Елена Полюшкина - Моя душа состоялась. Дневник Алены
Но полного освобождения и легкости пока нет. Жду Москвы как избавления, как очищения от этой стоячей, закисающей жизни, как свежего воздуха, как нового, пусть жесткого, не всегда приятного, но иного.
Я поймала себя на мысли, что постоянно откладываю работу, не хочу писать, что я просто боюсь взять в руки ручку. Боюсь новых неудач. Ничего не пишу два месяца. Это больно и опустошительно. Это оскорбляет и заставляет меня презирать саму себя за слабость.
Опять так странно себя ощущаю. Пустота. Непонятно что, такой непокой. Неужели я никогда не буду счастлива в любви? У меня такие громадные претензии! Это вредно и обломно. Отшиваю тысячи мужчин потому, что не нравится внешность, потому что вижу, что не интеллектуалы, потому что кажется, что слишком груб, потому что хочется только мажоров, в конце концов, потому что очень комплексую, не уверена в себе, не знаю, чего хочу, может быть, и не хочу отшивать, а язык сам говорит, губы сами кривятся в иронической усмешке, становлюсь гордой и высокомерной. Кому хочется с такой знакомиться? Виновата я сама. Многого хочу, а в результате – ничего. Не получается быть естественной. Надоело себя жалеть. Надоела эта жизнь затхлая, однообразная, незнание, чего же я хочу, и что из себя представляю. Я себя достала этими вопросами. Но и от этого копания в себе легче не становится.
7.07. Атмосфера старой тридцати-сороковой давности Москвы. Москва в моем сердце расцветает, всеми цветами и оттенками переливается, ширится, и нарастает чувство радости, то особенное «ощущение Москвы», которое из моих эмоций самое цельное и счастливое. Когда оно приходит, мне просто хорошо, легко и радостно. Я так назвала это чувство, потому что только поездки в Москву, понимание этого города подарили мне это ощущение счастья, эту цельность и воодушевление. Только там я начала понимать многие до этого казавшиеся сложными проблемы, только там были и большие радости, и большие ошибки. Она научила меня
быть самой собой и оставаться настоящей. Что бы ни случилось, Москва помогает не просто жить, а ощущать жизнь во всей ее полноте и радостности. Москва для меня символ жизни, и поэтому мне всегда бывает так невыносимо тоскливо и бездарно, когда я, как сейчас, достаточно долго не бываю там. Может быть, в какой-то момент мне и не хочется ехать, нет такого захлебывающегося восторга, но я еду, и мне хорошо там, и эти минуты ни с чем не сравнимы. И я благодарна моей Москве за все плохое и жестокое, за то, что самые жестокие обломы были все-таки там, за неисправимые ошибки и унижения, но без всего этого не было бы самой меня, я бы не смогла ощутить всю цельность и болезненную радость жизни. Я говорю спасибо моей Москве за все новое и замечательное, подаренное мне, за красоту, доброту и нежность, за самые счастливые минуты моей жизни, за глубину понимания, за всю откровенность и проникновение в мою кровь и душу ее души и судьбы.
Я теперь без преувеличения могу сказать: благодаря Москве я стала тем, чем я являюсь сейчас, и, может быть, мой портрет сейчас не образец для подражания и не без недостатков, я благодарна любимому городу за то, что он помог мне найти себя и не сдаться неприятностям и ошибкам.
13.07. Поэзия – это не только стихи. Процесс творчества – это состояние души, неравнодушной ко всякому проявлению прекрасного, это способ существования, это сама жизнь. Если ты это в себе чувствуешь, то невозможно, быть холодным и бесчувственным.
Москва захандрила тучами и холодным ветром, хмурится и грустит.
Настроение: Июль. Я. Тучи. Москва. Невозможность понять странность своего «я». До конца. Откровение простирается вширь и вглубь. Расплывчато. Бесконечно. Бреду по теням своего прошлого. Неизменного. Несостоявшаяся разлука слепит глаза. Упрек? Нет, все равно вечер закрыл ладонями лицо. Улыбается. Жизнь дана для утра и солнца. Но закатная боль невыносимо прекрасна. Я люблю Небо и Небо в себе. Себя в Небе – это еще слишком рано. Даже заблудиться не могу. Просто восхищаться и надрывать душу. Брошенная страница. Стихотворения меня прощают, но не прощают мои сердце и душа. Чистота помыслов и открытость, прямодушие и огромность любви.
Москва. Июль. Желание быть настоящей невысказанностью. Произнес фразу кто-то во мне: «Я открою – сегодня – в каждой строчке и вздохе пронеси свое прощение и весть на берег проверенных и прошлых и не оставайся с ними утро».
Иметь цель в жизни – значит, каждый конкретный день наполнять определенными целями. В этом счастье.
14.07. Я раньше легче писала и быстрее, потому что меньше думала о том, как пишу, и, как ни странно, достаточно хорошо получалось. Сейчас я вынашиваю тему много времени, продумываю, переживаю ее глубже, и идет медленнее, больше неудач. Может, я хочу вложить в стихотворение слишком много себя? Я хочу огромности, а этого не нужно. Еще одна беда – появляются повторы. Этого необходимо избегать.
18.07. Москва. Лето. Свобода. И ничего нового. Никакого освобождения.
19.07. Как будто все те же темы. Город. Небо. Улицы. Лужи. Облака. Зациклилась. Больше ничем не интересуюсь. Застой во мне внутри, а не извне, в дожде. Надо меняться, а не ждать откуда-то освобождения.
27.07. Утро разразилось таким искренним и добродушным смехом, что мне только и осталось – улыбнуться. Лето повернуло, развернулось лицом к августу, и немыслимо ждать подачек от солнца и Неба. Во мне какая-то пружинка сломалась, и я день за днем повторяю бесконечное множество движений и дышу московским пыльным воздухом, но не исправляю неполадок, а, пожалуй, создаю новые.
Сегодня был сон. Опять он. Я таю бесконечно, нежно, грустно от счастья, до слез, до истерики. Невыносимое счастье. Во сне всегда бывает близко и очень сложно все. Неоднозначно. Как будто отношения заполнены множеством смыслов и от этого хорошо. Я так люблю, что эта сила помогает мне не сломаться. Сердце изнывает, но живет. Я одна. Я все время одна. Это судьба, наверное. Делить свои радости и печали с городом, Небом, облаками. Я не давала себе никаких обетов, не думала о верности и любви до гроба. Просто так всегда получается, что я одна. Может, судьба меня хранит, а, может, я сама?
Встать и дальше жить?
Ветер так переволновался и забыл растрепать волосы и упал к ногам бессмысленным восклицанием. Я хочу его видеть сегодня, сейчас. А не изводить себя многочасовыми воспоминаниями. Невозможно на любящих отводить душу, но утро пренебрегает правилами и в меня кусками облаков кидается. Разулыбалось. И правильно. Грустное не в слезах, не в маете. Грусть – это небо в отражении глаз. Она – это высшее, под парусами, всегда с нами и в нас. Это суть, олицетворение Вечности. Человек, судьба в ее руках – Боги. И она просто на мизинцах солнечных зайчиков перебежки. Но слишком сложно. Радость от понимания, что грусть – предназначение Неба, и радость от смысла и бесконечного забываемого мотива и отчасти от горделивости.
31.07. Н. Рерих – это истина. Он постиг душу гор. Единая гармония красок, настроения, звуков. Это олицетворение божественного. Ему нет необходимости изображать реалистично. Он понял суть.
Дозвониться до молчания, до наших нерастраченных взглядов, до невыносимого желания быть рядом, рядом, рядом…
Полнолуние – полноночие,
Полнолуние – многоточие.
Одиночество не в отчаянии, это полнолуние.
4.08. Любовь – всегда боль. Это составная часть самого слова. Я так хочу его видеть, что страдаю почти физически. Становится душно и тускло. Мне одиноко. Я хочу стать музыкой от отчаяния, она невесомая. Я хочу Небо показать всем, всем, то, настоящее, надо только задумать и задуматься, и оно обязательно сбудется и раскроет свою душу. Остается плакать. Глупо, но я все поставила на любовь. Обреченность – не от отчаяния, это судьба. Но Небо меня не отпустит. Нет, оно не заберет меня рано. Я буду жить на этой планете и принимать в себе всю полноту чувств земных и небесных. Я уже ощущаю это предчувствие высоты страдания. Я не буду несчастлива, я познаю многие истины, мне даровано понимать, я не буду одинокой отшельницей, но я буду всегда одна, чуждая людям, не смогу разделить всю полноту переживаний с близкими. Я не стану другой. Я не изменюсь. Я, наконец, растворюсь в Небе. И это будет наградой, потому что Небо – моя вечная любовь. Все это, я знаю, будет именно так, я уверена. И я стану настоящей невысказаннос-тью, но покой мне не грозит. Мне даруют Волю и Высоту. Благодарю, святейшие, этого много… «Но это от странности глаз – ветер». Это только сейчас слезы, я все выдержу. Да, стоило.
Раз и навсегда невыразимой Печали плечи в закатное отражение Неба – грусть глаз. Гулко отстукивают месяцы по парапету молчаний. Я не смогу изменить мир. Я встану и выключу свет. И один раз сама смогу начать разговор по телефону и призраку телефонной Весны скажу «Прощай». Простите, ветры, я забыла вашу судьбу, но обязательно в следующую Вечность заглянет моя душа и отдаст ее. Но это от смущения – слезы. Это однажды потерянное сердце вдруг оказалось дверной ручкой, и я забыла поверить, что нет отчаяния. А только невыносимость одиночества, только пророчества полноночия.
