Олег Мороз - От имени науки. О суевериях XX века
И вот в назначенный день и час в лаборатории психофизиологии Московского НИИ психиатрии собралась московская часть комиссии «Литературной газеты». Бросается жребий — какой предмет передавать первым. Предмет номер девять. Резиновый ластик. Его передают «индуктору» — Ю. Каменскому. В условленное время он начинает передачу образа предмета.
В этот же момент «перципиент» К. Николаев, сидящий в репетиционной комнате керченского городского театра, изо всех сил пытается принять внушаемый Ю. Каменским образ. Лицо у него красное. Со лба течет пот.
Николаев описывает предмет, который ему видится. Это описание записывается на пленку. Один из членов комиссии ведет также контрольную запись от руки. Внушение и прием длятся 10 минут. — Тонкое, тонкое, штопором, — говорит Николаев, — увидел, плохо увидел штопор, тонкое, такое вытянутое, штопором, двоится, длинное, гладкое, с заострением. Внизу как ручка, деревянная, очень похоже на штопор, если только не выдумка, а другой лезет круглый, это одно из двух, совсем круглый, полированный, гладкое совсем, светлый, светлый, это не металл и что-то нарисовано, узоры есть, узоры есть, прогнуто, как чаша, гладкое, гладкое, круглое, светлое, что-то зеленоватое есть, наверное, узоры зеленоватые, тьфу ты черт, опять штопор лезет, как совместить? Круглое, плоское, круглое, прогнутое, длинное, что-то плоское, вытянутое, никак не совместить, есть этот тонкий стержень острый, не могу понять, что такое: лезет два предмета — тонкий стержень, один плоский, гладкий, не металл… а стержень — металл, стержень — металл, стержень вытянутый, тонкий, Гладкий, кольца, какие-то кольца, внизу ручка, проклятый штопор лезет, блюдце, прицепился, вытянутое осталось, серебристое осталось, заострение осталось, кольца остались, вытянутое, длинное, заострение четкое, тонкий и круглый, неровный, внизу то ли пробка, то ли дерево, пробка в руках, ручка шероховатая… коричневатое, это есть и преследует неотступно блюдце, вращает, ребристое, вытянутое есть, заострение есть, кольца есть, он что-то делает, то ли колет, то ли режет.
В конце дня Николаев вместе со своими помощниками на основании этого описания сделал вывод: передавался образ фарфорового блюдечка (предмет номер тридцать два).
Всего в первый день было проведено пять таких сеансов. На следующий день — столько же.
Еще через день вся комиссия собралась в редакции. Вскрыли опечатанные конверты с протоколами московской и керченской групп, сравнили, что передавалось и что принималось. Передается ластик — принимается фарфоровое блюдечко. Передается свинцовый кабель, завязанный узлом, — принимается радиатор охлаждения. Передается модель катера — принимается пробка от шампанского. И т. д. Ни одного совпадения.
«Комиссия констатирует, что в данном эксперименте телепатическая связь отсутствовала» — таков был вывод.
Вместе с тем комиссия выразила мнение, что имеет смысл продолжать опыты по проверке периодически появляющихся сообщений об успешной телепатической связи. Причем публиковать следует и положительные, и отрицательные результаты.
После всякой заметной публикации на газету обрушивается шквал откликов. Первые — по телефону.
— Алло!
— Да, слушаю вас.
— Я по поводу телепатического эксперимента. Этот эксперимент — крупное поражение «телепатов». И не надо было подслащивать пилюлю, делая заключение, что «имеет смысл продолжать опыты». Зачем?
— Все-таки был проведен лишь один эксперимент. Маловато.
…— Алло! Вы не могли бы прислать описания всех предметов, которые сделал Николаев?
— Зачем вам они?
— У меня сомнения: действительно ли он не угадал ни одного предмета. В том описании, которое вы поместили в газете, явно просматривается ластик: «…плоский, гладкий, не металл…»
— А как быть со штопором, который присутствует в каждой строчке описания?
— Возможно, это какая-то помеха.
— Но сам Николаев назвал фарфоровое блюдечко.
— Видите ли, восприятие и интерпретация — разные вещи.
…— Алло! Поздравляю вас с прекрасным, хорошо продуманным научным опытом. Если бы те же условия были соблюдены при проведении телепатической связи Москва — Ленинград и Москва — Новосибирск, то не появились бы на страницах уважаемых газет сообщения о сверхсветовых скоростях, с которыми распространяются мысли и образы предметов.
…— Алло! Я по поводу телепатии. Сколько бы вы ни писали, для меня лично существование телепатии не подлежит сомнению. Столько раз и со мной, и с близкими мне людьми было: случилось какое-то событие, и вот я уже почувствовал, что оно случилось. А после узнаю: да, в самом деле, именно в это время.
— Но ведь это не может служить доказательством телепатии. Это могло быть случайное совпадение.
— Для вас это не доказательство, а для меня доказательство.
…— Алло! Вы неправильно подобрали предметы для передачи.
— Почему же?
— У вас один предмет мало отличается от другого, поэтому «телепат» и не может их различить. Надо, чтобы они отличались друг от друга не менее чем десятью признаками.
— А вы прикидывали, сколько при этом потребуется признаков?
— Нет, а что?
— Посчитайте…
…— Алло! По-моему, более неподходящее время и место для эксперимента трудно было придумать.
— Чем же они не подходят?
— А тем, что самый хороший радиоприемник все-таки лучше работает не в пределах большого города, а вдали от него, и не днем, а ночью. А вы выбрали Москву и самое оживленное время дня, когда в городе бесчисленное множество помех. К тому же от Москвы до Керчи чересчур далеко…
— Но мы ставили контрольный эксперимент — проверяли результаты двух предыдущих опытов. Там условия были такими же. Что касается расстояния — между Керчью и Москвой расстояние больше, чем между Москвой и Ленинградом, но меньше, чем между Новосибирском и Москвой.
…— Чтобы телепатия проявилась, «индуктор» должен быть в приподнятом эмоциональном состоянии. У вас же в эксперименте условия были таковы, что эмоциональность снижалась: утомительное, однообразное повторение одного и того же…
— Мы пока не знаем, существует ли вообще телепатия, тем более нам ничего не известно о ее свойствах — когда и в каком состоянии она проявляется.
…— Вряд ли есть смысл публиковать отрицательные результаты. Кому они интересны?
— Вы хотите, чтобы публиковались только положительные? А как быть с истиной? В науке ценен не только положительный, но и отрицательный результат.
Вообще-то ничего сверхъестественного в телепатии нет. Если она будет обнаружена, никакие законы природы не пострадают. На этот счет хочу привести разговор с одним известным физиком, академиком.
— Видимо, на близких расстояниях все-таки можно допустить существование телепатии, — считает этот ученый. — Ведь с процессом мышления связаны биохимические и биофизические процессы, которые происходят в мозге. Они могут сопровождаться электромагнитным излучением. Обычно физики, отвергающие телепатию, говорят, что оно очень слабое и на достаточно больших расстояниях его уровень значительно ниже уровня шумов, а поэтому сигнал нельзя различить. Но дело в том, что речь идет не о простом, а об очень сложном сигнале. Возможно, мозг человека способен выделять такие сигналы из окружающих шумов. Такие вещи известны в радиотехнике. Сложный сигнал может вступить в резонанс со сложно устроенным приемником, так что уровень восприятия может оказаться чрезвычайно высоким. Я не могу сказать, насколько это допущение соответствует реальности, но полностью отвергать его нельзя.
Александр Исаакович Китайгородский, известный борец с лженаукой, частый автор «Литературной газеты», считал по-другому. От него я не однажды слышал как раз тот аргумент против телепатии, в основе которого — ссылка на слабость сигнала:
— Электромагнитное излучение, которое посылает мозг, тонет в шуме тысяч радиостанций и даже перекрывается магнитным полем Земли.
Мы часто спорили с Китайгородским. Мне казалось, что некоторые его аргументы не очень убедительны. Он и сам не отрицал, что часть его доводов опирается просто на интуицию и богатый опыт физика.
Все-таки это вопрос эксперимента, а не рассуждения. Такого эксперимента, какие ставят Ю. В. Гуляев, Э. Э. Годик и их сотрудники в Институте радиотехники и электроники (об этих экспериментах речь впереди). Пока, насколько знаю, они не занимались телепатией, но в скором времени, не исключено, мы услышим и об этих опытах. Тогда станет ясно, имеется ли возможность для передачи сигнала от одного мозга к другому.
Впрочем, в телепатии ее энтузиастов волнует совсем не электромагнитная передача сигналов. Им она видится как общение родственных душ при посредстве неведомого биополя либо же вовсе без всякого посредства. Ни расстояния, ни каменные стены такому общению не помеха. Именно потому сами «телепаты» храбро выбирают для экспериментов тысячекилометровые расстояния, хотя, повторяю, достаточно было бы продемонстрировать телепатическую связь, находясь в соседних зданиях или даже в соседних комнатах.
