Внутренний СССР - “Мастер и Маргарита”: роман М.Булгакова и экранизация В.Бортко
Сказанное выше касалось «загрузки» информации текста и подтекста в фильм. Но всякий фильм предназначен для более или менее широкой зрительской аудитории, и потому оборотная сторона вопроса о «загрузке» информации в фильм состоит в том:
· в какой зрительской аудитории и чем фильм вызовет нравственно обусловленный интерес?
· и будет ли зрительская аудитория способна воспринять «загруженную» в фильм информацию, в результате чего произойдут некоторые изменения в психике зрителей — в их реальной нравственности и этике?
По существу это подразумевает, что удовлетворение зрительского интереса к чему-либо может быть приманкой для того, чтобы «сгрузить» в психику зрителя определённую информацию и алгоритмику поведения, осмысления жизни и т.п., которая ничего общего может и не иметь с интересами зрителя, под воздействием которых он смотрит фильм.
Кроме того, в процессе просмотра фильмов многие пребывают в состоянии безвольного сопереживания тем или иным персонажам, вследствие чего киноискусство может оказывать как зомбирующее так и раскрепощающее воздействие, освобождая зрителя от власти над ним каких-то наличествующих в его психике зомбирующих программ.
4. Какая пошлая казнь
По отношению к оценке экранизации “Мастера и Маргариты” сказанное приводит к вопросам:
· В чём главная идея, которую М.А.Булгаков выразил в своём произведении и на донесение которой до читателя работают все персонажи и все сюжетные линии романа?
· Нашла ли эта идея адекватное выражение в экранизации В.Бортко?
Главную идею романа М.А.Булгаков выразил на его последних страницах:
«… протягивается широкая лунная дорога, и на эту дорогу поднимается человек в белом плаще с кровавым подбоём и начинает идти к луне. Рядом с ним идёт какой-то молодой человек в разорванном хитоне с обезображенным лицом. Идущие о чём-то разговаривают с жаром, спорят, хотят о чём-то договориться.
— Боги, боги, — говорит, обращая надменное лицо к своему спутнику, тот человек в плаще, — какая пошлая казнь! Но ты мне, пожалуйста, скажи, — тут лицо его из надменного превращается в умоляющее, — ведь её не было! Молю тебя, скажи, не было?
— Ну, конечно, не было, — отвечает хриплым голосом спутник, — это тебе померещилось.
— И ты можешь поклясться в этом? — заискивающе просит человек в плаще.
— Клянусь, — отвечает спутник, и глаза его почему-то улыбаются.
— Больше мне ничего не нужно! — сорванным голосом вскрикивает человек в плаще и поднимается всё выше к луне, увлекая своего спутника. За ними идёт спокойный и величественный остроухий пёс» (Сборник: М.А.Булгаков. “Белая гвардия”. “Мастер и Маргарита”. Минск, «Мастцкая лiтаратура», 1988 г., стр. 668).
Идею — Этой пошлой казни не было! — М.А.Булгаков выстрадал всею своею жизнью и, в особенности, в период с 1929 по 1940 гг., когда он работал над этим романом.
И на утверждение именно этой идеи в сознании читателя в качестве жизненной Правды-Истины в романе М.А.Булгакова работает всё: персонажи, сюжетные линии, текст и подтекст в их взаимосвязях с Жизнью и всею культурой, унаследованной нами от прошлого.
В.Бортко привёл экранизацию к этому диалогу — деваться было некуда: желание следовать тексту и представить текст в фильме как можно более полно и близко к оригиналу не позволило оставить за кадром главный эпизод в финальных сценах романа.
Но С.Безруков [7] (исполнитель роли Иешуа Га-Ноцри) и В.Бортко в этом эпизоде сфальшивили — умышленно или вследствие того, что они не прочувствовали и не поняли жизненной правды главной идеи романа — значения не имеет. Но вне зависимости от того, чем руководствовались В.Бортко и С.Безруков при постановке этого эпизода:
С.Безруков в приведённом выше диалоге Иешуа с Пилатом вёл себя так, говорил с такими интонациями, что производил впечатление: Иешуа обманывает Пилата, подобно тому, как взрослые иногда обманывают маленьких детей, не желая их чем-то опечалить или расстроить. И его «улыбка» и взгляд, обращённые в камеру (т.е. адресованные зрителю), говорят: “Ну вы же понимаете: казнь была, но зачем травмировать психику старика-прокуратора… — он и так намучался за 2000 лет”.
Но такая трактовка эпизода не соответствует роману, поскольку в сюжете у М.Булгакова Иешуа Га-Ноцри [8] следовал принципу «правду говорить легко и приятно», не знающему исключений [9]: в противном случае исчезает этическая разница между Правдой Божией и сатанизмом, допускающим ложь, включая и так называемую «ложь во спасение», в результате Бог становится нравственно-этически неотличим от сатаны. Соответственно этому нравственно-этическому обстоятельству и сама Жизнь не давала права на такую трактовку в экранизации финальных сцен “Мастера и Маргариты” эпизода, в котором прямо высказана главная идея романа.
То есть, если согласиться с трактовкой этого эпизода В.Бортко и С.Безруковым, получается, что при жизни Иешуа Га-Ноцри никогда не лжёт, а после перехода в мир иной — в некоторых обстоятельствах находит полезным солгать. Это вполне в духе церковной традиции приписывания Христу двойственных нравственно-этических стандартов: в жизни во плоти у Иисуса — одна этика, а после ухода в мир иной — другая. В жизни — никого и никогда не принуждал к истинной религии, всех лечил, никого не шантажировал, а после вознесения — ослепил на три дня и до того напугал начальника тайной стражи Синедриона Савла, шедшего в Дамаск, что тот в страхе изменил своей вере и не только перешёл в другую веру, но и стал её ярым проповедником — апостолом Павлом [10]. Такая этика Христа в её представлении библейской традицией более соответствует этике Воланда.
5. Гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры
В 2000 г. ВП СССР проблематике романа и его взаимосвязей с жизнью общества посвятил работу “«Мастер и Маргарита»: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры”.В прочтении ВП СССР “Мастер и Маргарита” — одно из человеческих— земных — Евангелий беззаветной веры Богу по жизни. В этой работе наряду с освещением проблематики, относимой к богословию и философии, обосновывается по жизни, а также и на основании культурного наследия человечества (включая тексты Библии и Корана) истинность главной идеи романа “Мастер и Маргарита” — этой пошлой казни не было [11].
Не увидев этой главной идеи романа, не поняв её жизненной состоятельности, В.Бортко на основании своего прочтения текста М.А.Булгакова сфальшивил в постановке заключительных сцен романа, вследствие чего сюжетная линия, в которой действует Иешуа, стала второстепенной, а многоплановый сюжет романа оказался во многом «опущенным» до уровня “художественных” поделок в театре “Варьете” Стёпы Лиходеева. И хотя в экранизации В.Бортко главным героем стал Воланд, но и в качестве «гимна демонизму» она тоже потерпела крах по причине карикатурной бесхарактерности свиты Воланда [12].
И это не только наше мнение.
и ещё один «Праздник святого Йоргена»?
Сериал вызвал неудовлетворение и у многих из тех, кто не задумывается о проблематике романа в аспекте: что он — гимн демонизму? — либо Евангелие беззаветной веры? В частности, вот выдержка из рецензии Валерия Кичина на экранизацию “Мастера и Маргариты”, опубликованной в “Российской газете” (сноски по тексту цитаты — наши):
«(…) Увиденный нами сериал “Мастер и Маргарита” исправно передаёт ход событий, иной раз удачно озвучивает крылатые фразы, но — не дышит. Так муляж всем напоминает человека, кроме одного — нет дыхания. В кино это дыхание называют драйвом. Это некая сила, которая вас подхватывает и заставляет забыть о необходимости подсчитывать несоответствия фильма роману и эпохе. Она тоже мистического происхождения — её связывают то с божьим даром, то с дьявольским наваждением. Эта сила есть в романе, но её нет в сериале.
Поэтому даже в сцене бала у Сатаны — одной из самых упоительных в мировой литературе — вы можете восхититься мрачной грандиозностью декора и качественно, по-голливудски выходящими из пламени скелетами и одновременно подавить зевок. Коровьев представляет Маргарите эти исчадия грехов человеческих — а мы видим опереточное шествие статистов с перьями, но лишённых лиц или хотя бы характерности.
Булгаков задавил авторов картины. Его неприступность на фоне фильма стала ещё очевидней. Ясно, что эта книга обладает способностью так возбуждать воображение читателей, что ответить этим миллионам разных воображений нельзя — можно только уйти от них в неожиданную перспективу. Озадачив, смутив и обезоружив миллионы людей с арифмометром в руке и в сердце, лишив их самой возможности сравнивать. Другого пути тут нет.
