Газета Дуэль - К барьеру!_N 15_ 2009
23 марта 1950 года на заседании исполкома Брусовского райсовета (протокол № 7) —
СЛУШАЛИ:
О разукрупнении колхоза «Серп» Еремковского с/совета.
Колхоз «Серп» состоит из 2-х населённых пунктов — с. Климушино и с. Гусиная Горка, находящихся друг от друга на расстоянии до 2-х км. Всех хозяйств в колхозе числится 37 с населением 160 человек, из них дееспособных 60 человек. Всего земли в колхозе числится 919, 04 га, из них пашни 194, 18 га…
Числится скота: лошадей — 12 голов, волов рабочих — 5 голов, коров — 10 голов, нетелей — 3 головы, телят — 18 голов, овец — 39 голов, свиней — 10 голов.
До 1941 года колхоз «Серп» состоял из 2-х самостоятельных колхозов. В с. Климушино в настоящее время имеется 23 хозяйства с населением 90 человек, из них трудоспособных — 35 человек. При с. Гусиная Горка 14 хозяйств с населением 70 человек, из них трудоспособных 25 человек.
Вопрос о разукрупнении колхоза весной 1949 года рассматривался на заседании исполкома облсовета и ввиду малочисленности населения в населённых пунктах в разукрупнении было отказано.
Несмотря на решение исполкома облсовета, колхоз «Серп» написал жалобу в Министерство сельского хозяйства, и исполком облсовета своим отношением от 8 марта 1950 года предложил вторично пересмотреть вопрос о разукрупнении.
Принимая во внимание то, что колхоз «Серп» является экономически слабым колхозом, рабочей и тягловой силы имеет недостаточно и при разукрупнении колхоза при с. Гусиная Горка будет всего лишь 14 хозяйств и хозяйство будет очень небольшим.
В целях поднятия экономического состояния колхоза необходимо применение машинизации и механизации сельского хозяйства, а в таких колхозах этого сделать невозможно.
Исходя из этого, исполком райсовета
РЕШИЛ:
1. От разукрупнения колхоза «Серп» Еремковского с/совета воздержаться.
Подобные слушания и аналогичные выводы не единичны.
А вот ещё один документ на тему «слабости» и «маломощности» колхозов, вышедший из-под машинки секретаря всё того же Брусовского РИКа 20 февраля 1950 г.:
СЛУШАЛИ:
…п.70. О прирезке общих земель в приусадебный фонд колхоза для надела вновь вступивших членов колхоза по колхозу «1 Мая» Еремковского с/совета.
Колхоз «1 Мая» состоит из 32 хозяйств, по книгам — 26 хозяйств. В послевоенный период в колхоз вступило ещё 6 хозяйств, для которых необходимо по 0,25 га земли каждому, всего 1,5 га. Ввиду отсутствия запасного земельного фонда колхоз не имеет возможности обеспечить приусадебными участками вновь вступивших в колхоз и довести их до нормы 0,25 га.
Исполком райсовета РЕШИЛ:
1. Возбудить ходатайство перед исполкомом облсовета о разрешении на право прирезки из общественных земель колхоза «1 Мая» в приусадебный фонд 1,5 га для приусадебных участкоов вновь вступивших членов колхоза. Указанную площадь в количестве 1,5 га обязать колхоз компенсировать за счёт разработки и раскорчёвки леса и кустарника в пашню…
Вот как берегли тогда землю-матушку!
Хрущёвская брехня опровергается во многих первичных документах того периода. Если говорить о массовости, то это слово скорее следует применить к протестам, к сопротивлению хрущёвской аферы.
…Из дневника председателя сельхозартели «Молдино» Брусовского р-на Е.А. Петрова (тоже хранится в Удомельском райархиве):
…Посевные работы затянулись и сев был закончен 6 июня. В стране после статьи Н.С. Хрущёва в газете «Правда» началась кампания по укрупнению колхозов. В начале июня 1950 года в нашем колхозе состоялось партсобрание, на которое прибыл первый секретарь Брусовского райкома партии М.И. Смородин. Он заявил, что райком планирует влить в Молдино колхозы им. Калинина (Михайлово), «Аврора» (Шептуново) и Воронцово. Собрание было очень бурным и закончилось в 2 часа ночи. Прения были очень горячие, предложение райкома было отклонено…
В конце концов партноменклатура своего добилась, и «Молдино» тоже укрупнилось.
Е.А. Петров констатирует:
В колхозе стало 221 семья, 652 человека населения, в том числе 285 трудоспособных. Трудность работы в объединённом колхозе в первую очередь была обусловлена тем, что укрупнение прошло в середине хозяйственного года в разгар сенокоса…
…О Евгении Александровиче Петрове книги писать надо (или хотя бы опубликовать дневники, которые он вёл всю жизнь, включая войны финскую и Великую Отечественную, с которой вернулся в свой колхоз майором. И это сын царского адмирала!..).
Как нетрудно заметить, автор дневника ссылается на статью Хрущева в «Правде». Это неверно. Скорее всего, Е.А. Петров не мог допустить даже мысли о том, что радикальная колхозная «перестройка» началась без публикации в «Правде». И всё-таки Евгений Александрович не упоминает ни ЦК, ни Совмин.
Ссылку на статью Хрущёва можно обнаружить и в других документах, в том числе в протоколах сельских советов.
…«Хозяйственное укрепление колхозов» — так был сформулирован второй вопрос повестки дня очередной сессии Анкудинихинского сельского совета Брусовского р-на, проходившей 14 июня 1950 года.
Вот как об этом записано в протоколе:
СЛУШАЛИ:
По 2-му вопросу тов. Полубелова И.А. Он ознакомил с выступлением т. Хрущёва, после чего сказал, что вопрос о скрупнении (так в протоколе. — Г.А.) уже назрел, и мы с вами сегодня должны уже решить и договориться, как мы сегодня подойдём к этому вопросу.
Тов. Полубелову были заданы два вопроса. Первый: Как будет распределяться скот по бригадам? И второй: Где будет центр колхоза?
Ответы на эти вопросы в протоколе не значатся. Зато есть выступление председателя сельсовета т. Вихрова Ф.Х.:
Я предлагаю у нас в сельсовете сделать один колхоз, так как у нас на два колхоза невозможно сделать.
Других мнений не последовало, а потому решение сессии по второму пункту повестки дня содержало абсолютную конкретику:
1). Организовать в сельсовете один колхоз.
2). Провести во всех колхозах общие колхозные собрания 14 июня 50 г.
Прежде чем идти дальше — вслед за данным решением — хочу ознакомить читателей как с колхозами, подлежащими экзекуции, так и с их дислокацией. Хотя бы для того, чтобы лучше представить и оценить «подвиг» новоявленных «реформаторов» — от Хрущёва в Москве до Полубелова в Брусове плюс Вихрова в Анкудинихе.
Для чего снова воспользуемся материалами, хранящимися в районном архиве, в частности, сведениями, относящимися к предвоенному десятилетию.
На тот период на территории Анкудинихинского сельского совета располагалось 8 деревень и 3 хутора, организованные в 6 сельхозартелей: «Заря коммунизма» (Анкудиниха), «Красный ударник» (Баскалино), «Красный прожектор» (Коровиха), «Новый мир» (Язвиха), «Обновлённый просвет» (Чёрная Новинка, Мишутино), «Труд возрождения» (Лохново).
Природной особенностью тех краёв было (есть и теперь) изобилие лесов и болот. Неслучайно ведь писатель-натуралист Н.А. Зворыкин, местный уроженец, любил здесь охотиться на волков… Деревни Коровиха, Язвиха и Лохново были отрезаны от центра сельсовета двумя «мхами» — Бубновым и Чистым (по ним прокладывались гати). Существовал ещё один путь — тележная дорога через Мишутино на Чёрную Новинку с выходом на самодельный «большак» Еремково — Берёзно.
Естественно, как за годы войны, так и за послевоенную пятилетку дорожно-транспортная и прочая инфраструктура сельсовета лучше не стала, а потому объединение разбросанных по большой округе хозяйств лишь добавило людям массу новых неудобств, забот и затрат. Прежде всего — потерю самостоятельности, основанную на добровольности объединения в сельхозартель, гарантированную Конституцией СССР.
В ту самую сельхозартель, что родилась в муках коллективизации и выдержала невиданные в истории испытания на прочность.
Человечество ещё не знало подобной классовой живучести и стойкости. Советское колхозное крестьянство на деле доказало великое преимущество социалистического жизнеустройства. (Потому, кстати, все нынешние критики колхозов и сторонники фермеризации это обстоятельство старательно обходят стороной.)
Так кто же выиграл от «укрупнения» образца 1950-го года? Кому оно было выгодно?
В первую очередь — совпартбюрократии. Поскольку от такого «укрепления хозяйств» чиновникам становилось легче — число объектов управления сразу сокращалось в несколько раз. (К примеру, в соседнем с Брусовским — Удомельском районе — из существовавших до того 211 колхозов оставили 45). Упрощался «подбор кадров», изгонялись непослушные, подавлялась оппозиция, сокращался объём работ по социально-бытовому обустройству села, урезалось поле деятельности в информационной и культурно-просветительской сферах. И т. д.
Деревни — колхозы в массе своей сразу становились на ранг ниже. А потому и командовать ими мог кто угодно.
