Дмитрий Новоселов - Форс-мажор
- Ужасно завидую, - сказал он. - Там память гигантская, а то на мой телефон уже девок некуда записывать.
- Ты что, открытым текстом?
- Олька в ванной, купает Маришу.
Потом я набрал свой домашний номер, дождался, когда телефон зазвонил и зачем-то засек, что между набором и трелью телефонного аппарата прошло шесть секунд. Потом я позвонил с домашнего на сотовый, время дозвона осталось то же. Открыв рабочий стол я обнаружил программы которыми чаще всего пользовался Игорь. Это были: интернет браузер, файл менеджер, world, excel, outlook. Чуть-чуть пораскинув мозгами, я расшифровал и другие ярлыки. Одна программка меня шибко приколола. Это оказался блокнот с рукописным вводом текста. Берешь палочку, от руки пишешь по сенсорному экрану любое слово прописью, нажимаешь ввод, и слово вставляется в текст типографским шрифтом. Самой первой программкой висел календарь таск менеджер. Открыв его я увидел: купить, позвонить, напомнить. Даты и имена. Игорек всегда был пунктуален. В самом низу висел сейфик. Я кликнул по нему ногтем, но он, подлец, не открылся, а попросил пароль. Пароля я не знал. Больше всего меня поразило, что среди часто используемых программ нашлось место для book-reader. Не знал, что Игорь читал книги. Я долго вертел смартфон в руке, пытаясь привыкнуть, долго рассматривал его и увидел с обратной стороны, в правом нижнем углу небольшое пятнышко крови. Я взял ватку, одеколон, тщательно протер аппарат, уничтожив тем самым не только страшные следы, но и запах Игоря. Потом позвонил Неле, мы договорились, что я заеду за ней в половине девятого утра.
- У Игоря на аппарате есть засекреченный файл, - сообщил я. - Ты случайно не знаешь пароля?
- Нет, - удивилась она.
- Твой день рождения мне известен, подскажи, когда родились его родители и Пашка. День и месяц помню, а год запамятовал.
- Он никогда бы не воспользовался датами рождения близких людей или их именами, для того чтобы задать пароль. Он всегда нас учил, что для шифров на чемоданах и в паролях на компьютерах нужно использовать отвлеченные имена и цифры. Из второго эшелона.
Я не понял, про эшелон и настоял на том, чтобы она продиктовала нужные мне сведения. Нелька подчинилась, а я записал на листке.
Около часа я вводил имена и даты Игорешкиных ближайших родственников. Сейф так и не открылся. Я звонил Нельке за новой информацией, как то: дата их свадьбы, дата знакомства, день переезда на новую квартиру. Нелька устала от моих звонков, а файл так и остался захлопнутым. Наконец, я решил отложить это дело до лучших времен и стал готовиться ко сну.
Позвонила Света. Она спросила, как дела, я сказал, что хорошо. Мы помолчали немного, попрощались. Потом я лег спать.
6.
Я заехал за Нелей ровно в половине девятого. Остановив машину около ее подъезда, достал смартфон, снял блокировку клавиатуры, кликнул по ее фотке и, когда она взяла трубку, сказал, что уже внизу.
- Знаешь, Дальтоник, - сказала Неля, когда мы выехали со двора. - Я почти всю ночь не спала. Я не знаю, как мне быть дальше. Я ничего не умею. Я полностью отупела. Последние три года я даже о жратве не думала. Нужны деньги, Игорек даст. Я покупала только одежду для себя да иногда ездила с ним на рынок по выходным. Звоню ему на сотовый, купи то-то и то-то, вот и вся забота. Я даже не знаю, откуда деньги берутся, и что сколько стоит. По специальности я ни секунды не работала. Институт закончила, пошла в декрет, потом все с Пашкой сидела, думали на следующий год второго. Мне скоро двадцать шесть, а я - ноль, - она достала сигарету. - Вот машина есть, а у меня прав нет. Я их даже боюсь получать. Некоторые бабы мужика специально на права раскручивают, чтобы самим водить. А мне этого никогда не нужно было. Вот в воскресенье девять дней отметим и потом, даже не знаю, что буду делать. Наверное, с ума сойду.
- Ты не бойся остаться без работы, - сказал я. - У тебя наследство богатое. Я разберусь, в чем дело, попробую все на ноги поставить, затем постепенно тебе передам. Освоишься, втянешься, ты баба деятельная, у тебя получится, даже понравится потом.
- Боюсь, ты не прав. Вот ты вчера начал говорить о работе, а я сижу и ни фига не понимаю.
- Ну, дорогуша, не все сразу. Ищи садик для сына, иди в автошколу. У тебя впереди куча работы. Ты должна быть достойна Игоря. Даже если выйдешь замуж.
- Как ты можешь?!
- Ничего в этом плохого нет. Траур - есть траур, а жизнь - есть жизнь.
Мы приехали к офису на пятнадцать минут раньше. Я не стал сворачивать в безымянный переулок и остановил машину на Индустриальной. Мы решили не заходить в контору раньше времени, а, наоборот, чуть-чуть опоздать. Неля курила, стряхивая пепел в приоткрытое окно. Она была без макияжа, черный шарф и черная кожаная куртка. Она говорила твердым ровным голосом, без всхлипов, но в каждом слове чувствовалось отчаяние.
- Я вчера как пришла домой, сидела и думала, что вся моя жизнь с Игорем была ненастоящей. Сейчас она только начинается. Это - как отпуск, вроде живешь, ешь, пьешь, но не по-настоящему, вроде понарошку, а настоящая жизнь начинается, как приедешь домой. Так вот, я вроде как приехала домой…
Мне нечего было ей сказать, нужно было дать выговориться.
- Слишком все было хорошо. Знаешь, Коль, когда у тебя все хорошо, оказывается нужно не радоваться, а бояться. Пусть всегда будет маленечко хреново. А то потом так загнет, что держись.
- Ну, по этому поводу мне переживать не приходится, неприятностей по горло.
- Я вот думаю, - Неля закашлялась и выбросила окурок. - Чем мне сегодня заняться? Я представлю тебя людям, а дальше что? Там я находиться не смогу. Я зарыдаю.
- Я же сказал тебе, запишись в автошколу и начни искать для Павлуши садик.
- Да, да, да.
Я посмотрел на часы. Десять минут десятого. Пора. Мы въехали в злополучный двор и поднялись по музыкальным ступенькам. За дверью разговаривали люди. Я открыл дверь. Разговор стих. На нас смотрели шесть пар глаз. Они нас ждали, они уже все знали.
- Здравствуйте, - сказали мы с Нелей хором.
- Здравствуйте, - хором ответили люди.
Неля прошла на середину комнаты. Она вначале оперлась рукой о стол, потом чуть присела.
- Я хочу представить вам Николая Александровича, - срывающимся голосом сказала она. - Вообще-то вы все его и так знаете. Это все - формальность. Теперь он будет вашим руководителем вместо Игоря. Он полностью отвечает за работу фирмы перед учредителями, и вы должны ему полностью подчиняться.
- Понятно, - сказала девица по имени Алла, она работала в конторе на одном из компьютеров, выписывала счета и накладные.
- Собственно, у меня все, - сказала Неля.
Воцарилось звенящее молчание. Звенели телефоны.
- К Неле есть вопросы? - спросил я.
- Нет, - опять за всех ответила Алла.
- Местный профсоюз? - усмехнулся я. - Если вопросов нет, Марсель, отвези Нелю, - обратился я к водителю ГАЗели, и прошел за деревянную перегородку, оклеенную обоями «Раш», которая создавала видимость стены и отделяла рабочее место Игоря от остального офиса. В дверном проеме на реечном косяке болталась коричневая раздвижная дверь польского производства. Я сел за стол Игоря. Из этого положения было видно все, что происходит в офисе, а в окно, которое находилось справа от меня, все, что происходит во дворе. Первым делом я перекинул листки календаря, который до сих пор утверждал, что сегодня - день убийства. После этого я стал перебирать бумаги, придвинул ногой плетеную корзину для мусора, комкал и выкидывал в нее ненужные и, на мой взгляд, устаревшие. Весь стол был забит рекламными плакатами и прайс-листами, он не был похож на рабочее место бизнесмена теоретика. Кое-где попадались хлебные крошки. Мои новые работники стояли, как заколдованные, и следили за каждым моим движением. Потом Алла не выдержала, подошла и спросила:
- А нам что делать?
- Ловить мух, - громко, чтобы все услышали, сказал я.
- Как это?
- Очень просто. Сейчас весна. Тот, кто поймает первую пробудившуюся от зимней спячки муху и принесет мне ее, живую, но с оторванными крыльями, получит премию в тысячу рублей. Тот, кто ее съест у меня на глазах - две.
- Вы шутите? - с надеждой спросила она.
- Естественно. Если бы Игорь уехал в отпуск, то что бы вы все делали?
- Работали бы.
- Ну, так работайте! Собрания не будет!
Люди расселись по местам, включили компьютеры и, наконец, стали отвечать на телефонные звонки. Открыли дверь, и в офис вошли первые посетители. Я набил бумагами полную корзину. Некоторые листы показались мне важными, некоторые - непонятными, я не стал их выкидывать, но и обратно на стол не положил, а бросил на стоящий рядом стул. Разберемся. Очистив стол, я положил на него руки, раздвинул локти и насладился простором.
Ко мне подошла красавица Вероника. Она работала офис-менеджером или, попросту говоря, секретаршей. У нее были две весьма примечательных особенности. Первая - большая грудь, никогда не помещающаяся под модными кофточками, которые она всегда подбирала так, чтобы они в любое время года оставляли незакрытыми пупок и бретельки бюстгальтера. Мне в жизни пока еще не повезло, не довелось увидеть бюст такого размера живьем, без одежды, а неизведанное всегда манит, поэтому я, будучи покупателем, относился к Веронике с особой теплотой и несмело ухаживал за ней, таская конфетки. Второй ее особенностью был ласковый голос, голос неиспорченной девочки, голос женщины твоей мечты, голос матери. «Алло, фирма «Дисконт»», - говорила она так, что любому нормальному мужику хотелось приехать в эту фирму, если не за товаром, то хоть посмотреть на обладательницу бархатного тембра. Надо сказать, что все это богатство каким-то непонятным образом совмещалось с наличием серого вещества в голове.
