Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма - Терри Мори

Впрочем, в воздухе впервые повеяло скорыми переменами. 26 февраля 1987 года Межконфессиональная коалиция по борьбе с культами провела для сотрудников правоохранительных органов однодневный семинар по сатанизму. В конференции, прошедшей в резиденции архиепископа Нью-Йорка, приняли участие 120 сотрудников полиции из округа трех штатов.

А в 1988 году мне и самому довелось выступить на нескольких полицейских семинарах, посвященных преступлениям культов, – в Провиденсе, штат Род-Айленд; Бингемтоне, штат Нью-Йорк; Ричмонде, штат Вирджиния; и Декейтере, штат Иллинойс. Число участников в Декейтере превысило 225 человек, а в Род-Айленде и Вирджинии собралось по полторы сотни. На 1989 год в различных частях страны запланированы другие официальные мероприятия по этому вопросу.

Очевидно, что в настоящее время многие департаменты полиции по всей территории США начинают осознавать потенциальную опасность деятельности сатанинских культов. То же можно сказать и о педагогах, священнослужителях и специалистах в области психического здоровья.

Кто бы ни захотел присоединиться к решению этой проблемы, его участие будет полезно. Доказательства существования общенациональной сети сатанинских культов, часть которых связана между собой более тесно, чем другие, весьма убедительны. Одни группы занимаются поставками наркотиков, другие – детской порнографией и жестокими садомазохистскими преступлениями, вплоть до убийств. Я всерьез опасаюсь, что число невинных жертв будет неуклонно расти, если сотрудники правоохранительных органов не осознают угрозу и не подготовятся к встрече с ней.

В отличие от многих представителей власти, я знаю, о чем говорю. Я понимаю, насколько серьезна ситуация. Факел, вложенный в руку Мэнсона в 1969 году, так и не погас. Вместо этого он был передан Берковицу и прочим, а насилие и разврат продолжили шествовать по стране. Доказательства подтверждают, что сила, стоявшая за этой бойней, действовала как до, так и после убийств Мэнсона и Сына Сэма. И, скрытая в новом обличье, она по-прежнему активна.

В письме, отправленном мне Винни после убийства Роя Рэдина в 1983 году, говорилось: «Когда они поймут, что я говорю только правду? Да, это звучит фантастически – но многое из того, что реально, звучит фантастически. Давай поглядим – какая у нас уже по счету жертва? <…> Ты знаешь, что еще через пару лет не останется никого, кого можно было бы поймать».

О да, трупов все больше. И их число только растет.

И на этот раз у нас в запасе нет спасительного аргумента о «средней Америке»  [191] Теперь вряд ли выйдет признать происходящее временным всполохом насилия, который можно списать на неизбежные последствия нищеты и трущоб. Нет, это поле битвы находится совсем в другом месте. Обратите внимание на историю, которую рассказывает нам список погибших. Культы убийц зародились и взращивались в американской зоне комфорта и теперь мучают ее так, как им вздумается.

Тревожные показания Мэнсона и более позднее предупреждение Дэвида Берковица многие годы отзываются громким эхом. Два заявления, сделанные на противоположных концах страны с разницей почти в десять лет. И одно и то же мрачное послание.

«А как насчет ваших детей? – бросил Мэнсон в лос-анджелесском зале суда в начале 1970-х. – Вы говорите, таких мало? Есть еще много, много других, идущих в том же направлении. Они выходят на улицы – и они идут прямо за вами!»

В Нью-Йорке Берковиц спустя какое-то время напишет: «Есть и другие Сыновья – да поможет Господь этому миру!»

Иногда, поздней ночью, можно убедиться в правдивости их слов. Из темноты доносится зловещий вой. Поначалу слабый, он становится все настойчивее и ближе, эхо разносится по городским каньонам, прокатывается по затененным улочкам Скарсдейла и Бел-Эйра и на крыльях ветра долетает до самых отдаленных уголков сельской местности.

Это скорбный, леденящий душу вопль.

Это крик Америки.

Эпилог

1990-е годы ознаменовались значительными успехами в расследовании. Однако новое десятилетие принесло изменения далеко не во всем. Так, Джозеф Боррелли, некогда возглавлявший опергруппу Департамента полиции Нью-Йорка по делу Сына Сэма, продолжал петь знакомую песню: «Я твердо убежден, что он действовал в одиночку». Впрочем, на этот раз не отличающийся разнообразием репертуара Боррелли пел не о Дэвиде Берковице.

Боррелли, чье восхождение к должности начальника отдела детективов полиции Нью-Йорка было значительно ускорено закрытием «дела 44-го калибра», теперь имел в виду стрелка, в 1990 году убившего радикального раввина Меира Кахане. Позднее Боррелли придется проглотить свой рефрен: следователи из ФБР свяжут его «убийцу-одиночку» с той же группой террористов, что в 1993 году взорвет Всемирный торговый центр в Нью-Йорке, убив шестерых и ранив сотни.

Похоже, что методы расследования Боррелли сформировали определенную закономерность, способную послужить дорожной картой для прогнозирования будущих трагедий. Это уже подтверждено списком смертей, последовавших за арестом Берковица, и вскоре мы узнаем о большем.

В 1991 году события в продолжавшемся расследовании дела Сына Сэма посыпались одно за другим. Билла Ментцера, Боба Лоу, Алекса Ламоту Марти и «Лэни» Джейкобс-Гринбергер признали виновными в убийстве Роя Рэдина и приговорили к пожизненным срокам. Ментцера также признали виновным в убийстве трансвестита Джун Минчер в 1984 году.

На предварительном слушании по делу Рэдина голливудский продюсер Роберт Эванс – которого Ментцер во время прослушивавшегося полицией при помощи свидетеля Билла Райдера разговора назвал сообщником, – сослался на Пятую поправку. Окружная прокуратура Лос-Анджелеса не смогла собрать достаточно доказательств, поэтому Эвансу предъявлять обвинение так и не стали.

Ментцер также оставался главным кандидатом на роль «Мэнсона II» – человек с таким прозвищем считался так называемой оккультной суперзвездой и предположительно убил Кристин Фройнд во время нападения Сына Сэма в 1977 году, а ранее организовал ритуальное убийство Арлис Перри в Стэнфордской мемориальной церкви в Калифорнии.

В 1992 году материализовался еще один призрак из прошлого, на этот раз в нью-йоркской части расследования дела Сына Сэма. Сам он назвал себя «старым бродячим котом, потратившим семь из девяти своих жизней».

Его звали брат Джон, и в 1960-х годах он был близким другом и одноклассником не кого иного, как Джона Карра. Он также стал первым человеком, открыто признавшим свое участие в вестчестерском культе. Он заявил, что попал туда на заре группы, после чего сбежал из Нью-Йорка, «чтобы спасти собственную жизнь» – в начале 1973-го, за три года до первых выстрелов Убийцы с 44-м калибром.

По словам брата Джона, вестчестерский культ возник еще в начале 1950-х годов по инициативе врача, симпатизировавшего нацистам, который в послевоенные годы переехал в северный Йонкерс из Англии. «Он начинался как клуб ритуальной магии, с наркоторговлей и сексом с детьми, и все это выросло оттуда, – рассказал брат Джон. – Настоящий сатанизм подключился позже, но они занимались этим задолго до того, как там появился Берковиц. Культ был хорошо организован, у него имелись обширные связи в Йонкерсе и на Манхэттене». Брат Джон, который повторил свои показания полиции, объяснил, что в 1961 году Джон Карр завербовал в группу его и нескольких других подростков, когда все они только перешли в старшую школу в Йонкерсе. Он эмоционально описал, как его вместе с тремя другими молодыми людьми изнасиловали в парке Антермайер во время ритуала посвящения – церемонии, на которой также приносили в жертву собак.

«После этого лидеры сделали меня и нескольких других детей несовершеннолетними проститутками, – продолжил он. – Они принимали заказы в баре рядом с домом Карра и оттуда отправляли нас в большие отели и на вечеринки на Манхэттене, где нам приходилось отдаваться их богатым дружкам и другим клиентам. Все они были людьми с деньгами».