжестве вместе. Маленький, жилистый Даян стоял рядов с огромным Вайцманом оживленно беседуя о чем–то. Вейцман перетянул Даяна в правительство Бегина. Вместе они сыграли огромную роль в достижении мирных соглашений в Кемп–Дейвиде. В отличие от Даяна, Вейцман всегда оставался верным традициям британского джентльмена. Он учился в Англии и навсегда остался верен старомодным британским условностям и традициям со всем хорошим и дурным, что в них. Свой антиамериканизм, сопротивление культурной американизации израильского общества Вейцман во многом вынес из Британии. В 1995 году после гибели трех подростков, смятых толпой на рок–концерте во время Арадского фестиваля песни, Вейцман сказал «Нам надо остерегаться Мак–Дональдсов, остерегаться Майкла Джексона, остерегаться мадонн…»
