Алексей Шкваров - Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы
Появление викингов среди славян не означало коренного изменения всего уклада жизни последних, напротив, захватив власть, викинги, или варяги, как их называли славяне, полностью слились с местной знатью, восприняли славянскую культуру, традиции и даже богов. Полулегендарный Рюрик утвердился в Новгороде с 862 года, а несколько лет спустя власть викингов распространялась уже до Киева (около 865 г.), образовав к 880 году целую шведско-русскую империю от Финского залива до Карпат и северных районов современной Украины, и позабыв о своей далекой родине, тем более, что ее раздирала межклановая междоусобица.
С началом Руси и усилением Новгорода, не без помощи шведских викингов-варягов, влияние на Финляндию и в первую очередь на Корелию приобретает более определенную форму. Новгородцы основывают Устюг, Вятку, подчиняют себе корел на севере и востоке, начинают распространять свое влияние и на запад от Ладожского озера, по южному берегу Финского залива.
Русь быстро росла и укрепляла свои связи брачными союзами. Однако союзы заключались с Норвегией, которая считалась самым мощным северным соседом, нежели разобщенные шведы. Уже сын Владимира Святого, Ярослав Мудрый, был женат на дочери норвежского короля Олафа I Трюггвесона, Ингегерде (в крещении Анне)[4] и приходился свояком будущему королю Олафу II.
Между Новгородом и норвежским королевством лежали территории, населенные финскими племенами. Отношения с Норвегией были самые дружественные[5]. Юношеские годы будущий король Олаф Трюггвесон провел в Новгороде[6], а Ярослав Мудрый дружил с королем Олафом II и со следующим королем Гаральдом II, за которого выдал свою дочь Елизавету[7]. Изгнанный из страны Олаф II Харальдсон, прозванный Святым, за распространение христианства, нашел приют на Руси[8]. В 1030 году он сделал попытку вернуться на родину и вернуть себе престол, но был убит в сражении при Стикльстаде 31 августа 1030 года. В том же сражении принимал участие и другой, будущий король, пятнадцатилетний Гаральд. После поражения и смерти Олафа Святого, Гаральд бежал на Русь, где служил в дружине у Ярослава Мудрого, потом подался в Константинополь, где вступил в варяжскую гвардию (1030–1042 гг.). Воевал в Африке и на Сицилии, ездил в Иерусалим поклониться святым местам. Прозвание Хардрад (Грозный) он получил из-за своих выдающихся бойцовских качеств. На его боевом штандарте значилось: "Разоритель". Вернувшись из своих странствий, Гаральд разделил норвежский престол с Магнусом I, сыном погибшего Олафа Святого, а после его смерти стал единоличным правителем Норвегии и получил в жены дочь Ярослава Мудрого[9]. На Руси провел часть молодости и будущий шведский король Стенкиль[10], тоже приходившийся дальним родственником жене Ярослава Мудрого. Сообщения с Норвегией помимо кружного пути морем, шли по двум направлениям: одно от Ладожского озера, через город Корела, к северной части Ботнического залива, а другое, от той же Корелы — через центральную Финляндию. К этому же периоду относится и первый из договоров между Норвегией и Русью, датируемый историками весьма приблизительно: от 885 до 1030 года. В русском варианте этот договор не существует, а имеется лишь в Швеции и написан рунными буквами[11].
Совсем уж безоблачными эти отношения назвать сложно. Скандинавские войны, как между кланами, включая и вражду между родственниками за власть, так между государствами, откликались и на Руси. Так в 997 году норвежский ярл Эйрик[12], сын Хокона II, убитого собственными последователями после захвата власти старым другом новгородцев Олафом Трюггвесоном, в отместку совершил набег на Русь, разрушил город Ладогу, на обратном пути захватил три шведских судна, возможно шедшие в Новгород на помощь, и ушел в Данию. Здесь он объединился с войсками Свена I Датского и Олафа Шётконунга Шведского, которым удалось разгромить в 1000 году норвежцев в морской битве при Свольвере (или Свульвере, Лофонтенские острова)[13].
С другой стороны варяжские дружины приняли весьма значимое, если не сказать решающее участие и во всех междоусобицах русских князей. Но нас интересуют лишь внешние конфликты, хотя несправедливо было бы не упомянуть о роли скандинавских воинов во внутренних делах Руси.
Вслед за корельскими землями, еще в X веке южные берега Финского залива были также подчинены Новгороду, а в 1030 году Ярославом положено основание городу Юрьеву (Дерпту — Тарту). За Корелой испытало силу Новгорода и соседнее племя Емь, располагавшееся в глубине Финляндии. Первое упоминание встречается в Собрании Русских Летописей о походе 1042 года ("в лето 6550 иде Володимир, сын Ярослав, на Ямь и победи я"). Поход, судя по летописи был очень тяжелый, несмотря на одержанную победу, "но в сей земле, бесплодной и каменистой, воины его оставили всех коней своих, бывших там жертвою мора"[14]. Племена финнов, обложенные данью, периодически восставали против этого, потому предпринимались неоднократные походы для их усмирения, а заодно и распространения дальше власти Новгорода, как на север, так и на запад, что по одному, что по другому берегу Финского залива. В летописях упоминаются походы 1078 года опять на Емь, 1105 года на Ладогу, 1111 — на территорию современной Эстонии, в 1113 и 1116 годах вновь на территорию финских племен в Эстонии. Часто в летописях случается путаница, поскольку смешивали и Емь и Корел[15] и Чудь. В 1114 году посадником Павлом новгородская крепость Ладога восстанавливается, обноситься каменными стенами и становиться главным форпостом на этом направлении.
В отместку финские племена нападали на новгородцев, грабили южное побережье Ладожского озера и Невы. В 1130 году Всеволод сын Владимира Мономаха ходил на чудь в районе Юрьева и разбил их, а в 1132 году потерпел поражение и Юрьев был взят чудью, правда, в 1134 отвоеван назад.
В целом, "языческий" период общей истории всех стран балтийского региона, точнее, взаимоотношения Швеции, Норвегии и Дании, с одной стороны, и Северной Русью, с другой, можно назвать относительно мирным. Скандинавы были заняты походами в более богатые страны Европы, а Новгород занимался колонизацией близлежащих финно-угорских племен. Да и пантеон языческих богов, сами обряды, были практически одинаковы.
Христианизация всех четырех государств шла очень медленно. На Руси мы ведем отсчет с 988 года, в Дании с 960 года, в Норвегии с 995 года, в Швеции можно говорить где-то о 1024 годе, когда королем объединенных Швеции и Норвегии Олафом II был сделан решительный шаг в католизации страны, за что он и был канонизирован Римом. Окончательное разделение самой христианской церкви на западную и восточную произошло лишь в 1054 году, поэтому говорить о военно-религиозных распрях явно преждевременно.
В качестве единственного документа той эпохи приведем договор, из известного исследования проф. К. Ордина "Покорение Финляндии", который, к сожалению, может датироваться очень широко — от 885 до 1030 гг.:
О древнейших границах между Россией и Норвегией.
"Сии суть пустынные Мархии между владениями короля Норвегии и государя Руссов, как старые люди предали и утверждают поднесь все лесные обитатели и Финны. Государь Руссов собирает дань по морскому берегу даже до Люнкастуфута, от всех горных жителей между рекой и Лигкяром и большим селом Мояйякилля; Королю же Норвегии принадлежит дань от восточных жителей до Дриадимов и по внутренности Сантвика, даже до Вилляа, где обитают частью Карелы или приморские Финны, живущие в восточной Мархии, платят в дань не больше, как по пяти беличьих мехов с одного лука. Потом. Когда после будут иметь съезды, хотят чтоб на последующих съездах были проведены рубежи".
Документ приведен по Журналу Министерства внутренних Дел, 1837 г., ч. 23, стр. 334 из опубликованной в книге Эрика Юлия Бьернера "Cogitationes criticophilologicae de orthographia lingvae Sveo-Gothicae, tam runica, quam vulgari, a corrupto medii aevo stylo vindicanda" (Стокгольм, 1740) грамоты, написанной рунными буквами.
Необходимо дать следующие пояснения по географическим названиям:
Основная граница проходила по берегам Люнкастуфута, что соответствует современному Люргенфиорду, т. е. была ограничена 20 и 21 меридианами. Относительно эпохи, когда был составлен сей документ, профессор К. Ордин приводит две версии: или, первое, он был составлен во времена Гарольда Гальфагара (885–933) и приботнические земли составляли особое княжество, ибо в грамоте нет ни Гардарика, ни Холмгорода, ни Острогорода, имен, которыми скандинавы обычно называли Северную Русь; или, второе, он был естественным продолжением дружественных отношений русских князей с норвежскими королями: Владимира Святого с Олафом Трюгвессоном, царствовавшим в 995–1000, а также Ярослава Мудрого со свояком Олафом II (1019–1030) и с зятем Гарольдом II[16].
