Дмитрий Добров - Виктор Суворов и история
В Советском Союзе давно и тщательно почищены архивы, а то, что и осталось, — исследователям почти недоступно. Мне посчастливилось совсем немного поработать в архивах Министерства обороны СССР, но я совершенно сознательно архивные материалы почти не использую. У меня много материалов из германских военных архивов, но и их я практически не использую. Мой главный источник — открытые советские публикации. Даже этого вполне достаточно для того, чтобы поставить советских коммунистов к стене позора и посадить их на скамью подсудимых рядом с германскими фашистами, а то и впереди.
В. Суворов. Указ. соч.«Подчистка» архивов — это тоже систематизирующая бредовая идея, вымысел вне фактических оснований, так как даже в наши дни нет ни единого сообщения об этом, основанного на фактах (бредовые вымыслы встречаются). Что ж, положим, советские архивы и правда «подчищены», но отчего же «сознательно» отказываться от использования германских архивных материалов? Каким образом не только историк, но и человек в своем уме может «сознательно» отказаться от рассмотрения фактов по делу и рассматривать лишь частные мнения по поводу фактов, попытки интерпретировать их? Вот это и есть бредовое состояние — «сознательный» отказ от рассмотрения фактов, противоречащих бредовым вымыслам, так как ни малейшего значения для больного факты не имеют.
Патология интеллекта проявляется у Суворова столь отчетливо, что в некоторых случаях он несет даже откровенную чушь, полную бессмыслицу:
Подобных объяснений действий Сталина коммунистические историки придумали много. Но каждое из этих объяснений несет в себе два порока:
— оно придумано задним числом;
— оно полностью игнорирует позицию советских руководителей, хотя эта позиция изложена более четко и понятно, чем позиция Гитлера в его сочинениях и речах.
Там же.Почему же пороком является придумывание историками объяснений «задним числом»? Что же, теперь историки должны работать «передним числом», выдавая исторические объяснения до событий? Понимает ли Суворов, что значит слово историк? Какой смысл он вложил в выражение «задним числом»? Это вот тоже типично для самовыражения больных: читаешь их сочинения и гадаешь, что бы это значило… Публикуют их немало, читайте.
Откровенным анекдотом также является упрек советским историкам в игнорировании мнения начальства: уж в чем-чем, а в несогласии со мнением партии советских историков даже заподозрить невозможно было, причем это известно каждому, кто хоть немного знаком с советской историей и историками. Советская история была прекрасна и застенчива, как девица на выданье, краснеющая по любому поводу и без повода, а историки были столь же послушны: женитьба только лишь по любви, без разрешения родителей, есть неприкрытое блудодейство.
Бредовое состояние, например, при банальной паранойе (это лишь относительно легкие забобоны, «моя борьба» за справедливость) отличается от шизофренического тем, что обычно оно привязано к действительности, строится на действительных фактах, интерпретируемых патологическим образом, с вымыслом. Впрочем, именно в силу привязки к действительности паранойяльное состояние при развитии патологических реакций может стать кратчайшей дорогой в специальную психиатрическую больницу или на кладбище. В общем случае эта крайность, пожалуй, хуже шизофрении, опаснее. Шизофренический же бред помимо «теоретического» и «формального» его характера, что тоже не согласно с паранойей, гораздо чаще содержит выдуманные факты, заведомо ложные с объективной точки зрения:
Существует немало указаний на то, что срок начала советской операции «Гроза» был назначен на 6 июля 1941 года. Мемуары советских маршалов, генералов и адмиралов, архивные документы, математический анализ сведений о движении тысяч советских железнодорожных эшелонов — все это указывает на 10 июля как дату полного сосредоточения Второго стратегического эшелона Красной Армии вблизи западных границ. Но советская военная теория предусматривала переход в решительное наступление не после полного сосредоточения войск…
Там же.Для исторической сенсации достаточно бы было одного указания на источник, где была бы помянута операция «Гроза», даже без вымышленных сроков, но таких указаний не существует. Вдумайтесь, откуда Суворов мог узнать название операции, «Гроза», если ни в едином историческом источнике такого названия операции нет? Голоса с потолка подсказали? Что ж, случается и так: эти голоса часто не только крайне назойливы, но и крайне осведомлены… Откуда они черпают информацию, не известно.
Отметьте также в приведенной выдержке необъяснимый пробел в логике: если операция «Гроза» была назначена на 6 июля, то почему же не названные мемуары и архивные документы указывают на умозрительную готовность войск к 10 июля? Откуда взялась новая дата? Опять голоса?
Больной выдумывает факты, систематизирующие его бред, вовсе не потому, что хочет кого-то обмануть, а потому, что вымыслы его представляются ему высшей истиной, по сравнению с которой действительность лишь малозначимая докука. Откровенное объяснение подобному поведению дал Гегель, заявив в ответ на упрек в несоответствии умственных его построений действительности: «Тем хуже для действительности». Даже если счесть Гегеля не шизофреником, а всего лишь шизоидным психопатом, отсюда можно допустить, что во многих случаях бред основывается на желании больного уничтожить неправильную действительность, беспокоящую его, исправить ошибку природы. Собственно, шизофреник в бреду есть законченный субъективный идеалист: мир есть только то, что мы о нем думаем.
Поскольку схватка с действительностью ведется насмерть, то привлекаемые больным в свидетели авторитеты, скажем авторы мемуаров, способны, как это ни поразительно, дать ложные показания, например у Суворова:
Мой свидетель — Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов (в 1941 году — адмирал, Нарком ВМФ СССР, член ЦК, член Ставки Главного командования с момента ее создания). Вот его показания: «Для меня бесспорно одно: И.В. Сталин не только не исключал возможности войны с гитлеровской Германией, напротив, он такую войну считал… неизбежной… И.В. Сталин вел подготовку к войне — подготовку широкую и разностороннюю, — исходя из намеченных им самим… сроков. Гитлер нарушил эти расчеты» (Накануне. С. 321).
Там же.Разумеется, Кузнецов не мог нести в своих воспоминаниях бред, точнее намекать на бредовые вымыслы Суворова, это исключено совершенно, можно было даже не читать указанное в воспоминаниях место:
Для меня бесспорно одно: И.В. Сталин не только не исключал возможности войны с гитлеровской Германией, напротив, он такую войну считал весьма вероятной и даже, рано или поздно, неизбежной. Договор 1939 года он рассматривал лишь как отсрочку, но отсрочка оказалась значительно короче, чем он ожидал.
У него, конечно, было вполне достаточно оснований считать, что Англия и Америка стремятся столкнуть нас с Германией лбами. Такая политика западных держав не являлась секретом, и на этой почве у Сталина росло недоверие и неприязнь к ним. Все сведения о действиях Гитлера, исходившие от англичан и американцев, он брал под сомнение или даже просто отбрасывал. Так относился он не только к сообщениям из случайных источников, но и к донесениям наших официальных представителей, находившихся в этих странах, к заявлениям государственных деятелей Англии и Америки.
«Если англичане заинтересованы в том, чтобы мы воевали с Германией, значит, все, что говорится о возможности близкой войны, сфабриковано ими» — таким приблизительно представляется мне ход рассуждений И.В. Сталина.
Он, конечно, понимал, что отрезвить агрессора можно только готовностью дать ему достойный ответ — ударом на удар. Агрессор поднимает кулак, значит, надо показать ему такой же кулак.
Кулаком Гитлера были дивизии, сосредоточенные на нашей границе. Значит, нашим кулаком могли стать советские дивизии. Но совершенно недостаточно только иметь дивизии, танки, самолеты, корабли. Необходима их высокая боевая готовность, полная готовность всего военного организма, всего народа, всей страны.
Убедившись в том, что его расчеты на более позднюю войну оказались ошибочными, что наши Вооруженные Силы и страна в целом к войне в ближайшие месяцы подготовлены недостаточно, И.В. Сталин старался сделать все возможное, что, по его мнению, могло оттянуть конфликт, и вести дело так, чтобы не дать Гитлеру никакого повода к нападению, чтобы не спровоцировать войну.
В те напряженные дни ко мне зашел заместитель начальника Генерального штаба Н.Ф. Ватутин. Он сказал, что внимательно читает наши оперативные сводки и докладывает их своему начальству. Ватутин обещал немедленно известить нас, если положение станет критическим.
