Лиля Гурьянова - Мертвая зона. Города-призраки: записки Сталкера
Иультин – пример самой распространенной причины появления городов-призраков. Официальные власти формулируют ее следующим образом: «Расселение населенного пункта в связи с закрытием градообразующего предприятия». В переводе с казенного на нормальный человеческий язык это означает, что предприятие, вокруг которого и был когда-то выстроен немаленький населенный пункт, перестало приносить прибыль. А следовательно, его нужно прикрыть. Судьба людей при этом никого не волнует. Такими городами можно считать Кадыкчан, Хальмер-Ю. А уж количество поселков поменьше, закрытых по этой же причине, и сосчитать трудно.
Экономическая невыгодностьУ этой категории городов-призраков есть, если можно так сформулировать, подвид. Это города, предприятия которых тоже были закрыты по причине экономической невыгодности. Но только вот внезапное отсутствие прибыли было вызвано не экономическими, а национальными причинами. Разделенная на новые границы территория бывшего Советского Союза диктует свои законы экономики. Таджикистан, Узбекистан, Туркмения, Казахстан… Покинуты не только города. Оставлены на произвол судьбы многие жители этих городов. Бывшие островки цивилизации – города русских рабочих − теперь выглядят как кошмарный сон. Там остались только пожилые или одинокие люди, которым просто некуда и не на что было уезжать. Теперь они существуют тем, что просят милостыню в окрестных поселках. Трехкомнатная квартира в таких городах стоит иногда какие-то жалкие 150 рублей!!! Обращаться к официальным представителям России бесполезно – сделают важное лицо и прекратят разговор на неприятную тему. В одном Казахстане таких городов множество. Те же Мирный, Алга, Кентау, Текели, Сарань, Абай. Причем здесь перечислены лишь довольно крупные…
Вообще можно смело утверждать, что именно экономические причины являются «убийцами номер один» для подобных населенных пунктов. И не только городов. В России существуют целые регионы, пострадавшие из-за того, что их признали нерентабельными. Огромная территория восточного Припечорья, что расположена на западном склоне Приполярного Урала, и та является почти полностью заброшенным регионом. Общая протяженность Припечорья около 300 километров, и на всем ее протяжении не встречается ни одного жилого населенного пункта, расположенного вдали от реки. В районе Щугорь из шести деревень не осталось ни одной. Особенно сильно досталось Крайнему Северу: количество закрытых и заброшенных поселков давно перевалило за сотню, тогда как до окончания процесса еще явно далеко.
Военные городкиДовольно легкомысленно, как выясняется при ближайшем рассмотрении, относятся к своим населенным пунктам и военные. Часто можно обнаружить пустующие военные городки. И если во времена концентрации мощи Советской армии такое небрежение можно было понять, то в последнее время, когда армия не так неограниченна в материальных средствах, понять причины возникновения покинутых военных городков очень трудно. Конечно, по этой категории городов-призраков труднее всего собирать сведения из-за того, что большая часть любой информации зачастую оказывается засекреченной. Но хоть и скрытые от большинства посторонних глаз, населенные пункты расположены все же не на Марсе, поэтому люди все-таки узнают о них. Таков, к примеру, военный городок Алыкель под Норильском. Очевидцы утверждают, что зрелище не для слабонервных. Посреди тундры – несколько брошенных городских многоэтажек. Между прочим, даже наблюдательный глаз питерского туриста, совершающего тур хотя бы в сторону линии Маннергейма, с палатками или без оных, сможет подглядеть пару-тройку таких брошенных военных объектов.
Боевые действияДругая причина возникновения городов-призраков хотя и наиболее страшна, но, по крайней мере, логически объяснима. Это города, которые пострадали в ходе ведения боевых действий. Даже такой крупных город, как Грозный, и то держится из последних сил, что же говорить о городах меньшего размера. Чечня – это наболевший вопрос, а вот о Нагорном Карабаха в России сейчас вспоминают редко. А ведь после военного конфликта в этом районе осталось немало разрушенных городов, самый известный из которых – Агдам. После локального военного конфликта значительной силы, что прокатился в этом районе, Агдам был занят армянами, а в ходе боя разрушен почти до основания. По сию пору, хотя прошло двенадцать лет с этого трагического момента, город фактически не принадлежит никому. Жители, бежавшие из опустевшего Агдама, по-прежнему надеются, что смогут когда-нибудь сюда вернуться. И хотя город властям Карабаха совершенно не нужен (ведь на восстановление требуются большие деньги), отдавать его Азербайджану они не спешат.
Затопленные городаСледующий вид призрачных населенных пунктов – затопленные города. С затопленными городами все несколько сложнее. Пусть они уже никогда не распахнут свои ворота навстречу людям, потому что их нельзя увидеть на поверхности земли, не стоит вычеркивать их из общего списка. Во-первых, там точно так же жили люди, потомки которых и до сих пор вспоминают об ушедшей под воду малой Родине, а во-вторых, трагизм историй этих городов не могут скрыть даже волны самого глубокого водоема. В этом печальном разделе не обойтись без упоминания о красивом городе Молога, затопленном водами Рыбинского водохранилища, и Корчевы – также исчезнувшей под водой. Но самые грандиозные проекты по затоплению городов были осуществлены еще в середине ХХ века на Енисее и Ангаре, где исчезли под водой многие маленькие населенные пункты.
КатастрофыНу и конечно же, нельзя не сказать о городах, которые пострадали от катастроф, как природных, так и техногенных. Разрушенный почти до основания Нефтегорск на Сахалине до сих пор не восстановлен, а ведь является одним из самых крупных городов, почти стертых с лица земли стихией. Или поселок Курша-2, который перед самой Второй мировой войной был расположен под Москвой. Название, надо отдать должное просвещенности людей, у многих на слуху, но почти никто не знает о страшной трагедии, что произошла в этом месте летом 1936 года. Поселок Курша-2 представлял собой многотысячный поселок, состоящий в основном из деревянных бараков и лесных складов, рядом находилась узловая железнодорожная станция. Лето было необыкновенно жарким и сухим, заготовленная древесина тоже была сухой. В день трагедии дул почти ураганный ветер. Внезапно Куршу-2 накрыло огненным шквалом. Мгновенно занялись лесные склады, расположенные в центре поселка, и жилые бараки. А поскольку город окружал мгновенно вспыхнувший сухой лес, жители оказались в огненной ловушке. Путь к спасению был только один – узкоколейка. Первый поезд, забитый людьми, успел проскочить, а вот второй состав застрял перед сгоревшим мостом. Никто из его пассажиров не спасся.
Стихия расправилась с Куршей буквально за пару часов, огонь сожрал все. Немногие уцелевшие люди спаслись благодаря тому, что догадались спрятаться в колодцах и выгребных ямах. Их судьба никого не волновала. Похоронные команды набирали из добровольцев – людей, живущих поблизости. Они вырыли гигантскую братскую могилу и похоронили погибших, поставив деревянный обелиск. Для того чтобы добровольцы смогли выдержать ужас пожарища, к месту трагедии бочками подвозили водку. Количество погибших в Курше-2 до сих пор неизвестно. Тогда к таким случаям относились вполне определенным образом: огласка случившегося руководству была ни к чему. Похоронили и забыли…
Золотое кольцо Колымы
Тема городов-призраков чрезвычайно волновала меня очень давно. Но, будучи реалистом, я понимал, что организовать командировку по очень удаленным и по большей части труднодоступным из Питера местам, мягко говоря, нереально. При этом я не отчаивался и постоянно держал нос по информационному ветру в надежде, что когда-нибудь мне представится счастливый случай. И вот: «упорство и труд все перетрут», даже расстояние в две тысячи километров. В один прекрасный день я узнал, что такая возможность наконец-то появилась. Пришлось, конечно, здорово подсуетиться, но, впрочем, это мое обычное рабочее состояние.
Командировка на Крайний Север наметилась с оказией, поэтому сроки согласования были предельно сжатыми, да и организационные хлопоты по этому поводу свелись к минимуму. Оказия выражалась в том, что в Магадан летели двое моих коллег с аналогичным заданием. Поскольку в одиночку подобное путешествие не совершить – все-таки от Магадана до Сусумана шестьсот пятьдесят километров по лишенной цивилизации Колымской трассе, а оттуда еще надо добраться до Кадыкчана, я с жадностью ухватился за эту возможность.
Двух журналистов, что собирались в Магадан, я знал, но знал с разной степенью близости. С Мариком я когда-то вместе учился, но с тех пор утекло много воды, и общались мы с ним не так чтобы часто, а вот с Вадимом я как раз познакомился недавно, зато уже успел несколько раз плотно пообщаться на почве журналистики. Марик подвизался в известном географическом журнале, выдавая в основном материалы завлекательного характера, а Вадим работал сразу на несколько известных изданий, при этом его статьи всегда отличались внутренней сдержанностью (иногда сводившейся к простой констатации фактов, зато каких!). Так что наша будущая группа представляла собой солянку сборную и обещала приятную компанию.
