Журнал Русская жизнь - Петербург (октябрь 2007)
Клиника. Выступление начальника ГУВД Свердловской области Михаила Никитина перед омоновцами, командируемыми в другие регионы (в том числе в Москву) для поддержания порядка во время массовых торжеств и «маршей несогласных», попало в СМИ и сразу превратилось в анекдот. Генерал Никитин раскрыл подчиненным тактические секреты российской оппозиции. Ссылаясь на неназванного министра (судя по контексту - главу МВД Рашида Нургалиева), генерал рассказал омоновцам о трех секретных планах оппозиционеров, ставших достоянием милицейских аналитиков. Во-первых, план «Балтимор»: демонстранты надевают светлую одежду, а потом измазывают ее кетчупом и говорят, что это кровь. Во-вторых, план «Шапокляк». В соответствии с ним во главе демонстраций идут агрессивные пожилые женщины, из-за которых возникают «всякие недоразумения». В-третьих, план «Киндер-сюрприз», при реализации которого многие демонстранты несут на руках маленьких детей («Куда потом деваются дети - неизвестно», отметил генерал; видимо, «несогласные» после своих маршей этих детей съедают). Вычислить источник вдохновения милицейского начальства несложно. В начале октября телеканал «Россия» продемонстрировал фильм Аркадия Мамонтова «Бархат.ру», раскрывающий страшные тайны подрывных элементов. Среди «тайн», например, оказалась симпатичная московская пенсионерка Нина Семеновна Гуличева, исправно посещающая все митинги вне зависимости от их тематики и направленности. По версии Мамонтова, Нина Семеновна не просто милая городская сумасшедшая, но секретное оружие «оранжистов». Просвещенный телезритель привык относиться к произведениям Аркадия Мамонтова (многие помнят его прошлогодний фильм о таинственном камне, в котором британские шпионы и российские оппозиционеры хранили секретные инструкции) как к безумным проявлениям постмодернизма. Милицейское начальство (то есть непросвещенный зритель) принимает любой бред, показанный по государственному телевидению, за чистую монету. В пересказе милицейских генералов бред становится еще более идиотским. «Балтимор», «Шапокляк» и «Киндер-сюрприз» - кем нужно быть, чтобы рассказывать об этом всерьез? Пройдет сколько-нибудь лет. В стране многое поменяется. ОМОН будет разгонять какие-нибудь другие демонстрации. Генерала Никитина тихо отправят на пенсию. «Несогласные» станут политическим истеблишментом, а Нине Семеновне поставят памятник на Лубянской площади. А Аркадий Мамонтов наверняка останется телезвездой. История рассудит, что он здесь ни при чем, он профессионал, и просто время было такое. Спорим, что будет именно так?
Фрадков. Михаил Фрадков теперь возглавляет Службу внешней разведки. Комментаторы пишут, что ничего удивительного в этом нет, потому что Фрадков много лет работал в советском Внешторге, а все знают, что внешнеторговое ведомство было по сути филиалом КГБ, то есть Фрадков на самом деле разведчик, и поэтому совершенно логично, что именно он стал главой российской разведки. Что Фрадков всегда был тайным разведчиком - это, конечно, глупости. С таким же успехом и в Анатолии Сердюкове можно было бы разглядеть опытного вояку. Но назначение Фрадкова действительно выглядит абсолютно логичным - далеко не впервые Владимир Путин в своей кадровой политике руководствуется принципом, согласно которому руководитель может быть сколь угодно далек от профиля своего ведомства, главное - чтобы разбирался в финансовых потоках. Трудно сказать, насколько оправдана такая тактика, бесспорно одно - это самая концептуальная кадровая политика со времен народных комиссаров 1917 года. Мы присутствуем при грандиозном эксперименте, и, может быть, лет через двадцать в школьных учебниках наше время будет фигурировать под каким-нибудь красивым названием типа «власть финансистов». Интересная эпоха, если коротко.
Олег Кашин
Лирика
***
Сколько отдельных городов в Москве - и сколько в них горожан-домоседов! Водители пенсионных лет часто путают Павелецкий и Савеловский, Октябрьскую улицу, метро «Октябрьская» и Никольскую, бывшую 25-го Октября. - Плохо знаю эти места. Я сам-то москвич. Просто всю жизнь на Юго-Западе, работа, дача близко. Конечно, в молодости - гуляли. Набережные, Сокольники. ВДНХ. Серебряный бор. С девчонками играли в волейбол. - И никуда не ездили потом? - Почему? В Анапу каждый год, в Минводы. Я страну-то посмотрел, отпуск был двадцать четыре рабочих дня. А в Москве чего смотреть по два раза. Скукота… - Чего-то не хватает в Москве? Задумывается. - Например, моря нету…
***
Не сразу догадываюсь, что в троллейбусной реплике «ты узнай, кто мужья, а потом говори» речь идет о новых назначенках - правительственных блондинке и брюнетке. Граждане скорее поверят в кумовство, чем в профессиональные компетенции. И нельзя сказать, что беспочвенно: в телевизоре сплошь династии - от эстрадных до политических, в новостях - сплошь juniors и немножко жен (впрочем, вдовы идут лучше). Ощущение советского востока, влажного кланового уюта, в приемной томится барашек, за окном журчит арык.
***
В Ухте есть ночной магазин без сигарет. Алкоголя при этом - сколько угодно. - Они за здоровый образ жизни, - объясняет таксист.
***
Пафос общих мест, пыл отважных трюизмов - и уже на десятой странице книги Андрея Кончаловского «С трибуны реакционера» возникает ужасное подозрение, что он писал ее сам.
***
Умильная заметка в предвыборной газете: в республике Марий Эл заслуженному механизатору сделали замечательный подарок… «трактор, с которого он тридцать лет не слазил». Эмоция читателя: близкая к ненормативной. Эмоция автора: 1) не стареют душой ветераны; 2) эх, и умели же делать технику!
***
Вот еще одна «тоска по мировой культуре». В Якутии будут судить теплоэнергетика Управления федеральной почтовой службы за личное пользование служебным интернетом. Скачивая «не связанные с выполнением служебных обязанностей файлы», 41-летняя женщина нанесла родному предприятию ущерб аж в 180 тысяч рублей. Что именно она делала, неизвестно, но, по всей вероятности, просто качала фильмы и музыку и перерасходовала трафик - платные сервисы здесь, похоже, ни при чем. Но почему же, господи, алмазная республика не может подключить свою Главпочту к безлимитному Интернету?
***
Оживленный, румяный, толстый - чисто Тартарен - он входит в утренний самолет. Впереди - Москва. Светит солнце, сверкают зубы, стюардесса прекрасна. На посадочной полосе у него звонит мобильник. «Да. Когда? Понял. Будь на связи». Перезванивает: «Не знаю теперь. У нас несчастье - человек погиб в Усинске на компрессорной станции. Да… Такие дела…» На выходе вижу его - старого сгорбленного человека с серым лицом.
***
- Извините, а что вы слушаете? - доверчиво спрашивает дама (типаж «жена ответработника»: кожаное пальто, брильянты, лицо в перламутре) в зале ожидания. Протягиваю наушник. «Оглянись, незнакомый прохожий!» - орет Градский. Дама шарахается, как от жабы. Поджав губы, церемонно сообщает: - С детства не выношу совок.
***
Милое хамство: свердловские пенсионеры поздравили Фиделя Кастро и Эдуарда Росселя с Днем пожилого человека. Интересно, что они ответили? Нынешний праздник по стране отмечали необычайно широко и пышно, в Тверской области так вообще день развернули в декаду, в Саранске - в месячник. В идеале эти мероприятия, пышно-бессмысленные, - могли бы стать попыткой противостояния медийному культу молодости, антиэйджистской акцией, - но куда там. Напротив, идет активное формирование идентичности: «старики».
***
Девушка в библиотеке, не повернув головы кочан, сообщает: - Ксерокс направо, здравствуйте. - Мне нужна книга… - Ксерокс направо, здравствуйте. Она читает Оксану Робски.
***
Из письма (Тульская область): «Они не говорят, что нет, а просто издеваются. Уже перестали брать трубку. Галина три дня ходила за рецептом, ее поставили на очередь и не дали, теперь ей идти за новым, она плачет». Льготники массово отказываются от соцпакета, предпочитая 450-рублевую синицу в руках. 70 процентов в Ярославской области, 74 - в Татарстане и 40 - в относительно благополучной Тюменской области. Отставка Зурабова - ноль ликования и ноль новых надежд. Более того, ему даже сочувствуют - тем странным, сложным русским сочувствием угнетаемых к казенному угнетателю: «Поставили в положение».
***
Жалуюсь петербургскому приятелю, что четыре пожилых дамы на Невском поочередно послали меня в разные стороны - север, юг, восток и запад. - Как в Москве, - говорю. - Это не Москва, - горячо возражает он, - это просто старческая деменция! Москвы здесь никогда не будет!
