Александр Чернышев - Погибли без боя. Катастрофы русских кораблей XVIII–XX вв.
Подводная лодка «М‑54» ЧФ (капитан‑лейтенант Э. Б. Бродский) 10 декабря 1941 г. во время перехода из Новороссийска на позицию, вышел из строя гирокомпас. В условиях семибального шторма лодка потеряла свое место и в 22.00 была выброшена всем корпусом на мель в районе Туапсе. Только 30 июня 1942 г. ее смогли снять с мели и отбуксировать в Анапу, а затем в Поти.
Эскадренный миноносец «Шаумян» ЧФ (капитан 3‑го ранга С. И. Федоров) 3 апреля 1942 г. в 20.35 вышел из Новороссийска в Поти в сильный снегопад. Шел со скоростью 18 узлов. В результате грубых нарушений правил штурманской службы выскочил на мель (каменную гряду) в районе мыса Тонкий (Геленджик) в точке ш. 44° 33′ 9 д. 37° 59′ 1, пробил днище и лег на грунт. Приняв сообщение о катастрофе, к «Шаумяну» подошел лидер «Ташкент», вышедший 3 апреля в 21.00 из Новороссийска в Батуми. Близко подойти к сидящему на мели эсминцу лидеру не позволяла осадка. С лидера спустили барказ и завезли на корму «Шаумяна» буксир, но его длины не хватало. Командир Новороссийской ВМБ капитан 1‑го ранга Г. Н. Холостяков приказал «Ташкенту» следовать по назначению. На помощь «Шаумяну» были высланы ледоколы № 7 и «Торос», морской буксир «Симеиз» и сторожевой корабль «Петраш».
4 апреля из‑за сильного волнения спасательные работы стало невозможно производить, с эсминца сняли личный состав. С 5 апреля, сидящей на камнях корабль, прикрывался своей авиацией. Начались работы по подготовке к снятию с него механизмов.
Командующий флотом вице‑адмирал Ф. С. Октябрьский 7 апреля 1942 г. записал в своем дневнике «По‑видимому, как докладывает тов. Холостяков, мы потеряли ЭМ “Шаумян”. Накаты, штормовые погоды доделают свое дело, добьют корабль. Придется очень строго наказать командира корабля». Все так и произошло.
26 апреля в 6.00 сидящий на камнях «Шаумян» был атакован немецким торпедоносцем. Из двух сброшенных торпед одна взорвалась на берегу, вторая затонула. Однако, во время шторма эсминец был полностью разрушен.
С корабля были сняты 102‑мм орудия и использованы для формирования береговой батареи № 464 Новороссийской ВМБ.
Командир корабля С. И. Федоров и штурман Л. Н. Полянский были осуждены военным трибуналом на сроки 7 и 10 лет.
3 июня 1942 г. эсминец «Шаумян» был исключен из состава ВМФ.
Подводная лодка «Л‑6» – «Карбонарий» ЧФ (капитан 3‑го ранга С. П. Буль). 10 января 1942 г. на переходе Новороссийск – Поти из‑за ошибки в счислении (в определении своего места) села на мель в районе мыса Дооб, получила значительные повреждения корпуса. 11 января снята с мели и отбуксирована в Поти на ремонт. В следующий боевой поход «Л‑6» вышла спустя год – в январе 1943 г.
Сторожевой корабль «Капсюль» ТОФ. На скорости 15 узлов выскочил летом 1947 г. на камни. В корабль получил повреждения корпуса, в результате было затоплено несколько помещений. Из‑за сложных погодных условий работы по снятию корабля с камней были весьма длительными и производились в течение целого года (с июля 1947 г. по июль 1948 г.)
Подводная лодка «М‑252» ТОФ в сентябре 1959 г. выскочила на камни одной из бухт Татарского пролива. В результате ударов о камни прочный корпус подводной лодки оказался пробит в нескольких местах. Личный состав не имел возможности бороться за живучесть, и был вынужден покинуть корабль и добираться вплавь до берега. Несколько человек погибли. Впоследствии лодку удалось снять с камней.
Спасательные суда «СС‑44» и «Бештау» СФ в феврале 1972 г. вышли на очередную аварийно‑спасательную работу на Кийский рейд полуострова Рыбачий, где у мыса Коровий терпел бедствие выброшенный штормом на берег десантный корабль «МДК‑253».
21 февраля спасательные суда заняли позицию для работы. «СС‑44» завело на МДК буксирный трос, судно удерживалось на месте на двух якорях. СС «Бештау» находилось от него на дистанции 1 каб. по пеленгу 20°, имея также заведенный на МДК буксирный трос и отданные носовые якоря.
Работы были приостановлены в связи с ухудшением погоды и усилением зюйд‑вестового ветра до 25 м/с. Для обеспечения безопасной стоянки на «СС‑44» был отдан кормовой якорь и потравлены носовые якорь‑цепи. При дальнейшем ухудшении погоды предусматривалась отдача буксирного троса. Погода продолжала ухудшаться и руководитель работ, находившийся на «Бештау» в 17.20 отдал приказание: «Буксирный трос подготовить к немедленной отдаче, для чего в случае невозможности отдать его с лебедки, на юте приготовить газорезку и буек с надежным буйрепом».
Работы планировалось продолжить после улучшения погодных условий. В этом случае буек должен был помочь отыскать коренной конец буксирного троса, чтобы вновь поднять его на палубу. Штормовое море нарушило эти планы.
В условиях динамично ухудшавшихся гидрометеоусловий командир «СС‑44» совершил целый ряд непростительных ошибок. В 20.10 в темноте полярной ночи, под вой штормового ветра, среди круговерти бушующих волн «СС‑44» начало движение. Вопреки требованиям морской практики маневр выполнялся, начиная с выборки кормового якоря при оставшемся за кормой неубранном буксирном тросе. Это привело к тому, что при образовании слабины через 10 мин трос намотался на правый гребной винт. Узнав об этом, командир судна продолжал съемку, не доложив о случившемся. СС «Бештау» тем временем успешно снялось с места и могло оказать своевременную помощь.
Погода ухудшалась с каждой минутой. Сложилась угрожающая обстановка. В 21.03 – только через 43 мин, ставших роковыми – командир спасательного отряда получил доклад о частичной потере хода на «СС‑44». На юте ««СС‑44»» за это время обрезали идущий на МДК буксирный трос, но освободиться от него не удалось. Судно удерживалось на одном правом якоре, подрабатывая исправным винтом левого борта. Сигнал бедствия с просьбой немедленного оказания помощи взятием на буксир был подан в 21.23. СС «Бештау», начавшее маневр сразу после получения известия об аварии, уже в 21.30 подошло к носу «СС‑44», отдало правый якорь и начало спускаться по ветру, вытравливая якорь‑цепь. На аварийное судно линеметом подали проводник и начали передавать капроновый буксирный канат. Ветер усилился до 30 м/с.
В 21.46 был обнаружен дрейф «СС‑44» в сторону берега. его не смогли прекратить ни работа вперед левой машиной при полных оборотах, ни вновь отданный левый якорь, ни дополнительное вытравливание обеих якорь‑цепей. «Бештау» также сносило, что создавало опасность столкновения. По этой причине в 22.02 заведенный между судами проводник был отдан, и первая попытка взять «СС‑44» на буксир прекращена.
Вторая попытка, начатая в 22.16, также не удалась. Судно продолжало нести к берегу. В 22.38 «СС‑44» снялось с якорей и, продолжая работать полным вперед левой машиной, безуспешно пыталось выйти влево на ветер. В 22.40, когда дистанция до берега была 0,6 каб., вновь были отданы оба носовых якоря, но эта отчаянная мера уже ничего изменить не смогла.
В 22.43 21 февраля 1972 г. «СС‑44» было выброшено правым бортом на скалистый берег мыса Коровий. Все отсеки, кроме кормового трюма, были затоплены водой. Энергоустановка вышла из строя. Крен составил 10° на левый борт.
Единственным утешением являлся тот факт, что в условиях непрекращающегося шторма вся команда судна без потерь и травм была эвакуирована на берег.
Прошедшими 15 и 17 марта штормами (скорость ветра – свыше 35 м/с) судно оказалось еще дальше смещено в сторону берега, крен возрос до 16,5°, появились дополнительные повреждения.
Аварийно‑спасательные работы на «СС‑44» проводились с 20 марта по 18 мая 1972 г. для работ по снятию судна с берега сформировали спасательный отряд. После снятия судна с берега его отбуксировали в Мурманск, но из‑за значительных повреждений его восстановление признали нецелесообразным.
Опытовое судно «Байкал» (предназначалось для обеспечения испытаний ядерного оружия на полигонах Новой Земли) СФ (капитан 3‑го ранга Карнаухов) 26 декабря 1978 г. вышло с завода на ходовые испытания после завершения ремонта. На борту кроме экипажа находилась заводская сдаточная команда и Госкомиссия – всего 136 человек. Корабль старались сдать до нового года, поэтому не успели уничтожить девиацию магнитных компасов, а гирокомпас не вошел в меридиан. Выполнив испытания в Баренцевом море, в районе Гремихи, «Байкал» направился в Кольский залив. Двигаясь в сплошном снежном заряде, судно выскочило на каменную гряду южнее губы Лодейная Кольского залива. Ветер усиливался и менял направление. Волны безжалостно били корабль килем о гряду, подталкивая и разворачивая его к высокому скалистому берегу. Крен на правый борт нарастал и достиг 12°. Во всех трюмах появились пробоины, в днище 3‑го трюма вонзился валун. К месту аварии подошли спасательные суда. С помощью вертолетов были эвакуированы люди с судна, но сам «Байкал» спасти не удалось, он окончательно разбился на камнях.
27 октября 1981 г. произошло одно из самых позорных происшествий с кораблями советского флота. Дизельная средняя подводная лодка «С‑363» БФ (капитан 3‑го ранга А. Гущин) в ночь с 27 на 28 октября 1981 г., совершая обычное учебное плавание в Балтийском море, вследствие выхода из строя навигационных приборов и возникновения в связи с этим ошибок в определении места (ошибка составила 57 миль) в плохую видимость сбилась с курса и села на мель у юго‑восточной оконечности Швеции, в ее территориальных водах.
