Рон Пол - Покончить с ФРС
Я заинтересовался этим недавно, после того как мне на глаза попалась одна статья, в которой, по сути, эта группа обвиняется в совершении действий, повлиявших на стоимость акций General Motors. Скажите, вы сами ее читали или, может быть, знаете что-то по этому вопросу?
Бен Бернанке: Нет, сэр, не читал и не знаю.
Рон Пол: Речь в ней шла о том, что у General Motors возникла какая-то проблема, а затем стоимость акций компании резко подскочила. Но вернемся к вопросу о ваших собраниях. Вы говорите, что встречаетесь вы нерегулярно, но ведутся ли протоколы и публикуются ли какие-то отчеты о деятельности этой группы?
Бен Бернанке: Полагаю, кто-то из служащих ведет протоколы. Служебный персонал у нас в основном из Министерства финансов, хотя не только.
Рон Пол: И к ним можно обращаться за информацией?
Бен Бернанке: Не знаю, к сожалению. Не знаю.
Рон Пол: Другой мой вопрос касается комментария, высказанного одним из членов Совета управляющих ФРС совсем недавно. Его заявление было вполне обычным. Он сказал, что экономика слабеет и это хорошо, поскольку слабеющая экономика помогает сдерживать инфляцию. Подобные высказывания я слышал неоднократно: у нас очень сильная экономика, и нам нужна более слабая. Если это верное предположение, согласитесь ли вы с утверждением о том, что более слабая экономика имеет свои плюсы, если нас заботит вопрос инфляции?
Бен Бернанке: Конгрессмен! Как я говорил в своем заявлении, нам нужен устойчивый темп. Нам нужен темп, который соответствует имеющейся производительности, пусть несколько менее стремительный, чем в последние несколько лет, когда мы, помимо прочего, повторно использовали недоиспользуемые ресурсы. Теперь мы себе этого позволить не можем, ведь ситуация изменилась.
Рон Пол: Судя по вашим словам, вы придерживаетесь той концепции, что с помощью сокращения темпов экономического роста можно замедлять инфляцию, из чего следует вывод, что инфляцию вызывает экономический рост. Позволю себе не согласиться с вами, поскольку, как и многие, считаю, что инфляция — это исключительно денежный феномен. Из этой идеи также следует, что рост — это нечто плохое, тогда как я вижу обратное. Без денежной инфляции рост на три, четыре, пять или шесть процентов не вызывает никакого беспокойства, поскольку если на рынке наблюдается нормальный, а не искусственный рост, то повышается производительность труда. Более высокая производительность позволяет снижать цены, но это никак не связано с инфляцией. Это полезно было бы знать и джентльменам из Массачусетса, которых волнует вопрос реальной заработной платы. Немало копий сломано на тему соотношения реальной заработной платы и номинальной, но я считаю, что характерной чертой экономики бумажных денег, которые просто теряют свою ценность, является то, что реальных трудовых ресурсов становится все меньше. Собственно говоря, Кейнс это приветствовал. Он понимал, что во время экономического кризиса реальная заработная плата должна падать, и верил в то, что можно добиваться снижения реальной заработной платы с помощью инфляции, что номинальная заработная плата в расчет не идет и можно, повышая ее, на самом деле снижать реальную зарплату и таким образом вводить в заблуждение рабочего человека. Но на самом деле это не всегда срабатывает, поскольку рабочий человек в конечном счете понимает, что он теряет в зарплате, а прожиточный минимум растет.
Так не могли бы вы помочь мне разобраться в том, почему мы должны противостоять экономическому росту? Почему мы не можем просто сказать, что экономический рост — это хорошо, что благодаря ему снижаются цены, так как растет производительность?
Бен Бернанке: Конгрессмен, я с вами согласен. Экономический рост не вызывает инфляцию; что ее вызывает, так это состояние денежной сферы, финансовые условия, которые стимулируют расходы, растущие быстрее, чем общая производительность экономики. Все, что стимулирует экономический рост, будь то более высокая производительность, увеличение трудовых ресурсов и другие факторы, — явления позитивные. Они сокращают инфляцию.
Рон Пол: Не считаете ли вы, что нынешнее превышение расходов над доходами, которое вы способны контролировать, накладывает обязательства на ФРС соответствующим образом управлять финансовой политикой, регулировать процентную ставку, а может, даже пойти на такой шаг, как сокращение прироста денежной массы?
Бен Бернанке: В краткосрочном плане мы с помощью своей кредитно-денежной политики способны приспособиться к условиям фискальной политики, какими бы они ни были. Я думаю, вопросы, связанные с бюджетом и налогообложением, важнее в долгосрочной перспективе, поскольку у нас есть долгосрочные обязательства, например по социальным выплатам. Мы еще не сталкивались с ситуациями в налоговой сфере, которые послужили бы нам препятствием в краткосрочном управлении кредитноденежной политикой.
Подозреваю, что Бернанке несколько нервничал во время этого разговора и слишком часто уходил от тем, в которых он, безусловно, прекрасно разбирается. Меня поразило, что обсуждение таких технических вопросов на публике как будто бы застало его врасплох и то, как он старался выйти за рамки клише об устойчивых темпах и тому подобном. Наконец, он сделал вывод, который мы и ожидали услышать от верного приверженца денежной экспансии: какой бы неблагоприятной ни была налоговобюджетная ситуация, для ФРС ничто не станет преградой.
Вот еще одна знаменательная беседа от 18 июля 2007 года, в ходе которой я попытался предупредить его об опасностях текущей политики и о грядущем кризисе.
Рон Пол: Я вижу определенную иронию в том, что Федеральная резервная система полностью контролирует предложение денег, тогда как защищать ценность доллара должно Министерство финансов. Складывается впечатление, что вы тоже в какой-то мере несете ответственность за ценность доллара.
Мой вопрос касается ВВП. В первом квартале показатели ВВП были не совсем благоприятными. Рост ВВП составил менее одного процента [в годовом исчислении]. Прирост населения у нас составляет около полутора процентов в год. Таким образом, если совокупное богатство разделить на население, в результате мы получим отрицательные темпы роста. Не объясняет ли это отчасти, почему некоторые ощущают какое-то неблагополучие в экономической жизни? Не этим ли вызваны некоторые наши проблемы?
Бен Бернанке: Конгрессмен, таким стал лишь один квартал. Много разных временных факторов сдерживали рост ВВП в этот период, включая ликвидацию денежного навеса, о которой я говорил ранее, резкое (сезонное) колебание сальдо нашего торгового баланса и временное сокращение федеральных расходов на оборону. Разумеется, сейчас ситуация меняется, и я думаю, что во втором квартале рост ВВП может составить порядка трех процентов. За первое полугодие в целом мы получим более здоровые темпы роста.
Рон Пол: У нас негативные показатели по норме сбережений. Если бы мы жили в условиях настоящего капитализма, это был бы очень и очень серьезный повод для беспокойства, поскольку у нас не было бы сбережений и капиталов для инвестирования. Наша же денежная система позволяет принимать определенные контрмеры. Для получения капитала мы можем создавать кредиты и деньги просто из воздуха, при этом скрадывая стоимость своей валюты. Мы занимаемся этим уже довольно долго, так что этот процесс можно продолжать, но это и есть инфляция.
Кроме того, мы способны совершать внешние заимствования без лишних затрат, поскольку мы владеем резервной валютой мира и можем экспортировать свою инфляцию. Но как долго мы еще сможем дурачить весь остальной мир? Как долго мы еще протянем с шестипроцентным дефицитом текущего баланса, если наш производительный труд базируется за границей? Я, как и выступающий, который говорил о том, что производство все больше перемещается за рубежи Соединенных Штатов, отмечу, что нам это аукнется. Разве мыслимо и дальше жить на деньги и кредиты, создаваемые из ничего? А именно так и происходит, и не нужно даже пытаться оспорить это. Мне кажется, нам пора уже браться за дело, по-настоящему копить, по-настоящему инвестировать, по-настоящему работать.
Я считаю, что многие наши проблемы являются прямым следствием нашей финансовой системы, которая мешает делать сбережения, поощряет эксплуатацию, поскольку доверие к доллару все еще велико (хотя оно с каждым днем снижается). Полагаю, нам придется столкнуться с последствиями и ощутить их тяжесть на собственной шкуре.
Бен Бернанке: Во-первых, наши национальные сбережения включают в себя сбережения корпораций и частных лиц. Если их сложить, вы получите положительное число, так что в Соединенных Штатах есть некоторые чистые накопления. Но вы, конгрессмен, абсолютно правы в том, что мы во многом полагаемся на внешние займы, из-за чего имеем дефицит текущего баланса. Я думаю, эта схема еще вполне жизнеспособна, поскольку иностранцы весьма заинтересованы в приобретении американских активов. У нас очень глубокие и ликвидные финансовые рынки.
